Пиркко Сайсио - Бесчувственность Страница 3

Сеппо: Да неужели… Ну и что тут можно сделать?

Марко: А ничего и не сделаешь. Или можно делать так же, как они.

Сеппо: Так же?! Этот Сивас как раз так и делает. Он боится испортить со мной отношения и всегда улыбается. Так, на всякий случай. Хотя все знают, что он совсем не аспирин выпускает. Наверняка. Но все молчат.

Марко: Гемоглобин у тебя хороший, даже слишком хороший. Ты сам-то пьешь аспирин?

Сеппо: Кеторин, да и то при похмелье. Которое, кстати сказать, бывает у меня в последнее время довольно редко. К сожалению. Иногда мне страшно хочется напиться. Знаешь почему?

Марко: Знаю. Напиться и трахнуть кого-нибудь.

Сеппо: Фу, гадость, как ты выражаешься. Это же прекрасные моменты в жизни…

Марко: Ну да, конечно.

Сеппо: С бодуна, знаешь ли, хорошо стоит, но вот кончить сложнее…

Марко: А как же мать?

Сеппо: Мать? А что мать?

Марко: Мать. Моя мать. Как же она… если ты… А впрочем, это не мое дело.

Сеппо: Вот именно. Так вот — о терпении. Этот Сивас пытается убедить нас — и я делаю вид, что верю ему. Это такая игра, понимаешь? — Так вот, он утверждает…

Марко: Ты бы мог тоже попробовать. Многие в твоем возрасте пьют аспирин, твои коллеги, например. А что, таблетка детского диспирина в день, и готово. Народное средство для разжижения крови, предотвращает образование склеротических бляшек.

Сеппо: Каких еще бляшек?

Марко: Склеротических. У тебя высоковат уровень холестерина. Это не опасно, но все же. Ты много нервничаешь. Такой уж ты человек.

Сеппо: Я никогда не нервничаю без причины, сейчас просто ситуация такова, что…

Марко: А еще ты куришь. Показатели печени на удивление хорошие, но эритроциты высоковаты. В целом, я бы сказал, что ты входишь в группу риска по сердечно-сосудистым заболеваниям. Холестерин образует бляшки, которые закупоривают сосуды… я тебе простым, не научным языком объясняю… а курение приводит к тому, что сосуды сужаются. Кровь с трудом продвигается по ним. И чем жиже кровь, тем легче она…

Сеппо: Сивас сливает отходы в Рейн, или какая там речка рядом? Все об этом знают, даже я. Но меня он боится. И пусть, ему полезно бояться. Сосуды Европы закупориваются, и аспирин здесь не при чем. И что я могу сделать в данной ситуации? Ведь на самом деле моя роль во всем этом ничтожно мала. Биологическое оружие делают не только чурки и арабы, ты об этом слышал? И если придется уйти… так уж лучше сразу. Бац! — и все, и конец.

Марко: Как герой? «В начищенных до блеска сапогах»?

Сеппо: Оставь этот тон. Лучше глянь, какие ботинки я купил в Италии. Класс — «Нацарро»! Только на черта, спрашивается, купил?!

Марко: А что, если «бац и все» не произойдет, и «сразу» не получится.

Сеппо: То есть как — не получится? Что ты имеешь в виду?

Марко: К примеру, кровоизлияние в мозг и как следствие, допустим, односторонний паралич. Одна нога не действует. Так же как и то, что между ног. Рука болтается. Речь невнятная. Язык и губы не слушаются. В уголке рта всегда слюна. Что скажет твоя возлюбленная? Та, ради которой ты купил эти «Нацарро».

Сеппо: Фу, черт!

Марко: «Фу, черт»? Так она скажет? На каком языке?

Сеппо: Фу, черт! Иди ты лесом! Такой-то конец ты мне предрекаешь? Кто бы мог подумать, что мой собственный сын…

Марко: Ничего я тебе не предрекаю. Я сейчас говорю не как твой сын. Я врач и разговариваю с больным… с пациентом, если тебе угодно. Скажите, вы все еще жалуетесь на десенсибилизацию конечностей?

Сеппо: Какая, к черту, сенсибилизация?

Марко: Прошу прощения за сложную терминологию. Вы говорили о том, что ничего не чувствуете… что женщина не женщина, а резина или пластмасса, так?

Сеппо: К чему ты клонишь?

Марко: Были ли у вас в течение двух последних месяцев половые контакты с женщиной без использования презерватива?

Сеппо: Что?! Я протестую. Я не собираюсь участвовать в этом шоу. Это возмутительно. Счет, пожалуйста. Я попросил счет, слышит здесь кто-нибудь. Посчитайте отдельно. Хотя нет, давайте вместе. А впрочем, как вам угодно.

