Владимир Казаков - Избранные сочинения. 1. Ошибка живых Страница 10

Тут можно читать бесплатно Владимир Казаков - Избранные сочинения. 1. Ошибка живых. Жанр: Поэзия, Драматургия / Драматургия, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Владимир Казаков - Избранные сочинения. 1. Ошибка живых

Владимир Казаков - Избранные сочинения. 1. Ошибка живых краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Владимир Казаков - Избранные сочинения. 1. Ошибка живых» бесплатно полную версию:
Произведения Владимира Казакова почти неизвестны читателю. Несколько его книг вышло в Германии, и это обстоятельство, наряду с весьма скупыми данными о последних годах жизни, привело к появлению легенды об эмиграции и смерти за границей: родился и умер Казаков в Москве (1938—1988).В книгах настоящего издания представлены основные сферы творчества Казакова — поэта, который тяготел к драме и, следуя совету А. Крученых, «держался прозы». Произведения Казакова — как бы страницы единой книги.

Владимир Казаков - Избранные сочинения. 1. Ошибка живых читать онлайн бесплатно

Владимир Казаков - Избранные сочинения. 1. Ошибка живых - читать книгу онлайн бесплатно, автор Владимир Казаков

 

ПЕРМЯКОВ

Здравствуйте, Соня!

 

СОНЯ

Здравствуйте!..Это вы?

 

ПЕРМЯКОВ

Да, Соня, это я. Пожалуйста, не бойтесь!.. Вы узнали меня по этой скамейке?

 

СОНЯ

Нет, по лицу... и рукам.

 

ПЕРМЯКОВ

Ах, милая Соня!.. Но, пожалуйста, пойдемте отсюда скорее! Здесь очень темно... Я так часто думал о вас!..

 

Мы пошли. Фонарь освещал девушку болезненно-золотым светом. Ее светлые волосы струились к плечам... Большие глаза сверкали, а шаги были почти не слышны.

Мы снова оказались в тесной сониной комнате. На дворе была ночь. Мы не говорили ни слова. Я гладил светлые волосы, пока утро не осветило нашего молчания. Девушка была такой хрупкой! Такие хрупкие секунды звучали из темноты!

И вдруг все исчезло. Я снова оказался один на низкой дворовой скамье. Но я быстро взглянул на небо: оно еще не успело спрятать детской болезненной голубизны!

 

24 сентября.

Я пользуюсь окном, как часами. Если темно, значит, на дворе ночь. Если светло — день. Если никак, значит — третье. Мне не для кого соблюдать точность.

Вчера я оказался в гостях у Витковских. Мой приход никого не удивил. Зеркала держатся со мной подчеркнуто холодно. Я сел, стал пить чай, держался молчаливо и скромно. В другом углу комнаты теми же качествами отличался Истленьев. Говорили Левицкий, Екатерина Васильевна и Куклин. Эвелины не было. На лицах зеркал было ожидание. Часы отсчитывали минуты ее отсутствия. Какая-то звезда неловко повисла в ночном небе. У Марии темные волосы, бледна, молчалива. Несколько оцепенений стояло вдоль стен. Истленьев беззвучен до полного растворения в воздухе. Отсутствие Эвелины заставляет его грустить. Однажды я видел близко его лицо. Кто он — больной призрак? Странно! Какие могут быть болезни у призраков? Разве что — тучность?..

Я был сдержан, я не проронил ни секунды, ни слова. Обо мне успокоились и забыли.

И вот вошла Эвелина. Часы, зеркала, окна, чай — все пришло в состояние крайнего волнения. Только двое оставались неподвижными: я и Истленьев.

Она всегда входит стремительно и так же исчезает, оставляя пустой мир — без себя, без своих волшебных волос.

