Бернард Шоу - Первая пьеса Фанни Страница 10

Нокс — в глубоком отчаянии. Миссис Нокс пробует молиться и не может. Маргарет стоит с неумолимым видом.

Действие третье

Снова в столовой Гилби. После полудня. Обеденный стол покрыт суконной скатертью, на нем чернильница, ручка, тетрадь и учебники. Бобби Гилби, съежившись в кресле у камина, читает иллюстрированную газету. Это красивый юноша с потугами на аристократизм, сильный и мужественный от природы; но он не тренирован и не развит, ибо его родители воображали, что воспитание сводится к системе запретов. Благодаря такой системе у него развилась только привычка ускользать от нее путем обмана. Он встает, чтобы позвонить, затем снова усаживается в кресло. На звонок является Джогинз.

Бобби. Джогинз!

Джогинз. Что прикажете, сэр?

Бобби (угрюмо и саркастически). К черту сэра!

Джогинз (бодро). О нет, сэр!

Бобби. Я сидел в тюрьме, а вы ничем себя не запятнали.

Джогинз. Это ничего не значит, сэр. Ваш отец платит мне за то, чтобы я называл вас сэром, а я беру деньги и не должен нарушать договор.

Бобби. А вы называли бы меня сэром, если бы вам за это не платили?

Джогинз. Нет, сэр.

Бобби. Я говорил о вас с Дорой.

Джогинз. Неужели, сэр? Бобби. Да. Дора уверяет, будто ваша фамилия не Джогинз и будто у вас манеры джентльмена. А я всегда думал, что у вас нет никаких манер. Во всяком случае, они не похожи на манеры джентльмена моего круга.

Джогинз. Так и должно быть, сэр.

Бобби. Вы, кажется, не расположены обсуждать точку зрения Доры?

Джогинз. Да, сэр.

Бобби (швыряет газету на пол и, перебросив ноги через ручку кресла, поворачивается лицом к лакею). По договору вы должны немножко прислуживать мне, не так ли?

Джогинз. Да, сэр.

Бобби. Ну-с, так вот, не укажете ли вы мне пристойный способ порвать помолвку с девушкой так, чтобы не доводить дело до скандала за нарушение обещания жениться и не быть последним негодяем?

Джогинз. Нет, сэр. Не будучи негодяем, вы можете порвать помолвку лишь в случае, если леди сама не согласится выйти за вас замуж.

Бобби. Но она не будет со мной счастлива, раз я не люблю ее по-настоящему.

Джогинз. Женщины не всегда думают о счастье, когда выходят замуж, сэр. Часто они это делают для того, чтобы быть замужними женщинами, а не старыми девами.

Бобби. Но как же мне быть?

Джогинз. Жениться на ней, сэр, или поступить как негодяй.

Бобби (вскакивает). Ну, так я на ней не женюсь — коротко и ясно! А что бы вы сделали на моем месте?

Джогинз. Я сказал бы молодой леди, что не могу выполнить принятые на себя обязательства.

Бобби. Но ведь нужен, знаете ли, какой-то повод. Мне хочется сделать это по-джентльменски: сказать, что я не достоин или что-нибудь в этом роде.

Джогинз. Это не по-джентльменски, сэр. Как раз наоборот.

Бобби. Ничего не понимаю! Вы хотите сказать, что это не совсем так?

Джогинз. Это совсем не так, сэр.

Бобби. Я мог бы сказать, что никакая другая девушка не будет для меня тем, чем была она! Ведь это правда, потому что мы были в исключительных условиях. А она подумает, что я ее люблю больше, чем могу полюбить другую. Видите ли, Джогинз, джентльмен должен щадить чувства девушки.

Джогинз. Если вы хотите пощадить ее чувства, сэр, вы можете на ней жениться. А если вы ее оскорбляете отказом, то лучше уж не притворяться, прикрываясь деликатностью: это ей не понравится. И начнутся разговоры, от которых вам же будет хуже.

Бобби. Но послушайте, ведь я действительно не достоин ее.

Джогинз. Вероятно, она никогда и не считала вас достойным, сэр.

Бобби. Послушайте, Джогинз, вы пессимист.

Джогинз (собираясь уйти). Прикажете еще что-нибудь, сэр?

Бобби (ворчливо). Не очень-то вы мне помогли. (Безутешно бродит по комнате.) Обычно вы меня учили корректному поведению.

Джогинз. Уверяю вас, сэр, корректных способов бросить женщину нет. Это само по себе некорректно.

