Альдо Николаи - Железный класс Страница 8

Палья. У моей дочери дети тоже с родителями разговаривают, не дай Бог…

Бокка. Хотел бы я знать, во что превратится весь мир, когда эти детишки вырастут. Бывает, смотрю на них, и горько становится: одежда ужасная, клянчат деньги и в голове одни мотоциклы, диски да еще политика. Никого не любят. А родители им ни слова поперек, словно уже сейчас их боятся.

Палья. Когда вырастут, они от своих детей получат еще меньше, чем мы.

Бокка. И им, подонкам, не хватит смелости бежать.

Палья. Бокка…

Бокка. Да?

Палья. Ты думаешь, мы сумеем?

Бокка. Ну а как же! Соберем вещи и в путь. Если, конечно, ты согласен расстаться с этой… Амброй, которая в тебя втюрилась по уши.

Палья. Что мне за дело до этой Амбры?

Бокка. Значит, готов рискнуть? Тогда бежим. Увидишь: нет худа без добра.

Палья. Ты славный парень, Бокка. С тобой мне по-настоящему хорошо. С тобой — хоть на край света.

Бокка. А еще там есть… Как тебя?..

Палья. Ты когда-нибудь запомнишь, как меня зовут?

Бокка. Я говорю, там, недалеко от пляжа, растет инжир. В сентябре он созревает, и тогда пчелы, осы, шмели, воробьи носятся вокруг тучами… Жужжат, чирикают… Потому что инжир-то, он мягкий да сладкий. В детстве я за ним лазил на дерево. А теперь руку протяни — и готово!

Палья. Я как увидел, что повернули в ту сторону, веришь ли, сердце прихватило… А когда машина остановилась у дверей… приюта…

Бокка. Пожалуйста, забудь об этом.

Палья. Какое счастье, что я встретил тебя.

Бокка (вспомнив о пирожных). Вот, бери, угощайся. Они, правда, помялись.

Палья. Что это?

Бокка. Пирожных тебе купил.

Палья. Мне? Значит, ты, Бокка, в самом деле меня… любишь?

Бокка. Нам иначе нельзя. Если мы с тобой не будем относиться друг к другу по-человечески, то от кого еще ждать хорошего отношения? Осторожно, не испачкайся кремом… Вкусно?

Амбра (входит с суровым видом). По всей видимости, господину Палье стало гораздо лучше.

Бокка. Разумеется. Он поспал и чувствует себя превосходно.

Амбра. Какая прыть, однако! Признаться, я от вас подобного не ожидала!

Палья. Чего не ожидали? Что мне станет плохо?

Амбра. Что в вашем возрасте вы станете по-прежнему изображать из себя сатира, вот чего.

Палья. Я?

Амбра. Причем с какой-то девчонкой!

Палья. Что она говорит?

Бокка. Не понял? Ревнует!

Амбра. Как только не стыдно!

Палья. Извините. Госпожа Амбра, я вас не понимаю.

Амбра. Притворство — дальше некуда. Иногда выгодно делать вид, что не понимаешь.

Бокка. Оставьте его в покое и не устраивайте здесь сцен. Он едва успел прийти в себя. Подсаживайтесь лучше к нам, и Палья угостит вас пирожным.

Амбра. Что ж, я сяду. Только не знаю, можно ли доверять этому господину?

Бокка. Конечно можно, доверяйте смело. Он ведь у нас любит молодых…

Затемнение

Картина вторая

День побега.

Палья сидит на скамье с большой сумкой через плечо. Он нервничает, то и дело поглядывает на часы. Наконец появляется Бокка, одетый почти как бойскаут. В руках у него палка, на голове большая шляпа.

Бокка. Ты уже здесь? Извини, что опоздал. А вещи твои где?

Палья. У консьержки.

Бокка. Там не пропадет?

Палья. Сегодня утром зять самолично снес чемодан к консьержке, чтобы вечером не терять времени. Мой переезд в приют назначен на сегодняшний вечер. (Смеется.) Они за мной, а меня нет. И чемодана нет.

Бокка. Мы с тобой испарились. У меня тоже все готово с утра. Сноха ушла на работу, и я собрался потихоньку. Так что за вещами заедем на такси по дороге к вокзалу. Ночью-то спал?

Палья. Не сомкнул глаз.

Бокка. Вот и я тоже. Сердце стучало, как молот.

Палья. Сейчас нормально?

Бокка. Отлично, как никогда.

Палья. Ты не слишком тепло одет? Сам понимаешь, в поезде… а джемпер?

