[Яой] Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея/ The Scum Villain’s [Self-Saving] System - Мосян Тунсю Страница 7

Верно. Возможности спастись бегством было достаточно, и в этот момент от радости Шэнь Цинцю даже море стало по колено. Он и в самом деле не нуждался во многом – одна только мысль о том, что ему удастся сохранить свою жизнь, приносила счастье...

Шэнь Цинцю хотел потренироваться еще, чтобы продвинуться как можно скорее в своих планах, но вдруг услышал шаги и хруст веток под чужими ногами.

Строго говоря, звуки доносились издалека, но пять чувств этого тела также были невероятно обострены, и ему не составило труда догадаться, откуда именно исходил шум. Шэнь Цинцю покосился на оставленную расщелину, скользящим движением вложил клинок в ножны и бесшумно отступил в густую зелень, скрываясь от посторонних глаз.

Шаги зазвучали ближе, и Шэнь Цинцю понял, что они принадлежали не одному человеку. И в самом деле, спустя мгновение на небольшой поляне возник Ло Бинхэ со своим нежным лицом и умным взглядом, а вслед ему зазвучал свежий и мягкий девичий голосок.

А-Ло, А-Ло, взгляни, какая огромная здесь трещина в земле!

(Обычно приставка «А» добавляется к именам детей или слуг, но не в этом случае. Здесь подразумевается очаровательный способ обращения, вроде ласкового прозвища.)

Услышав, как именно обращается к юноше собеседница, Шэнь Цинцю, затаившийся в тени, едва не споткнулся.

Система с готовностью объяснила: [Новый персонаж: младшая ученица Шэнь Цинцю, Нин Инъин].

( – 宁婴婴Нин Инъин – «Тихий щебет».) «Замолкни, не нужно меня с ней знакомить. Она не единственная, кто будет звать его так, уж я-то знаю». Шэнь Цинцю вновь натянул на лицо маску невозмутимости.

Вслед за Ло Бинхэ показалась хорошенькая девочка, по виду чуть младше его. Оранжевые ленты, вплетенные в ее волосы, придавали облику невинности и очарования. Разумеется, в любом романе о воинах-заклинателях обычно присутствовала маленькая прелестная шимэй.

(«Шимэй» – обращение к девушке, которая младше говорящего по возрасту или статусу. В противовес, старшая будет зваться «шицзе». Как и в случае «шиди/шисюн» (младший/старший брат), это можно перевести как «младшая сестрица», но родственная связь не подразумевается.)

И именно эта шимэй вызвала в душе Шэнь Цинцю целую бурю эмоций.

Все оттого, что он имел виды на Нин Инъин. Нет, постойте, это у настоящего Шэнь Цинцю были виды на эту девушку.

Ведь Шэнь Цинцю являлся тем еще лицемером. Выглядя столь светлым человеком, он вызывал искреннюю симпатию и бескорыстную привязанность, внутри оставаясь грязным и гнусным циником. Будучи наставником, он, тем не менее, лелеял бесстыдные мечты в отношении своих молоденьких, бойких и благовоспитанных учениц. Мужчина неоднократно пытался распускать руки и едва не добился желаемого.

А что будет с тем, кто тянет лапы к женщинам главного героя, нетрудно представить!

Во время чтения романа Шэнь Цинцю нашел кое-что странным. Почему Ло Бинхэ не кастрировал его? Он даже отправился в раздел комментариев и присоединился к скандирующим: «Кастрируйте его! Если не сделаете этого, читатели придут в ярость!» и прочим сообщениям в подобном духе.

Если бы в ту пору их требования достигли цели... Кхе-кхе...

Он бы оторвал собственную руку, написавшую подобные слова!

Ло Бинхэ без особого интереса взглянул туда, куда указывала девочка, но все же тепло ей улыбнулся. Нин Инъин, желая привлечь внимание юноши, но не найдя более подходящих слов, поинтересовалась:

Как думаешь, кто из шисюнов, тренируясь здесь, оставил такой след?

