Лопе де Вега - Собака на сене Страница 12

Фабьо, Диана.

Диана

На что же это, я спрошу, похоже?

Фабьо

Я, ваша милость, тут не виноват.

Диана

Где Теодоро? Пусть придет.

(В сторону.)

О Боже!Как этот франт явился невпопад,Когда я все отдам за Теодоро!

Фабьо (в сторону)

Коня и деньги получу не скоро.

(Уходит.)

Явление двадцать третье

Диана одна.

Диана

Любовь! Чего ты хочешь от меня?Ведь я забыть была совсем готова!Зачем же тень твоя приходит снова,Жестокой болью душу мне казня?О ревность! Это ты, мой слух дразня,Советы шепчешь злей один другого!Послушаться советчика такого,Так наша честь не устоит и дня.Да, я люблю. Но, средь грозы и гула,Не я ль – волна, не он ли – легкий струг?И кто слыхал, чтобы волна тонула?Ах, гордость сердца стоит много мук!Я тетиву так туго натянула,Что я боюсь – не выдержит мой лук!

Явление двадцать четвертое

Диана, Теодоро, Фабьо.

Фабьо (к Теодоро, тихо)

Маркиз хотел меня убить.Да что уж там! Не это горько,А жалко тысячи эскудо.

Теодоро

Я дам тебе совет хороший.

Фабьо

Какой совет?

Теодоро

Граф ФедерикоСебя не помнит от тревоги,Что могут выйти за маркиза.Явись с известьем, что помолвкаРасстроена; тебе он мигомОтсыплет тысячу червонцев.

Фабьо

Помчусь, как молния.

Теодоро

Беги.

Фабьо уходит.

Явление двадцать пятое

Диана, Теодоро.

Теодоро

Меня вы звали?

Диана

Я довольна,Что этот дурачок ушел.

Теодоро

Я целый час читал, сеньора,Письмо, составленное вами,И, заглянув в себя глубоко,Нашел, что лишь благоговеньеВиной тому, что я так робок.Но я виновен в том, конечно,Что, как дурак, взирал безмолвноНа знаки вашего вниманья.Да, я давно сознаться должен,Что я люблю вас – о, поверьте! –Благоговейною любовью.И этот трепет мой понятен.

Диана

Что ж, я вам верю, Теодоро.Вам странно было б не любитьСвою хозяйку, от которойВы столько видели добра,Которая вас ценит больше,Чем всех других домашних слуг.

Теодоро

Я вас не понимаю вовсе.

Диана

Понять меня необходимо,Чтоб вы не смели ни на йотуПереступать свои границы.Смирите чувства, Теодоро.Со стороны столь знатной дамы, –Особенно, когда так скромныЗаслуги собственные ваши, –Малейшей милости довольно,Чтобы наполнить вашу жизньДо гроба счастьем и почетом.

Теодоро

Увы! Приходится сказать,Что в рассужденьях ваших большеБывает светлых промежутков,Чем в вашем разуме, сеньора(Простите, если я невежлив).Вам было некогда угодноВнушить мне страстные надежды,Взманившие меня настолько,Что я не вынес груза счастьяИ был, как вам известно, болен,Лежал в постели целый месяц.К чему все эти разговоры?Чуть я немножечко остыну,Вы загораетесь соломой,А чуть я снова загорюсь,Вы льдом становитесь холодным.Ну, отдали бы мне Марселу!Так нет: вы, точно в поговорке,Собака, что лежит на сене.То вы ревнуете, вам больно,Чтоб я женился на Марселе;А чуть ее для вас я брошу,Вы снова мучите меняИ пробуждаете от грезы.Иль дайте есть, иль ешьте сами.Я прокормиться неспособенТакой томительной надеждой.А не хотите – мне недолгоВлюбиться в ту, кому я мил.

Диана

Нет, Теодоро. Знайте твердо:Марселы больше быть не может.Бросайте взор куда угодно,Но только не сюда. МарселаК вам не вернется.

Теодоро

Не вернется?Иль ваша милость пожелаетОстановить своею волейЛюбовь Марселы и мою?Или я должен, вам в угоду,Пленяться тем, что мне противно,И подчинять мой вкус чужому?Нет, я Марселу обожаю,Она – меня, и нет позораВ такой любви.

