Юрий Поляков - Одноклассники Страница 13

Светлана. Я верю тебе, Чермет! Ты добрый.

Черметов. Ну, привезти Пашку? (Достает телефон.)

Светлана. Ты лучше Ольгу сюда привези!

Черметов. Зачем?

Светлана. Узнаешь. Ты сегодня многое узнаешь интересного!

Звонок мобильного телефона.

Черметов (в трубку). Что? Пусть еще поет. Заплати, сколько просит!

Светлана. Не разоришься?

Черметов. Я? Нет. У меня много денег. Кстати, твой долг я уже вернул. Ни о чем не беспокойся.

Светлана. Спасибо, Чермет, ты настоящий друг! Дай, пожалуйста, телефон. (Набирает номер, напрасно ждет ответа, начинает нервничать.) Странно, очень странно! Я же сказала ей никуда не выходить… Что-то случилось? Ты же обещал послать своих людей!

Черметов. Не бойся, все нормально – ее уже везут сюда.

Светлана. Ну, ты даешь!

Черметов. Да, Светочка, да! Вот так бы мы и жили: ты еще не успела попросить, а я уже выполнил твое желание. Представляешь? А то ли еще будет! Когда к деньгам добавляется власть, можно землю перевернуть!

Светлана. Вот вы и перевернули. Вместе с нами. И все мы теперь ходим вниз головой. А откуда ты все-таки знаешь, что долг оформлен на меня?

Черметов. Я же объяснил.

Светлана. Нет, не объяснил!

Черметов. Я скажу, но ты ведь тоже мне что-то хотела сказать. Интересное.

Светлана. Ты первый. Но помни: соврешь – умрешь!

Черметов. Ну, если все так серьезно! Ладно… Мочилаев – мой человек. Я с самого начала все знал.

Светлана. Ты… знал? Значит, все это… устроил ты!

Черметов. Да, я очень хотел тебя наказать.

Светлана. За что? За ту ночь? За мое несчастье?

Черметов. За то, что ты меня предала!

Светлана. Я себя предала. И Ванечку погубила… Знаешь, Чермет, а ведь это ты взорвал Гуковского. Ты и со своей бывшей женой что-нибудь сделаешь, как только власть получишь…

Черметов. Не говори ерунду! Я бы его по-другому наказал. Не так шумно.

Светлана. Ну почему же? Ты ведь любишь, как моя Ольга говорит, зажигать! Ну где же она? (Распахивает балконную дверь, смотрит вниз.)

Как раз заканчивается популярная песня. Гром аплодисментов во дворе.

Голос певца. Спасибо, друзья! Как я люблю ваш прекрасный город на великой русской реке! А сейчас я хочу пригласить на сцену человека, который сделал невозможное – подарил вам мой концерт. Это кандидат в мэры, ваш земляк, можно сказать, ваш однодворец… Встречаем: Виктор Черметов!

Аплодисменты. Крики.

Светлана (вернувшись с балкона). Чермет, ты гений! Всё в одном флаконе: и сладкая месть, и встреча одноклассников, и выборы… Я тобой горжусь!

Черметов. Нет, понимаешь, я не специально… Так получилось!

Светлана. Отлично получилось! Иди – тебя ждут избиратели!

Черметов. Я скоро вернусь. Скажу им какую-нибудь ерунду и вернусь. А ты оденься! Сейчас привезут твою дочь…

Светлана. Твою дочь.

Голос певца. Виктор Семенович, мы вас ждем!

Черметов. Что-о? Ты что сказала?

Светлана. А ты как думал? Испортил отличницу – и никаких следов!

Черметов. А Павел?

Светлана. Час убавил…

Черметов. Так… Стой! Теперь понятно, почему он тебя кинул. Теперь все логично… У меня дочь! (Хватает ее за плечи.) А знаешь, я, когда ее сегодня увидел, у меня внутри что-то дрогнуло!

Голос певца. Ну где же вы, Виктор Семенович? Давайте все хором: Чер-мет-ов! Чер-мет-ов!

Толпа за окном подхватывает. Раздается звонок мобильного.

Черметов (в трубку). Сейчас. Иду! Выпусти пока Аньку Фаликову…Кого-кого! Королеву красоты. Областную. (Тихо, отвернувшись.) Привезли? Приведите сюда. Вежливо.

Светлана. Смотри-ка, все пригодились. Даже королева. А ты говорил – протез. Пусть еще и Федя стихи прочтет!

Черметов. Так вот из-за чего ты замуж выскочила! Но почему мне сразу не сказала? Ведь всё, всё было бы по-другому! Светка! Почему?

Светлана. Мне перед ним было стыдно! (Кивает на Ванечку.)

Черметов обнимает ее и крепко к себе прижимает, долго не отпуская. Это даже начинает казаться взаимностью.

Голос певца. Сейчас на сцену выйдет друг и соратник Виктора Семеновича – Анна Фаликова. Королева красоты! Встречаем!

Светлана (освобождаясь из объятий). Иди, кандидат! Королева долго не продержится…

Аплодисменты. Крики.

