Александр Попов - Выпуск 4. Семь пьес с необычной судьбой Страница 15

Звонок.

(Выглядывает в прихожую, кричит.) Бегу! Бегу! (Саше шепотом.) Как только у тебя намечается какой-то сдвиг, какой-то кризис в жизни, он опять прибирает тебя к рукам. Это какой-то рок. Пусть он великий человек, пусть он гений даже, но для тебя это злодей.

САША. Мама! Не смей!

МАМА. Я смею. Ты моя дочь. (В прихожую.) Одну секунду! Одну минуточку! (Саше.) Я не хочу думать, что он издевается над тобой, я не хочу думать, что он уродует, твою жизнь умышленно. Я буду лучше думать, что ты слишком доверчива, девуля моя, ты глупенькая, неопытная… (Быстро.) Что он тебе обещал? Что он говорил конкретно? Шура! Над тобой же все смеются. Ты понимаешь это? Над тобой сме-ют-ся.

Саш а. Мама, открой дверь!

МАМА (закрывает дверь в прихожую). Если ты будешь кричать, я перестану разговаривать с тобой. Не повышай голос.

САША. Я сойду с ума.

МАМА. Это я сойду с ума. Шура, знай, у меня нет больше сил, нет больше нервов. Поступай как знаешь, но если ты сделаешь эту глупость, я умру. Немедленно. Я клянусь тебе. У меня сердце не выдерживает. Мне уже нечего делать в этой жизни. Я открываю. Пойди попудрись. (Открывает дверь в прихожую.) Я не выйду из кухня. Вам никто не будет мешать. Не нервничай, Сашуля, все будет хорошо. Щуренок мой…

Идет открывать входную дверь. Саша остается одна. Из прихожей слышны голоса, входят мама и Павел.

МАМА. Проходите, Павел! Мы вас давно ждем. Шурочка только что пришла с работы. И вы, наверное, прямо с работы? Вы голодны? Конечно, вы голодны! Я, к сожалению, вожусь на кухне. Женщины три четверти жизни проводят на кухне. Но мне это даже нравится. А вам? О, господи, о чем я говорю? Пожалуйста, не стесняйтесь. Прошу вас прямо к столу, я потом загляну к вам, как управлюсь. А пока, я думаю, вам не будет очень скучно. Шурочка вас давно ждет. (Выходит, плотно, закрыв за собой дверь.)

Пауза.

САША. Здравствуйте.

ПАВЕЛ. Здравствуйте.

САША. Садитесь.

ПАВЕЛ. Спасибо.

Оба садятся.

САША. Хотите есть?

ПАВЕЛ. Спасибо, нет. Я совсем не голоден.

САША. Нет, уж вы, пожалуйста, ешьте. Это все мама для вас приготовила.

ПАВЕЛ. Большое спасибо. Я совсем не голоден. Я на работе пообедал.

САША. Пожалуйста, ешьте, а то мама обидится. Вы ведь не хотите ее обидеть?

ПАВЕЛ. Ни в коем случае.

САША. Вот и хорошо.

В комнату заглядывает, мама.

МАМА. Там наливочка моего производства. А я потом горячее принесу. (Исчезает.)

САША. Хотите наливки?

ПАВЕЛ. А вы?

САША (наливает себе и ему). Пейте.

ПАВЕЛ. За ваше здоровье. (Пьет.)

САША. Спасибо. (Пьет.)

ПАВЕЛ. Александра…

Саша вздрогнула.

Саша, вы чем-то огорчены?

САША. Почему вы так решили?

ПАВЕЛ. Вы так смотрите на меня…

САША. Как?

ПАВЕЛ. Я бы даже сказал, с ненавистью. Я пришел некстати? Если так, я, пожалуй, пойду.

САША. Нет, сидите… Вы предупредили, что придете через два дня. Ведь так?

ПАВЕЛ. Да.

САША. Пожалуйста, сидите. Вы ведь пришли по делу?

ПАВЕЛ. Если можно так выразиться…

САША. Можно. Давайте еще выпьем. (Наливает себе и ему.)

ПАВЕЛ. За ваше здоровье! (Пьет.)

САША. Спасибо. (Пьет.) Итак, вы хотите получить конкретный ответ на конкретный вопрос?

ПАВЕЛ (опустив голову). Если можно так выразиться…

САША. Можно.

ПАВЕЛ. Если вы готовы мне ответить…

САША. Готова.

Дверь приоткрывается, Саша встает и закрывает ее.

Я готова.

ПАВЕЛ. Пожалуйста, подождите немного.

Дверь снова приоткрывается, в комнату заглядывает мама.

МАМА. Шурочка, деточка, я хочу закрыть окошко. Сквозит, и вы простудитесь.