Неподвижность Истленьева и моя сковывала зеркала. Наше молчание сковывало часы. Наше мы сковывало остальных. Эвелина оживлена, в ее движениях столько ночи! В ее — столько звезд! Волосы рассыпаются по плечам, глаза зеркал вспыхивают золотым огнем, неловкая звезда срывается с неба... Я смотрю на Истленьева, тут есть на что посмотреть. Он так бледен, что страшно подумать, что он будет еще бледнее.

 

1 октября.

Я думаю о Соне. Город обращен к дождю железными крышами и каменными мостовыми. Я обращен к дождю... чем? Я иду, наступая прямо в глаза лужам. Я думаю: «День или ночь?» День указывает на часы, часы указывают на ночь.

Захожу в третий этаж к сестре. Жениха еще нет. Сестра не понимает моих вопросов. Тогда я прислоняюсь к стене молчать. Она не понимает. Часы не знают, куда идти. Сумерки, темнота и время сбились в углу. Сестра улыбается неподалеку от себя самой. Откуда у нее взялась эта улыбка? Если спросить — улыбнется. Меня это пугает, я шевелюсь и задеваю темень. Часы начинают стучать.

Я мысленно переношусь в комнату Сони. В комнату со светлыми струящимися волосами, с детской боязливостью окон. Соня улыбается, но ее улыбка — другая. В воздухе дрожит и мерцает болезненная голубизна секунд.

Сестра передвигается по комнате, как слепая. Несколько стен окружают ее. Я не знаю, что мне теперь делать. Смотрю на часы: не знают.

Без стука и без двери вошел жених. Сестра замирает. Он не весь, он что-то забыл. Зеркала в ужасе. Стены держатся друг за друга. Жениху нечем улыбнуться, он выделывает па ногой, он умоляюще движется к сестре. Я принимаю от него шляпу и трость, стена принимает от него странную покалеченную тень, сестра смотрит на него, как зачарованная. Мы движемся по комнате, время хрустит у нас под ногами, окна сверкают у нас за спинами.

Ночь.

 

11 октября.

Я, невеста, жених. Мы молчим уже которую ночь подряд. Измученные стены окружают нас. Темнеет чай. Звезд нет. Окна — спиной к небу, небо — спиной ко всему.

Я мысленно в комнате Сони. Но Сопи в ней нет. По стенам струится свет, кажется — стены струятся. Я вспоминаю сонины волосы. Окно тянет ко мне лучи, как дитя. Голубизна заставляет сжиматься сердце. Часы чуть слышны. Я один в воображаемой комнате.

Жених поднимается, это ему не удастся, но все-таки он поднялся. Улыбка сестры обходит всю комнату. Как слепая, проходит мимо меня. Я неподвижен так, что у меня каменеют мысли.

Соня появляется, но не в своей комнате, а на улице, под холодным небом. Невидимый, я следую за ней вдоль незнакомых домов. «Соня!» — слышит она. Голос — не мой. Она останавливается и смотрит. Вся залитая фонарем, призрачная, с тонкими руками — я вижу ее так отчетливо, что реальный мир в ужасе начинает пятиться от меня.

 

13 октября.

Я очнулся на улице, под дождем, утром. Был холод и ветер. Редкие прохожие спешили по улицам, сверкая мокрыми булыжниками мостовых.

У Витковских вечерами собирается много народу. Три красавицы-сестры привлекают в гостиную Екатерины Васильевны таких блестящих молодых людей, как Левицкий, Острогский, Мелик-Мелкумов, Львов и другие. Ведутся нескончаемые разговоры (никто не говорит громко и не жестикулирует), говорят о живописи, о поэзии, о другом. Произносятся имена Хлебникова, Крученых, Ларионова, Малевича, Матюшина и др. Наступающие по временам паузы громоздятся друг на друга всей тяжестью великих имен.

 

ЛЕВИЦКИЙ

Сейчас уже нельзя говорить о Хлебникове и не говорить о Вологдове. Настолько велик его вклад как открывателя Велимира.