Марко: Я спрашиваю не как сын, а как врач.

Сеппо: Да без разницы!

Марко: Нет, разница есть. Два «Чивас Ригала», пожалуйста. Я плачу. Тебе со льдом? Разница есть, и довольно большая.

Сеппо: А в чем, собственно, дело?

Марко: Были ли у вас половые контакты без презерватива с какой-нибудь женщиной или мужчиной за последние полгода?

Сеппо: Ты сначала спрашивал по-другому.

Марко: А теперь спрашиваю так.

Сеппо: А почему ты вообще спрашиваешь? Что-то не так в анализах?

Марко: Ну, ты же хотел умереть как герой. С чувством, с толком, с расстановкой.

Сеппо: Не понял?

Марко: Слышал ли ты о ВИЧ-инфекции?

Сеппо: Конечно, слышал. Читал. Это вирус…

Марко: …вирус, который обезьяны передали гомосексуалистам, а те, в свою очередь, проституткам и наркоманам. Ты сам так сказал, еще в 82-м.

Сеппо: У тебя какая-то паранормальная память.

Марко: Уж какая есть. Зато своя.

Сеппо: Лариса.

Марко: Из Питера? Или из Москвы?

Сеппо: Из Калининграда. Черт. Эти суки меня туда отправили. В Россию. Вести переговоры. Черт возьми, этого не может быть!

Марко: А вот и может. Мать-то об этой Ларисе знает?

Сеппо: Что? Какая мать? Что ты все путаешь?

Марко: Мать. Моя мать.

Сеппо: Что там в анализах?

Марко: То самое.

Сеппо: То есть как?… и сколько у меня процентов?

Марко: Каких, на хрен, процентов?!

Сеппо: На выживание, мать твою! Какие у меня шансы?

Марко: Сложно сказать…

Сеппо: Хорошо, сколько у меня времени? Сколько мне осталось?

Марко: Эх, где бы его теперь купить, время-то…

Сцена четвертая

Сеппо стоит посреди комнаты и держит в руках коробку с пирожными. С интересом рассматривает на стене фотографии Марко.

Неожиданно входит Милва…

Сеппо: Привет. Дверь была открыта.

Милва: И что?

Сеппо: Я постучал и вошел. Решил зайти. Как договаривались. Ну, в смысле выпить чашечку кофе.

Милва: Восемь месяцев, два дня и четыре часа… Неплохо.

Сеппо: О чем это ты?

Милва: Все это время ты боролся с желанием позвонить мне.

Сеппо: Я был занят.

Милва: Ну да, конечно.

Сеппо: Слушай, я не совсем понимаю эти твои намеки. И потом я все-таки мужчина…

Милва: Фу ты, ну ты.

Сеппо: …я принес пирожных. Вот.

Милва: Спасибо. Но я не ем сладкого.

Сеппо: Я должен был догадаться. Блюдем фигуру?

Милва: По-моему, у меня нет проблем с фигурой.

Сеппо: Нет-нет, что ты. Может я не вовремя?

Милва: Нет, почему же? Ведь мы договаривались.

Сеппо: Да, ты права. Просто, ты немного… хм… если я правильно понял твое поведение…. ты сегодня немного не в себе, не так ли?

Милва: Ничуть.

Сеппо: Что-что?

Милва: Ты ошибаешься.

Сеппо: Хорошо, коли так. Могу я сесть, или так и будем стоять?

Милва: Да это ты, похоже, не в себе.

Сеппо: Вон оно что. Ладно. Знаешь, я пришел поговорить… тогда на берегу мне показалось, что ты человек, который…

Милва: …умеет слушать.

Сеппо: Ну да.

Милва: О чужих бедах и горестях.

Сеппо: Ну… Да.

Милва: И еще-держать язык за зубами.

Сеппо: Если ты и дальше будешь язвить, то я уйду прямо сейчас.

Милва: Выброси мусор по дороге, милый.

Сеппо: Слушай, ты, стерва…

Милва: Ну вот. Совсем другое дело, и разговор сразу завязался.

Сеппо: Скажи, чего ты добиваешься?

Милва: Ничего я не добиваюсь. Это ты все чего-то пытаешься добиться. Понатащил сюда всякой сладкой гадости и пудришь мне мозги. Давай отложим пирожные и перейдем, наконец, к делу.

Сеппо: К какому делу?

Милва: Ну — ты вроде сказал, что пришел на кофе? Или мне послышалось?

Сеппо: Нет, именно так я и сказал.

Милва: Именно так ты и не говорил… Ты сказал, зайду на кофе. Выпить чашечку кофе. Вот как ты сказал. Только выпить чашечку кофе можно на любой заправке.