Ло Бинхэ, уже взявшийся за топор, чтобы приступить к вырубке деревьев, произнес:

Это не может быть кто-то из них. Среди заклинателей с горы Цинцзин только Учитель способен на подобное.

Шэнь Цинцю мысленно кашлянул пару раз: «А ты определенно знаешь, о чем говоришь, молодой человек!»

Нин Инъин присела на покосившуюся каменную плиту, подперев подбородок ладонью:

О! В таком случае, этот разлом, наверное, остался от молнии.

Ло Бинхэ, больше не обращая на нее внимания, сосредоточился на своих руках, продолжая добросовестно вырубать деревья.Но древесные стволы вовсе не были хлипкими и тонкими; зато топор оказался наполовину проржавевшим. Ло Бинхэ было всего-то четырнадцать лет, и подобная работа оказалась чрезвычайно изнурительной. Прошло совсем немного времени, а его лоб уже покрылся потом. Вновь заскучавшая Нин Инъин принялась избалованно канючить:

А-Ло, А-Ло, поиграй со мной!

Несмотря на то, что по его лицу пот уже катился градом, Ло Бинхэ и не, подумал его вытирать. И ответил:

Так не пойдет. Шисюн дал мне поручение. После того, как подготовлю дрова на сегодня, быстро ополоснусь в источнике, и, если выйдет закончить пораньше, сберегу еще немного времени, чтобы помедитировать...

Нин Инъин фыркнула:

Шисюны такие вредные! Вечно ты бегаешь, выполняя то да сё. Я же вижу, что они просто издеваются над тобой. Хм, вот вернусь и расскажу Учителю об этом; обещаю, больше они не посмеют цепляться к тебе. От испуга лицо Шэнь Цинцю переменило цвет. «Нет, нет, нет, не вздумай говорить мне! Что я тогда делать буду?! Которому из учеников мне придется преподать урок в таком-то положении?!»

Будучи еще очень юным, Ло Бинхэ успел пройти через всевозможные горести в своей жизни. Тем не менее, мальчику удалось сохранить свое сердце чистым, словно белый лотос.

Обернувшись к Нин Инъин, он настойчиво попросил:

Прошу, не делай этого. Не стоит беспокоить Учителя по таким пустякам. Шисюны вовсе не желают мне зла, они просто приглядывают за мной из-за моей неопытности. И дают мне больше практических заданий для раскрытия потенциала.

Шэнь Цинцю растрогался до глубины души, наблюдая за ребенком: ну разве не здорово воспитывать столь благоразумное дитя?

Пока Нин Инъин щебетала, Ло Бинхэ покончил с порученной рубкой дров. Наведя порядок, он тоже опустился на каменную плиту и скрестил ноги, погрузившись в медитацию.

Мысленно Шэнь Цинцю печально вздохнул.

Сказать по правде, отчасти именно это являлось причиной отсутствия у главного героя подвижек в духовном развитии в самых первых и наиболее мучительных главах романа. Совершенно очевидно, что Мин Фань намеренно неверно объяснил мальчику принципы медитации. И чем упорнее тот пытался развиться, тем глубже становилась пропасть между ним и другими учениками. Только благодаря непревзойденному таланту Ло Бинхэ и подспорью в виде демонической крови, текущей в его жилах, он сумел интуитивно почувствовать, как нужно практиковаться, и изобрел собственный метод тренировок... Что было абсолютно ненормально в рамках жанра!

Даже вздыхая, он сумел услышать беспорядочный звук множества шагов. Шэнь Цинцю сразу же сообразил, что ничего хорошего это не предвещает.

Мин Фань явился вместе с младшими учениками. Едва завидев Нин Инъин, он поспешил взять ее за руку:

Шимэй! Шимэй, я искал тебя. Почему ты никогда не желаешь гулять возле мест, где мы тренируемся? Это – дальняя часть