Arekay - Фанфик Вмешательство Лили Страница 29

Несмотря на весь свой опыт и выдержку, Дамблдор был потрясён. Магическая клятва наверняка сведёт на "нет" все его усилия. Надо что-то предпринимать.

— Корнелиус, не думаю, что это необходимо. Я целиком и полностью доверяю всем членам Визенгамота и не сомневаюсь, что это компетентные и непредвзятые волшебники.

— Альбус, напоминаю: сегодня я глава суда, а не ты, и именно я решаю, стóит давать какие-то клятвы или нет.

— Я понимаю министра и полностью поддерживаю его инициативу, — добавила Амелия Боунс, мгновенно успокоив возмущённый зал.

— Отлично. Тогда я буду первым, — помпезно заявил Фадж. — Я, Корнелиус Фадж, министр магии, торжественно клянусь, что во время слушаний по делу Альбуса Дамблдора буду абсолютно честным и непредвзятым, невзирая на его заслуги и достижения. И буду судить строго в соответствии с законом. Да будет так!

Зал снова зашумел, а обвиняемый совсем растерялся. Такого он точно не ожидал. После Фаджа поклялась Амелия Боунс, а затем и остальные члены Визенгамота. Правда, некоторые это делали весьма неохотно, но прекрасно понимали, что выбора у них нет.

— Отлично. А теперь продолжим слушания. Суд вызывает Фрэнка Лонгботтома, главу аврората, который даст показания и засвидетельствует, что обнаружено в школе чародейства и волшебства Хогвартс.

Следующие несколько часов суд знакомился с доказательствами проступков Дамблдора. Гарри даже позабавило, с каким шоком и возмущением присутствующие разглядывали фотографии цербера, особенно ту, на которой три головы вместе пытались перекусить прутья клетки, куда заперли монстра. Дьявольские силки, гигантская шахматная доска, летающие ключи и тролль тоже произвели на суд неизгладимое впечатление. К снейповским зельям отнеслись спокойней, но всё равно отметили, что бутылки с ядом, оставленные без присмотра, — явная угроза для детей. А когда речь зашла о зеркале Еиналеж, один волшебник вообще пришёл в ярость.

— Я правильно понял, Альбус?! — взревел Тибериус Огден. — Ты действительно хранил это чёртово зеркало в НЕЗАПЕРТОЙ комнате?

— Временно. Я хотел его использовать для защиты камня, — парировал Дамблдор.

— Альбус, чёрт подери, это непростительно! Остальные объекты ты хотя бы запер. Конечно, этого недостаточно, но всё-таки... А ты хранил зеркало Еиналеж в обычном классе. А что, если бы на него случайно наткнулся ребёнок? Оно же не раз сводило с ума даже взрослых волшебников! И ты это прекрасно знаешь! Как ты мог оставить его безо всякой охраны?!

— Тибериус, успокойся, вряд ли это хуже, чем объявить всей школе на празднике приветствия, что на третьем этаже хранят что-то опасное, — вмешался Сириус. — Я, например, хорошо помню, как на нас с друзьями действовали подобные запреты. Да для нас это было словно пламя для мотыльков!

— Не все же такие безрассудные и импульсивные как ты, Блэк, — резко возразил обвиняемый. — Студенты прекрасно знают, что к моим предупреждениям нужно прислушиваться.

— Серьёзно? — насмешливо протянул Сириус. — Тогда позвольте обратить ваше внимание на показания учеников. Секундочку, где они? Ааа, вот. — Члены Визенгамота с удивлением обнаружили, что перед каждым появилась пухлая папка. — Уважаемые коллеги, обратите, пожалуйста, внимание на страницу семьдесят пять. Оказывается, группа шестикурсников с Гриффиндора уже обнаружила цербера. А единственная причина, почему пока не было пострадавших — они никак не могли решить, кто выиграет пари: тот, кто подберётся к Церберу ближе всех, или тот, кто дольше всех рядом с ним пробудет.

Теперь Дамблдор напоминал рыбу, выброшенную на берег. И далеко не сразу сумел собраться с мыслями.

— Допускаю, что недооценил… инициативность кое-кого из студентов, но вы же сами сказали, что никто не пострадал. А что они там планировали — это несущественно.

«Разбор полётов» продолжался ещё несколько часов. И наконец, министр объявил, что сторона обвинения закончила предъявлять доказательства и допрашивать свидетелей.

— Члены Визенгамота, вы выслушали обвинения против Альбуса Дамблдора. Обвиняемый, вам есть что сказать в свою защиту?

— Высокий Визенгамот, — начал Дамблдор, — хочу напомнить, что исторически за Министерством не закреплено право вмешиваться в дела Хогвартса. Поэтому запрет на посещение Хогвартса — уже грубое нарушение моих прав. Леди и джентльмены, всё, что я сделал, — исключительно ради Высшего Блага. Философский камень — артефакт невообразимой силы. Он ни в коем случае не должен попасть в руки неблагонадёжных членов общества.