Бобби (оживляясь). Вот что я сделаю: я ей скажу, что не вправе связывать ее судьбу с человеком, который сидел за решеткой! И конец делу! (Усаживается на стол. успокоенный и повеселевший.)

Джогинз. Это очень опасно, сэр. Ни одна женщина не откажет себе в романтическом удовольствии пожертвовать собой и простить, если ей это приятно. Почти наверно она скажет, что после вашего несчастья вы стали ей еще дороже.

Бобби. Какая досада! Просто не знаю, что делать. Послушайте, Джогинз, ваши хладнокровные и упрощенные методы действия не имели бы успеха в Дэнмарк-хилле.

Джогинз. Не отрицаю, сэр. Конечно, вы предпочли бы придать этому такой вид, будто вы жертвуете собой ради нее, или спровоцировать ее, чтобы она сама порвала помолвку. И то и другое было испробовано не раз, но, насколько мне известно, без всякого успеха.

Бобби. Черт возьми! Как хладнокровно вы устанавливаете законы поведения. В моем кругу приходится слегка маскировать свои поступки. Дэнмарк-хилл это, знаете ли, не Кэмберуэлл[21].

Джогинз. Я заметил, сэр, что, по мнению Дэнмарк-хилла, чем выше вы стоите на социальной лестнице, тем меньше вам разрешается быть искренним, а вполне искренни только бродяги и подонки общества. Это ошибка. Бродяги часто бывают бесстыдны, но искренни — никогда. Хлыщи — если разрешите воспользоваться этим термином для высших классов — гораздо чаще ведут игру в открытую. Если вы скажете молодой леди, что хотите ее бросить, а она назовет вас свиньей, тон переговоров, возможно, оставляет желать лучшего; но все же так будет менее по-кэмберуэллски, чем если вы скажете, что недостойны ее.

Бобби. Никак не могу вам втолковать, Джогинз: ведь эта девушка — не судомойка. Я хочу сделать это деликатно.

Джогинз. Ошибка, сэр, поверьте, если только у вас нет к этому природного таланта… Простите, сэр, кажется, звонят. (Уходит.)

Бобби, очень озабоченный, засовывает руки в карманы и слезает со стола, уныло глядя перед собой; потом неохотно возвращается к своим книгам, садится и что-то пишет. Входит Джогинз.

Джогинз (докладывает). Мисс Нокс.

Маргарет входит. Джогинз удаляется.

Маргарет. Все еще готовитесь к экзамену в Общество искусств, Бобби? Все равно провалитесь.

Бобби (вставая). Нет, я писал вам.

Маргарет. О чем?

Бобби. Так, пустяки. А впрочем… Ну, как поживаете?

Маргарет (подходит к другому концу стола и кладет на него номер «Лойдз Уикли» и сумочку). Прекрасно, благодарю вас. Весело было в Брайтоне?

Бобби. В Брайтоне? Я не был в… Ах да, конечно. Ничего, недурно. А ваша тетка здорова?

Маргарет. Моя тетка? Вероятно. Я целый месяц ее не видела.

Бобби. А я думал, вы гостили у нее.

Маргарет. А, так вот что они вам сказали!

Бобби. Да. А разве вы были не у нее?

Маргарет. Нет. Я вам хочу что-то сказать. Садитесь, устраивайтесь поудобней.

Она усаживается на край стола. Он садится рядом с ней и лениво обнимает ее за талию.

Бобби, незачем это делать, если вам не хочется. Давайте отдохнем разок от наших обязанностей и посмотрим, как это получится.

Бобби. Обязанностей? О чем вы говорите?

Маргарет. Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Бобби, разве вы когда-нибудь хоть чуточку любили меня по-настоящему? Не увиливайте, пожалуйста. Я-то к вам совершенно равнодушна.

Бобби (обиженно отдергивает руку). Простите, пожалуйста, я этого не знал.

Маргарет. Не знали? Бросьте! Не притворяйтесь. Ведь я сказала напрямик. Если хотите, можете свалить все на меня, но я не верю, что вы мной интересуетесь больше, чем я вами.

Бобби. Вы хотите сказать, что нас толкали к этому папы и мамы?

Маргарет. Да.

Бобби. Но это все же не значит, что я к вам равнодушен. Видите ли, ни одна девушка не может заменить мне вас, но ведь мы выросли вместе и относимся друг к другу скорее как брат и сестра, чем… чем как-нибудь иначе. Правда?

Маргарет. Совершенно верно. Как это вы обнаружили, что есть разница?

Бобби (покраснев). Ну, Мэгги…

Маргарет. Я узнала от француза.

Бобби. Мэгги! (В ужасе соскакивает со стола.)