Артур Хейли - Менялы Страница 21

Бена хоронили в среду второй недели декабря.

Глава 17

Согласно предварительной договоренности, ни Роско Хейворд, ни Алекс Вандерворт не присутствовали на повторном заседании совета директоров. Каждый ждал результата у себя в кабинете.

Их пригласили в конференц-зал около полудня, через два часа после начала заседания. Здесь также присутствовал вице-президент, возглавлявший отдел информации и связи с общественностью. Дик Френч, который сообщит средствам массовой информации о назначении нового президента.

Решение совета огласил старший из его членов, достопочтенный Харольд Остин.

– Джером Паттертон, доныне занимавший пост вице-председателя совета, с сегодняшнего дня объявляется президентом банка «Ферст меркантайл Америкен».

Похоже, что и сам назначенный был весьма обескуражен этим заявлением.

Позже в тот же день Джером Паттертон встречался сначала с Хейвордом, затем с Вандервортом.

– Я тут калиф на час, – говорил он каждому из них. – Вы ведь знаете, я вовсе не рвался занять это кресло. А кроме того, все понимают, что мне осталось всего тринадцать месяцев до выхода на пенсию. Просто совет так и не сумел сделать окончательный выбор, а потому они назначили меня – это даст им время принять решение.

Я не пожалею сил на общее благо, но мне нужна будет помощь от вас обоих. В ней я не сомневаюсь, так как для вас это наилучший способ заработать очки. Единственное, что я могу обещать со своей стороны, так это интересный год.

Глава 18

Еще до начала строительства Марго Брэкен принимала активное участие в проекте «Форум-Ист». Она выполняла работу юриста-консультанта в рамках движения за осуществление этой программы, затем играла ту же роль в ассоциации жителей микрорайона. Марго часто бывала в «Форум-Ист» и знала там многих, в том числе и Хуаниту Нуньес.

Субботним утром, спустя три дня после похорон Росселли, Марго столкнулась с Хуанитой в кафе, расположенном в торговом центре.

Комплекс «Форум-Ист» был задуман как единый микрорайон однотипных, недорогих домов с хорошими квартирами. Здесь также были спортивные площадки, кинотеатр, концертный зал, магазины и кафе. Вновь выстроенные дома соединялись между собой зелеными аллеями и надземными галереями.

– Здравствуйте, миссис Нуньес, – сказала Марго. – Не хотите выпить со мной чашечку кофе?

Они сидели на террасе, примыкавшей к кафе, потягивали «эспрессо» и болтали. Хуанита и её муж Карлос были одними из первых жителей нового микрорайона. Хуанита так и осталась жить в прежней квартирке.

– Я слышала, – сказала Марго, – что у вас были проблемы в банке.

Лицо Хуаниты омрачилось. Она готова была расплакаться.

– Извините. Наверное, мне не следовало об этом спрашивать, – торопливо произнесла Марго.

– Нет, нет! Просто я вдруг вспомнила… Но все уже позади. Если хотите, я расскажу.

– Мы, адвокаты, вечно суем нос в чужие дела.

Хуанита улыбнулась, затем стала серьезно рассказывать о том, как пропали шесть тысяч долларов и начался сорокавосьмичасовой кошмар с подозрениями и допросами. Слушая её повествование, Марго закипала от гнева.

– Банк не имел права оказывать на вас давление, они обязаны были вести дознание в присутствии адвоката. Почему вы мне не позвонили?

– Мне это и в голову не пришло, – ответила Хуанита.

– Запомните, если снова попадете в беду, звоните мне, что бы ни случилось.

– Спасибо. Если что-нибудь стрясется, я позвоню. Обязательно позвоню.

Глава 19

За неделю до Рождества Майлз Истин предстал перед федеральным судом по обвинению в хищении денег с пяти различных счетов. Четыре пункта обвинения включали незаконные операции в банке. Они составили тринадцать тысяч долларов. Пятый пункт был связан с кражей шести тысяч долларов наличными.

Вел процесс достопочтенный судья Уинслоу Андервуд, заседавший вместе с присяжными.

По совету адвоката, толкового, но неопытного молодого человека, назначенного судом после того, как выяснилось, что у Истина нет никаких личных сбережений, по всем пунктам обвинения было подано заявление о невиновности. Как выяснилось, это был плохой совет. Более опытный адвокат, взвесив улики, посоветовал бы обвиняемому признать себя виновным и, возможно, договорился бы с прокурором о том, чтобы некоторые детали – в особенности попытка Истина обвинить в преступлении Хуаниту Нуньес – не открылись суду.

А так все выплыло на поверхность.