— Использовать стены Хогвартса для защиты камня — моё неотъемлемое право. Именно я взял на себя ответственность защитить этот артефакт. Вам прекрасно известно, что я положил свою жизнь на алтарь служения миру магии. Так было раньше, так будет и впредь. Гарантирую, что пока камень находился в Хогвартсе, жизни студентов ничего не угрожало. А теперь я с уважением жду, что скажет высокий суд. Мне ничего не остаётся, кроме как со смирением ждать приговора.

Гарри удивился: он ожидал, что Дамблдор сделает упор на то, что хотел защитить камень от Волдеморта. А затем вспомнил: директору прекрасно известно, что Визенгамот не верит в возвращение Тёмного лорда. А тем временем Визенгамот гудел — все перешёптывались, спорили и обменивались мнениями. Однако вскоре шум прекратился.

— Кто за то, чтобы снять с подсудимого все обвинения? — спросила мадам Боунс, усилив голос магией.

Ни одна рука не поднялась. Дамблдор выглядел так, словно ему на голову упал Хогвартс. Но не успел он и рта раскрыть, как глава ДМП вновь обратилась к коллегам:

— Кто считает его виновным?

Первым поднял руку Фадж, за ним — Амелия и Сириус, а дальше их постепенно поддержали и остальные члены Визенгамота. Министр просиял, дважды глубоко вздохнул и, явно занервничав, произнёс:

— Очень хорошо, очень хорошо... виновен по всем пунктам. Альбус Персиваль Вульфик Брайан Дамблдор, вы признаны виновным в создании угрозы для жизни детей и, согласно акту о защите детей от тысяча восемьсот восемьдесят пятого года приговариваетесь...

— Извините, министр, — быстро вмешался Сириус, — простите, что перебиваю, но хочу напомнить, что мы дали магическую клятву, а с тех пор законы прилично изменились.

— Конечно, лорд Блэк, — по-прежнему нервно, но в основном возмущённо ответил Фадж. — Однако этот случай точно подпадает под данный акт, и в частности — под статью, которая гласит, что если угроза существовала, но никто не пострадал, виновный приговаривается к одному месяцу в Азкабане.

— Тогда я рад, что прервал вас, потому что нашей жизни угрожала серьёзная опасность.

— Каким образом? — взволнованно поинтересовался Тибериус Огден.

— Сэр, конечно же вы правы — этот случай действительно подпадает под акт о защите детей, но нужно учитывать поправки пятилетней давности. В конце концов, я — один из их соавторов, поэтому неплохо в этом вопросе разбираюсь.

— И что это за поправки? — вмешался Дамблдор.

— Согласно этим поправкам, если речь идёт об угрозе нескольким детям, месяц в Азкабане — это наказание за жизнь каждого ребёнка. Пункт пятый, статья двести пятьдесят девять. А ребёнком, согласно этому документу, считается лицо, не достигшее возраста семнадцати лет.

— А ведь мы признали, что Дамблдор создал угрозу всем детям... И сколько сейчас в Хогвартсе несовершеннолетних студентов? — осведомился потрясённый Корнелиус.

— На данный момент в замке находится четыреста сорок четыре ученика моложе семнадцати лет, — ответил Фрэнк Лонгботтом.

— А это значит...

— Правильно мыслите, министр. Альбус Дамблдор должен отправиться в Азкабан на четыреста сорок четыре месяца, или… — Сириус что-то быстро подсчитал на пергаменте, — на тридцать семь лет и десять месяцев.

— Но… но это чересчур! — практически прохныкал Фадж.

— К несчастью, министр, клятва не оставляет нам выбора. Мы должны строго следовать закону, или потеряем свою магию. Поэтому Альбус Дамблдор должен провести в Азкабане вышеозначенный строк. И это ещё при условии, что цербера, тролля и зеркало мы посчитаем за единую угрозу, а не за разные.

Потрясённый и напуганный Фадж затравленно оглядел зал, но всё-таки собрался с духом.

— Что ж, хорошо. В качестве наказания Альбус Дамблдор должен провести тридцать семь лет и ...

— Достаточно, Корнелиус. Вы всерьёз считаете, что я — как это обычно говорят — тихо и спокойно отправлюсь в Азкабан? Да я вообще туда не собираюсь. Тем более, если в любой момент могу спокойно оттуда уйти. Так зачем тратить время, если я могу его провести гораздо продуктивней?

Дамблдор поднялся. Внезапно волшебников ослепила золотая вспышка, и рядом с ним возник феникс. Директор быстро ухватился за длинный хвост птицы, но моментально отдёрнул руку, зашипев от боли. Ну а феникс оказался в клетке с огненными прутьями. Рука Даблдора тут же покрылась ожогами и волдырями, а Фоукс теперь пронзительно кричал из клетки.