Александр Мардань - Последний герой Страница 7

ЛЮДМИЛА: Положи немедленно! Он, вроде, на этот арсенал уже покупателя нашел.

В комнату врывается Виктор.

ВИКТОР: Быстро звоните в «скорую»! Деду плохо, сердце прихватило! Люда, у них нитроглицерин закончился. Бери всю аптечку…

Катя бросается к телефону, набирает номер. Людмила ищет аптечку.

ВИКТОР: Катя, когда дозвонишься — спустись, скажи.

Виктор с Людмилой выбегают.

КАТЯ: Алло! «Скорая»? Сердечный приступ. (Пауза.) Радостная, девять «а». Да, дом Павлова. Квартира тринадцать. Простите… пятая. Это соседи звонят. Семьдесят восемь лет. Да, ветеран, льготник. Водопьянов Виктор Владимирович. Страховка? Не знаю. Когда будете?.. Не опоздайте!

Кладет трубку и выбегает из комнаты.

Действие второе

В комнату входят Людмила с сестрой. Татьяна выглядит гораздо моложе Людмилы, она в брюках и элегантной светлой куртке. Снимают верхнюю одежду.

ТАТЬЯНА: Людка, руки мыть!

ЛЮДМИЛА: Давай по старшинству. Вдвоем все равно не поместимся.

Татьяна выходит в ванную. Людмила подходит к телефону, набирает номер.

ЛЮДМИЛА: Катя, привет! (Пауза.) Да, спасибо, и тебя с праздником! Бросай все — и к нам! Таня приехала. (Пауза.) Тетя твоя! Давай, приезжай. (Кладет трубку.)

Входит Татьяна.

ЛЮДМИЛА: Ребенок спрашивает: «Какая Таня?». Вот что значит десять лет не приезжать! Ты не очень голодная? Витю дождемся?

ТАТЬЯНА: Ладно. Чайку согрей.

ЛЮДМИЛА: Сейчас, только руки помою. (Выходит.)

Татьяна прохаживается по комнате, подходит к двери в спальню, рассматривает ее. Людмила возвращается, достает из серванта чашки, ставит на стол.

ТАТЬЯНА: Люда, что это за дырки в косяках? Вы что — в квартире белье вешали?

ЛЮДМИЛА: Я Вите сказала, что он гвоздь забить не может. Так это он тренировался …

ТАТЬЯНА: Не хочешь — не говори. Ты чайник поставила?

ЛЮДМИЛА: Сейчас. (Выходит на кухню.)

Татьяна берет свою куртку, рассматривает ее. Возвращается Людмила, она несет поднос, на котором стоят сахарница, заварной чайник и термос.

ТАТЬЯНА: Так и есть, рукав запачкала.

ЛЮДМИЛА: Я же тебе говорила — надень что-нибудь из моего, потемнее. Куда ж на кладбище в такой? (Ставит поднос на стол, берет у Татьяны куртку, пытается оттереть пятно). Может, отстирается?

ТАТЬЯНА: Не страшно. Она у меня походная.

ЛЮДМИЛА: Давай сейчас застираю.

ТАТЬЯНА: До вечера не высохнет.

ЛЮДМИЛА: Вот и останешься ночевать. Таня, ну как это — приехать домой и остановиться в гостинице?

ТАТЬЯНА: Нет, Люда, я уже здесь нажилась.

ЛЮДМИЛА: Теперь не так, как раньше. Места много, комната свободная…

ТАТЬЯНА: …с соседями за стенкой.

ЛЮДМИЛА (смеется): Помнишь, как мы их скандалы хотели на магнитофон записать? Отругались они… Царствие им небесное. Там теперь другие. Мирные.

ТАТЬЯНА: Не обижайся, Люда. Я в поезде плохо спала, отдохнуть хочу, а у вас… то есть у нас — ни помыться, ни выспаться нормально.

ЛЮДМИЛА: Давай чай пить.

ТАТЬЯНА (садится за стол): Закипел уже?

ЛЮДМИЛА: Еще утром. Я сразу термос залила. У нас вчера газ отключили, а на электроплитке — очень долго.

ТАТЬЯНА: Ты мою сумку куда дела?

ЛЮДМИЛА: Сейчас. (Приносит из прихожей объемную сумку.)

ТАТЬЯНА: Я к чаю привезла… (Достает коробки с конфетами и печеньем).

ЛЮДМИЛА: Таня, зачем ты? У нас же в магазинах все есть. Теперь в Москву за колбасой и сгущенкой ездить не надо.

ТАТЬЯНА: Тут вам от Миши — наши фирменные — «Мишка на севере». И еще — африканская водка. (Достает из сумки и ставит на стол бутылку.)

ЛЮДМИЛА: Африканская???

ТАТЬЯНА: Горилка… С перцем.

ЛЮДМИЛА: Таня, у нас что — водки нет?

ТАТЬЯНА: И не думай, только эту пить будем! Я если где выпить собираюсь, то всегда с собой беру. Сейчас столько отравы! (Достает из сумки очередной пакет.) А это — тебе. И не говори, что у вас тут все есть! Таких — нету. Это настоящие итальянские. Там и куплены.