В качестве свидетелей выступили: Эдвина Д'Орси, а также Тотенхо и Гейн из центральной ревизионной службы и ещё один ревизор. Специальный агент ФБР Иннес представил в качестве доказательства подписанный Майлзом Истином документ о краже им наличных, составленный в местном отделении ФБР на основании признания, которое Нолан Уэйнрайт сумел вырвать у Истина на квартире.

За две недели до суда в ходе следствия защитник обвиняемого опротестовал документ ФБР и подал ходатайство об исключении документа из числа улик. Ходатайство было отклонено. Судья Андервуд довел до сведения адвоката, что, ещё до того как Истин подписал заявление, ему было сообщено о его правах в присутствии свидетелей.

Нужда в первом признании, которое было добыто Ноланом Уэйнрайтом и о законности которого можно было спорить с большим основанием, таким образом отпадала, и оно не было приобщено к делу.

Вид Майлза Истина в суде расстроил Эдвину. Он осунулся и был бледен, с темными кругами вокруг глаз. От его обычной жизнерадостности не осталось и следа; казалось, он постарел на несколько лет.

Свои показания Эдвина изложила быстро и обстоятельно, на одном дыхании. Отвечая на несложные вопросы адвоката, она несколько раз посмотрела в сторону Майлза Истина, но он сидел, свесив голову и избегая встречаться с ней глазами.

Свидетелем со стороны обвинения – хотя и с неохотой – выступила Хуанита Нуньес. Она волновалась, и суд с трудом разбирал, что она говорила. Дважды судья вмешивался, прося Хуаниту говорить громче; он обращался к ней мягко и вежливо, ибо её оскорбленное достоинство и невиновность стали очевидны.

В своих показаниях Хуанита не проявляла враждебности к Истину и отвечала кратко, так что прокурор то и дело требовал от неё уточнений. Ей явно хотелось как можно скорее положить конец этим мучениям.

Адвокат подсудимого, запоздало приняв мудрое решение, напомнил о своем праве задать ей вопросы.

Допросив Хуаниту, адвокат посовещался со своим клиентом и попросил разрешения подойти к присяжным. Ему разрешили. После чего прокурор, судья и адвокат принялись совещаться вполголоса, и защитник попросил позволения изменить изначальное ходатайство Майлза Истина о «невиновности» на «признание вины».

Судья Андервуд, человек многоопытный, за спокойной внешностью которого скрывался железный характер, наблюдал за обоими юристами. Он говорил так же тихо, чтобы присяжные не могли ничего услышать.

– Прекрасно, ходатайство будет изменено, если того желает защита. Но я напомню адвокату, что на этом этапе если что-то и изменится, то не сильно.

Попросив присяжных удалиться из зала суда, судья затем поинтересовался у Истина, подтверждает ли тот свое желание изменить ходатайство и сознает ли последствия. На все вопросы подсудимый вяло отвечал:

– Да, ваша честь.

Судья вновь пригласил присяжных в зал заседания и прекратил слушание дела.

После пылкого призыва молодого адвоката к милосердию и напоминания о том, что его клиент раньше никогда не привлекался к суду, Майлза Истина водворили под стражу для пребывания в заключении до следующей недели, когда ему будет вынесен приговор.

Нолан Уэйнрайт, хоть он и не должен был давать показания, присутствовал на всех судебных заседаниях. Сейчас, после того как судебный клерк объявил следующее дело и служащие банка, дававшие показания, покинули зал суда, начальник охраны банка подошел к Хуаните:

– Миссис Нуньес, вы не уделите мне несколько минут?

Она взглянула на него и безразлично и враждебно, затем покачала головой:

– Все закончилось. К тому же я возвращаюсь на работу.

Они вышли из здания федерального суда, находившегося в нескольких кварталах от башни «ФМА» и центрального отделения банка, но Уэйнрайт не отступал.

– Вы идете в банк? Прямо сейчас?

Она кивнула.

– Прошу вас, разрешите я пойду с вами. Хуанита пожала плечами:

– Ну, если это необходимо.

Уэйнрайт видел, как Эдвина Д'Орси, Тотенхо и оба ревизора, также направлявшиеся в банк, миновали ближайший перекресток. Он намеренно задержался, пропуская зеленый свет светофора, чтобы они успели уйти вперед.

– Знаете, – сказал Уэйнрайт, – мне всегда было трудно извиняться.

– Ну и зачем тратить усилия? – резко произнесла Хуанита. – Это ведь просто ничего не значащее слово.

– Потому что я хочу извиниться. Перед вами. Вот я и говорю: извините. За доставленные вам неприятности, за то, что я не верил, когда вы говорили правду и нуждались в помощи.