 

ОСТРОГСКИЙ

Да, это так... Вчера я был у Николая Ивановича. Он был какой-то хмурый, неразговорчивый. Я, чтобы немного развлечь его, героически пересказал содержание трех детективных фильмов, но все было напрасно. И вот, поздно, когда уже совсем стемнело, Николай Иванович вдруг оживился и заговорил. Он говорил о Чекрыгине. Это было необыкновенно, то, как он говорил! И я в который уже раз пожалел, что где-нибудь под столом не была спрятана звукозаписывающая машина... В этот вечер Николай Иванович раскрыл мне глаза на Чекрыгина, я стал что-то в нем понимать...

 

Оба (Л. и О.) горды своей дружбой с Н. И. Вологдовым. Только что вышла его статья о Петре Бромирском — «Неведомые шедевры». В этой гостиной она вызвала оживленный обмен мнениями.

Истленьев робко кашлянул, все на него посмотрели, но ничего не увидели.

Я всегда с восхищением читаю все, что печатает Вологдов, но я не умею быть красноречивым в гостиных.

Я молчу, освещаемый лампой. Истленьев молчит, освещаемый темнотой. Эвелины сегодня нет, и в гостиной царит порядок.

 

ЛЬВОВ

...черное пальто гостя, сутулый контур его спины были видны очень отчетливо, зато бледные лица хозяев, жены и мужа, выделялись на фоне белой стены только своей растерянностью.

 

ЛЕВИЦКИЙ

Вологдов мне рассказывал: Бромирский о себе однажды сказал, что он чувствует себя принцем, когда сходит по лестнице.

 

МЕЛИК-МЕЛКУМОВ

Замечательно!.. Но, все же, странно — чувствовать себя принцем вместо того, чтобы чувствовать себя богом... Я все никак не могу забыть одной его акварели!..

 

Львов ровным голосом начал читать «Казнь Хлебникова» А. Ривина (посвященную Н. И. В.):

Пророк! Со скатерти суконнойрежь звездный драп тем поперек,как математики учебник,как тригонометр Попперек,как тот историограф Виппер,что взял и прахи чисел выпер,суставом истин пренебрег...

 

Дальше я не слышал. Я и сумрак погрузились друг в друга. Сестра, ее жених, Соня — я просто забыл о них. Моя промокшая под дождем память еще не просохла и не отогрелась.

Я вдруг вспомнил себя, но тотчас же снова забыл. Я, кажется, здесь. Я боюсь своего взгляда, от него предметы начинают кровоточить.

 

17 октября.

Ночь прошла, наступила другая. Звезды, водосточные трубы — я люблю этот пейзаж.

Я был сдержан с сестрой, говорил ей что-то. Она смотрит и не видит. Ее безумная улыбка начинается сразу от входа. Сестра спешит в комнату, откуда глядит оставленная темнота. На этих стенах металась несчастная тень жениха. Я смотрю ровно, я сдержан, как ветер.

Сестра подошла к зеркалу, оно сразу же стало юродивым. Она отошла, оно — осталось.

Темнота и сумрак образовали угол, я укрылся в него. Из своего угла я наблюдал поздний приход жениха. Он принес два цветка: один голубой, другой без цвета. Мы молчали.

Сестра принесла чай. Время темнело из своего угла. Жених был слеп на одну половину. Сестра подвела его к себе, прижала к груди. Нити протянулись от чая к другим мирам. Цветок голубел, как безумный.

Небо было полно сониного мерцания. Другой цветок умер, я так и не узнал его цвета. Жених потянулся к лучам и вдруг поранился о стекло. Узкое лезвие спряталось мгновенно, зеркало брызнуло кровью, часы побелели. Часы побелели, как смерть. Я сжался в комок в своем углу. Увидя кровь, сестра стала в отчаянии ломать руки. Жених натолкнулся грудью на угол и ослеп на вторую половину. Сразу же ярко вспыхнули звезды, и он, вытянув перед собой руки, пошел прямо на них.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.