Бокка. И джемпер, и фланелевая рубаха.

Палья. Покажи.

Бокка. Не веришь?

Палья. Ты же у нас как маленький! Так, джемпер есть… а на рубашке не хватает пуговицы.

Бокка. Я говорил снохе, но она…

Палья. Сам, что ли, пришить не умеешь? Эх ты, пехота!

Бокка. Небось в армии не пуговицы пришивают.

Палья. А я как раз там и научился. С тех пор пришиваю сам.

Бокка. Молодец. Значит, и мне пришьешь.

Палья. Это очень просто. Я тебя научу в поезде.

Бокка. Вот глупые.

Палья. Кто глупый?

Бокка. Пуговицы, говорю, глупые. Отскакивают, понимаешь, когда не надо, гораздо удобней эта… молния. Лучшее изобретение века. Дз-з-з-ик — и готово. Не то что пуговицы.

Палья. Я все же предпочитаю пуговицы.

Бокка. Ну, ты у нас консерватор… (Смеется.) Когда мое исчезновение обнаружат, сноха кинется обзванивать полицию, больницы, подымет на ноги родственников.

Палья. Все побегут тебя искать…

Бокка. В морг примчатся. Может, я там, среди прочих, на мраморном столе… Но и там не найдут и станут ломать голову: если не под машину, то куда он мог попасть?

Палья. Мариучча решит, что я покончил с собой.

Бокка. Конечно. Кабы не наш отъезд, только так и надо было поступить.

Палья. Покончить с собой?!

Бокка. А что же еще? Помирать среди стариков? Все одно, жить осталось ничего, так уж лучше… покончить.

Палья. Тебе откуда знать, сколько мне осталось?

Бокка. Ну, в твоем возрасте…

Палья. Мы ж с тобой одногодки!

Бокка. Так-то оно так, да я все ж попрочнее буду.

Палья. А окажись ты в моем положении, не имея возможности бежать, покончил бы с жизнью?

Бокка. Это другое дело. Мои пока что не собираются сплавлять меня в дом престарелых.

Палья. Но на моем месте ты бы убил себя?

Бокка. Не исключено. Меня зовут Либеро.

Палья. При чем здесь это?

Бокка. Меня зовут Либеро, что значит «свободный», я и есть свободный, а в клетке — помру.

Палья. Все же лучше к монашкам, чем в гроб.

Бокка. Ты пойми, что дом престарелых хуже гроба. (Пауза.) Если твои дети явятся в морг, они встретятся там с моими.

Палья (холодно). Может быть.

Бокка. Точно. И разговорятся: «Что вы тут делаете?» — «Ищем отца». — «Мы тоже. Здесь уже смотрели?» — «Смотрели, здесь нет». — «Давайте еще разок поглядим, вместе. А потом пойдем, где утопленники».

Палья. Значит, по-твоему, если бы не побег, оставалось бы с моста в реку?

Бокка. Ты вправду, что ль?.. Как тебя… Я ж шучу, не понял?

Палья. Это была шутка?

Бокка. Конечно шутка. Ты привыкай: когда мне весело, я шучу.

Палья. Нет, ты не шутил, ты говорил серьёзно.

Бокка. Да брось, это… как тебя?

Палья. Не «как тебя», а Палья. (Пауза.) Интересно, сколько времени им понадобится, чтобы узнать, где мы?

Бокка. Этого ни в коем случае допустить нельзя! Пусть думают, что мы погибли.

Палья. Но если наши тела не отыщутся…

Бокка. Э-э-э! Сколько людей исчезает бесследно! Может, мы в реку свалились, течением нас отнесло бог знает куда…

Палья. Они заявят в полицию, и тогда…

Бокка. Пусть делают, что хотят.

Палья. А как мы станем получать пенсию?

Бокка. Ну, от пенсии можно и отказаться.

Палья. Нет, нельзя. На одной воде да воздухе не очень-то проживешь.

Бокка. Ничего, проживем работой.

Палья. Какой работой?

Бокка. Да любой.

Палья. Это в деревне-то!

Бокка. Рыбу станем ловить.

Палья. А лодка?

Бокка. Найдем.

Палья. Где?

Бокка. Возьмем напрокат.

Палья. Но мы же не умеем грести.

Бокка. Возьмем моторную. Главное, чтобы домашние ничего про нас не знали.

Палья. А если и узнают, подумаешь! Живем себе в деревне — и ладно.

Бокка. Приедут и заберут назад.

Палья. Не думаю. Они только рады будут, что отделались от нас.