Людмила достает из пакета изящные туфли-лодочки на «шпильках».

ЛЮДМИЛА: Ой, Таня, спасибо! (Целует ее в щеку. Меряет туфли, прохаживается по комнате, стуча каблучками.) В таких — только на презентацию! Или на фуршет…

ТАТЬЯНА: Или на танцы! В Горсад. Помнишь?

Людмила пританцовывает.

ТАТЬЯНА: Как за тобой Сашка из десятого номера ухлестывал! А ты все: «Витя, Витя»…

ЛЮДМИЛА: Что за танцы без музыки? (Подходит к радиоприемнику, включает негромко музыку, продолжает танцевать.)

ТАТЬЯНА: Да-а, неплохие у тебя женихи были. Я, кстати, недавно Колю встретила. Помнишь его? На мехмате учился. Важный такой, с охраной… Узнал меня, бросился обнимать… Про тебя спрашивал.

ЛЮДМИЛА: И что ты?

ТАТЬЯНА: Сказала, что все у тебя замечательно.

ЛЮДМИЛА (выключает музыку): Тань, Витька пока еще придет… Давай родителей помянем.

ТАТЬЯНА: У меня маслинки есть. (Достает из сумки баночку.)

ЛЮДМИЛА: Замечательная гостья. И выпивку с собой возит, и закуску. (Разливает водку по рюмкам.) Давай, не чокаясь. (Выпивают.)

ТАТЬЯНА: Как ты тут вообще?

ЛЮДМИЛА: Все по-старому. Сею разумное, доброе, вечное. Правда, урожай — сама знаешь.

ТАТЬЯНА: Чем удобряем, то и получаем. Представляю, каково с нынешними детками.

ЛЮДМИЛА: Не представляешь. Восьмикласснику поставили двойку, он выходит из класса, достает мобильный, набирает номер: «Алло! Это секс по телефону? Училки есть?..»

ТАТЬЯНА: Ты что, серьезно???

ЛЮДМИЛА: В каждой шутке есть доля шутки. Нервотрепки много, программу перекраивают каждый год, платят — сама понимаешь. Хорошо хоть Катя, наконец, пошла работать. Устроилась продавщицей.

ТАТЬЯНА: После университета? В магазин?

ЛЮДМИЛА: Поработала год в школе, сказала: «Только не это!».

ТАТЬЯНА: А самодеятельность?

ЛЮДМИЛА: Не бросает. Днем — «Купите бублики!». Вечером — «Я чайка!».

ТАТЬЯНА: А почему дома не живет?

ЛЮДМИЛА: Наверное, без нас интереснее.

ТАТЬЯНА: У нее кто-то есть?

ЛЮДМИЛА: Тань, ты хоть помнишь, сколько ей лет?

ТАТЬЯНА: Да… Для меня она — все еще школьница… И кто он? Чем занимается?

ЛЮДМИЛА: Единственное, что я о нем знаю, — как его зовут…

ТАТЬЯНА: Она вас не познакомила?

Людмила молча машет рукой.

ТАТЬЯНА: Ну а Виктор как?

ЛЮДМИЛА: Как всегда — ищет.

ТАТЬЯНА: Работу?

ЛЮДМИЛА: Себя. В этом времени.

ТАТЬЯНА: И время потерял, и себя не нашел… Папа тогда был прав. Он тебе что говорил? Твой Виктор умеет строить только планы. И всю жизнь вместо пальто будет подавать надежды.

ЛЮДМИЛА: Таня, что ты хочешь? Раскрыть мне глаза? Объяснить, за кого я вышла замуж? Сама знаю. Вот он — такой! Знает много — делает мало. Зарабатывает еще меньше, но все — в дом. Он честный…

ТАТЬЯНА (перебивает): …потому что бедный.

ЛЮДМИЛА: Или бедный, потому что честный… Он способный, только не везет ему.

ТАТЬЯНА: А с этим у него сейчас как? (Щелкает себя по горлу.)

ЛЮДМИЛА: Сейчас? Как все — по праздникам.

ТАТЬЯНА: Хороший парень — это не профессия. Жалостливая ты, Людка… Жалеешь? Значит, любишь?

ЛЮДМИЛА: Не знаю…

ТАТЬЯНА: Не поняла. У тебя что — есть кто-нибудь?

ЛЮДМИЛА: Не знаю.

ТАТЬЯНА: Как это?

ЛЮДМИЛА: Ну, как на это посмотреть…

ТАТЬЯНА: И что он?

ЛЮДМИЛА: Зовет.

ТАТЬЯНА: А ты?

ЛЮДМИЛА: «Поздно! Я обвенчана, — отвечала Маша Дубровскому. — Я жена князя Верейского». Как я Витьку оставлю?

ТАТЬЯНА: Он кто?

ЛЮДМИЛА: Тань, я не хочу об этом.

ТАТЬЯНА: И что ты дальше думаешь?

ЛЮДМИЛА: Я не думаю… И вообще — о чем это мы? У нас с Витей через несколько дней — серебряная свадьба!