САША. Я закрою, мама.

Мама неохотно закрывает дверь. Саша подходит к пианино, садится и играет гаммы. Павел тихонько встает, направляется к двери, останавливается, долго смотрит на Сашу, снова присаживается на край стула.

ПАВЕЛ. Как вы думаете, Александра, что такое сны?

САША. Не знаю. Не задумывалась над этим.

ПАВЕЛ. Вот, предположим, одному человеку снится другой человек. Снится, что они, волею обстоятельств, одни, вдвоем, и чувствуют такое счастье, такой покой… Вот что удивительно — покой, чего в действительности не бывает. Так что же такое сны?

САША. Сны — это сны, А реальность — это реальность.

ПАВЕЛ. Я понимаю. Но если одному человеку снится, что стоит только протянуть руку, и другой человек погладит ее, стоит только сказать одну фразу, пусть глупую, и другой человек поймет тебя… А это так необходимо. Откуда же это берется во сне? Если наяву все иначе.

САША. Это фантазии, и только.

ПАВЕЛ. Фантазии. Это я понимаю. Извините меня, я вас огорчил своим приходом. Я все понимаю. Я понял, что вы хотите мне ответить. Я сейчас уйду… Но вы смотрели на меня с такой ненавистью… Я виноват? Ради бога, простите меня. Я не хотел обидеть вас. Я не понимаю, как это могло получиться.

САША (повернувшись к нему). Почему вы так решили?

ПАВЕЛ. Как?

САША. Что обидели меня.

ПАВЕЛ. Не знаю. Мне так показалось.

САША. А это не так.

ПАВЕЛ. Не так?

САША (медленно). Вы не обидели меня.

ПАВЕЛ. Правда?

САША. Конечно. Садитесь к столу. Вы уж, пожалуйста, не уходите… Так сразу. Вы обидите маму. (Встает, направляется к столу.) И меня тоже. Ешьте.

ПАВЕЛ (садится за стол). Хорошо. Спасибо. Я буду есть.

Пауза.

Мне очень больно было, когда вы так на меня посмотрели… Я даже не знаю, как мне дальше жить с таким вашим взглядом. (Встает.) Я понял, что вы хотите мне сказать.

САША. Поняли?

ПАВЕЛ. Понял.

САША. Ну вот и хорошо. Садитесь.

ПАВЕЛ (садится). Все правильно. На что я мог рассчитывать? Вы самая прекрасная женщина из всех существующих. Я бы все сделал, чтобы вам не было грустно и тяжело. Мне даже кажется, что я мог бы сделать что-нибудь нехорошее, даже какую-нибудь глупость окончательную.

САША. Надеюсь, что нет.

ПАВЕЛ. Да. Мне так кажется. Но что поделаешь! Видно, я ничего не могу изменить. Это — не в моих силах, что бы я ни делал.

САША. Павлик, давайте не будем об этом говорить.

ПАВЕЛ. Хорошо. Только вы не грустите. Вам нельзя грустить. Поверьте, нет повода. Я вас развеселю. Попробую. Знаете, я умею показывать карточные фокусы. У вас есть карты?

САША. Кажется, есть.

ПАВЕЛ. Дайте, пожалуйста. У меня это очень эффектно получается. Бедхудов говорит, что у меня своеобразный талант.

САША. Сейчас я поищу. (Выходит в соседнюю комнату.)

Другая дверь осторожно открывается, входит мама.

МАМА. Шурочка… А где Шурочка?

ПАВЕЛ. Она пошла за картами.

МАМА. За картами? В каком смысле?

ПАВЕЛ. За игральными картами.

МАМА. Вы… хотите погадать?

ПАВЕЛ. Нет. Я хочу показать фокусы. Я это хорошо делаю. Вы не хотите посмотреть?

МАМА. Я не совсем поняла. Вы будете показывать карточные фокусы?

ПАВЕЛ. Да.

МАМА. Ах так! Ну конечно, боже мой, конечно! Что бы человек ни делал, если он умело это исполняет… (Выходит.)

Входит Саша.

ПАВЕЛ. Александра. Не двигайтесь!

Саша остановилась.

Какая вы красивая. Луч света попал вам в глаза, и они совершенно прозрачные, как янтарь… Это так красиво.

САША. Господи! Как вы меня испугали! Неужели вы думаете, что можно говорить все, что взбредет в голову, вот так, открытым текстом? Я вам не советую это делать, Павлик. Иначе вы будете производить отталкивающее впечатление на окружающих. Кое-что нужно оставить при себе. Вот вам карты.

ПАВЕЛ. Извините, пожалуйста. Сейчас я сначала прорепетирую. (Тасует карты.)