Диана

Мошенник, дрянь!Я бы должна убить такого!

Теодоро

Но что вы делаете? Что вы!

Диана

Я негодяю и пройдохеДаю пощечины.

Явление двадцать шестое

Те же, граф Федерико и Фабьо.

Фабьо (к Федерико, тихо)

Постойте.

Федерико

Да, Фабьо, подождем немного.Хоть лучше, может быть, войти.

(Диане.)

Сеньора! Что это такое?

Диана

Так, ничего; дурные слугиВстречаются во всяком доме.

Федерико

Скажите мне: быть может, вамУгодно что-нибудь?

Диана

УгодноВам кое-что порассказать.

Федерико

Вы бы охотнее, быть может,Другое время предпочли?

Диана

Зачем? Не будем ждать другого.Вы не смущайтесь пустяками.Пройдем ко мне; я вам откроюКой-что касательно маркиза.

(Уходит.)

Явление двадцать седьмое

Теодоро, граф Федерико, Фабьо.

Федерико (к Фабьо, тихо)

Послушай…

Фабьо

Я, сеньор.

Федерико

Похоже,Я бы сказал, что эта яростьТаит совсем другое что-то.

Фабьо

Сказать по совести, не знаю,А только я дивлюсь, ей-богу,Что Теодоро так досталось.Ведь никогда еще сеньораСебя так круто не вела.

Федерико

Платок весь перепачкан кровью.

Федерико и Фабьо уходят.

Явление двадцать восьмое

Теодоро один.

Теодоро

Нет, если это не любовь, то какНазвать такой поступок своенравный?Пошел от фурий род Бельфлоров славный,Когда их дамы любят нас вот так.И если знатность наслажденьям враг,Которые и для неравных равны,Зачем же суд творить самоуправныйИ на любимых заносить кулак?Ну что ж, убей! Покорствуя уроку,Я бы хотел хоть кончик ноготкаПоцеловать карающему року.Но если ты, прелестная рука,Бьешь только для того, чтоб тронуть щеку,Тебе одной твоя любовь сладка.

Явление двадцать девятое

Теодоро, Тристан.

Тристан

Я норовлю всегда прийти,Когда разгар событий кончен.Я – как трусливая шпажонка.

Теодоро

Увы, Тристан!

Тристан

Сеньор! Ой, боже!У вас платок в крови!

Теодоро

ЛюбовьВсегда вколачивает с кровьюНауку ревности.

Тристан

Наука,Я вам скажу, не из веселых.

Теодоро

Дивиться нечему. ГрафиняБезумна от тоски любовной,И так как утолить ееОна считает недостойным –Она разбила мне лицо,Разбила зеркало, в которомЕе влюбленная гордыняОтражена во всем уродстве.

Тристан

Когда Лусия иль ХуанаСо мной из ревности повздорятИ, скажем, издерут когтямиПодаренный когда-то ворот,Иль, скажем, вырвут клок волос,Иль исцарапают мне рожу,Виня в каком-нибудь обмане,Я понимаю. Что с них спросишь:Монашеские башмакиИ на ноге чулок пеньковый.Но знатной даме уваженьеК себе самой забыть настолько,Чтоб драться, – извините, нет!

Теодоро

Я сам не знаю. Сил нет больше!Она меня то обожает,То вдруг возненавидит злобно.Не отдает меня МарселеИ не берет сама. Как толькоЯ отвернусь, она сейчас жеБежит ко мне и в сети ловит.Вот уж поистине собакаНа сене. Просто невозможно!Сама не ест и есть мешает.Ни в стороне, ни посередке.

Тристан

Рассказывают, некий доктор,Почтенный муж, весьма ученый,Держал слугу и экономку,А эти жили в вечной ссоре.Они бранились за обедом,За ужином и даже ночьюЕго своим будили криком.Ну, просто, он не мог работать.Однажды, посредине лекций,Пришлось ему весьма проворноДомой вернуться. Входит онВ свои ученые хоромы,Глядит: слуга и экономкаПочиют в тишине любовной.Он и воскликнул: «Слава Богу,Хоть на минуту тихо в доме!»Я жду, что так и с вами будет,Хоть вы сейчас и в вечной ссоре.

Явление тридцатое