Голос Анны. Голосуйте за Виктора Черметова! Он знает, как жить! Ур-р-ра-а-а!

Черметов. Я сейчас… я быстро… (Уходит и тут же возвращается, наклоняется к Ванечке.) Моя дочь. Понял? Моя! (Убегает.)

Светлана подходит к Ванечке.

Светлана. Я должна была ему это сказать, Ванечка! Прости! Ну, что ты на меня так смотришь? Да, я плохая… Очень плохая женщина. Но знаешь, как мы все эти годы жили? Ольгу еле подняла. Пусть хоть у нее будет по-другому. Я знаю, о чем ты молчишь. Грязные деньги счастья не приносят! Приносят, Ванечка, оказывается, приносят! Счастье покупают почему-то именно за грязные деньги. И если не себе, то уж детям точно. А за честные деньги, мой милый герой, можно купить только интеллигентную нищету. И это, Ванечка, главное, что я поняла за эти проклятые годы… Ты улыбаешься? Почему?

Телохранители вводят Ольгу. Все трое некоторое время смотрят на полураздетую Светлану. Охранники с интересом, девушка с изумлением.

Ольга. Мама! У вас здесь групповой фитнес?

Светлана. Да что же это?! Да как же это… (Спохватывается, прикрывается.)

Телохранители неохотно уходят.

Ольга. Я не догоняю, что случилось? Столько народу во дворе! (Замечает Ванечку, разглядывая, щелкает перед его лицом пальцами.) Ух, ты! (Смотрит на портрет.) Это и есть твой афганец? И сколько он уже так кемарит?

Светлана (одеваясь). Да, это наш Ванечка…

Ольга. А в молодости он ничего был! (Теряет к нему интерес.) Кстати, кто эти гоблины, которые меня привезли? Тачка, конечно, у них крутая, но фейсы кислотные. Всю дорогу ждала – сейчас скажут: «Это похищение!» Ну, думала: продадут в гарем – оттянусь!

Светлана. Погоди! Оленька, будь серьезной, хоть сейчас! Это очень важно!

За окном слышен голос Черметова, усиленный микрофоном.

Черметов. Дорогие земляки! Я вырос в этом дворе и потому мне особенно приятно, что сегодня здесь собрались люди, которые знают меня с детства, с которыми я мужал, вступая в трудовую жизнь…

Ольга. А-а, у вас тут митинг! Кого впаривают пиплу?

Светлана закрывает балконную дверь. Голос Черметова теперь еле слышен.

Светлана. Оля, дочка, послушай! Я перед тобой очень виновата…

Ольга. Да ты что?! Это прямо какие-то новые песни о главном…

Светлана. Не перебивай! Прошу… Мне тогда было столько же, сколько сейчас тебе. И я просто запуталась, растерялась…

Ольга. Пока, мама, запуталась я. Соберись! Представь, что занимаешься с отстающим дебилом. Подлежащее – сказуемое. Ну, давай!

Светлана. Оля, твой отец – не твой отец…

Ольга. Неслабое подлежащее! Можно не падать в обморок? Я это знаю.

Светлана. Ты? Откуда?

Ольга. Оттуда! Или ты думаешь, за моей партой плохо слышно? Ладно, с подлежащим разобрались. Теперь сказуемое. И кто же фирма-производитель?

Входит Борис с видеокамерой.

Светлана. Тебе чего?

Борис. Чермет сказал с тобой посидеть.

Светлана. А ты у него теперь на побегушках?

Борис (показывая камеру). Я у него теперь пресс-секретарь.

Светлана. Липа, уйди, мне с дочерью поговорить надо!

Борис. Говори, я не слушаю. (Затыкает уши.)

Ольга. Липа? Какое странное у дяденьки имя!

Светлана. Это не имя. Это диагноз… (Берет Ольгу за руку и уводит в «запроходную» комнату, закрыв за собой дверь.)

Липовецкий сначала прислушивается. Потом подходит к неподвижному Костромитину.

Борис. Вань, смотри, обиделась твоя отличница! Зря. В России все такие обидчивые! Это потому что в эмиграции не были. Та м обижаться не на кого, только на себя. Я вот не обижаюсь, что ресторан наш прогорел. Ну, не ресторан… Забегаловка… «Борщ и слезы» называлась. Это еще мама покойная придумала. Наверное, потому что не хотела уезжать из России. А газету мы с отцом в самом деле издавали. Раз в месяц. Сто экземпляров. Постоянным клиентам дарили. Не помогло. Жена моя Оксана – ну, ты помнишь, она в нашей школе классом моложе училась – на почте теперь работает. Два сына у нас. Старший, Марк, еще здесь родился. И знаешь, у него улыбка абсолютно русская. Да, русская! Чего ты удивляешься! А у младшего, Володьки, совершенно австралийская. Вот такая! (Показывает.) Но Марк не хочет возвращаться в Россию! А мы с женой хотим. И папа тоже очень хочет. Он переживает, что без него у вас в России демократия не туда завернула…