Бернард Шоу - Профессия миссис Уоррен Страница 17

Миссис Уоррен (глухим от слез голосом). Виви, я хотела бывать с тобой чаще, правда хотела.

Виви. Не стоит, мама. Меня не переделаешь дешевыми слезами и просьбами, так же как и вас, я думаю.

Миссис Уоррен (вне себя). По-твоему, материнские слезы дешевы?!

Виви. Они вам ничего не стоят; а меня вы просите отдать за них душевный мир и спокойствие всей моей жизни. На что я вам нужна, даже если б вы добились своего? Что между нами общего и какое счастье мы можем дать друг другу?

Миссис Уоррен (забывшись, переходит на просторечие). Я тебе мать, ты мне дочь! Мне нужна моя дочь. Я имею на тебя права. Кто будет обо мне заботиться, когда я состарюсь? Многие девушки привязывались ко мне, как к матери, и плакали, расставаясь со мной, а я никого не пожалела, потому что ждала тебя. Я осталась одинокой ради тебя. Ты не имеешь права идти против меня и забывать дочерний долг.

Виви (настраиваясь враждебно; в голосе матери ей слышится эхо трущоб). Дочерний долг? Я так и думала, что мы до этого дойдем. Раз навсегда, мама; вам нужна дочь, Фрэнку нужна жена, – а мне не нужно матери и не нужно мужа. Я не пощадила ни себя, ни Фрэнка, когда выпроводила его. Вы думаете, я пощажу вас?

Миссис Уоррен (с силой). О, я знаю таких, как ты, – у тебя нет жалости ни к себе, ни к другим. Я знаю. Мой опыт хоть в этом мне помог: я умею распознать ханжу, лицемерную, сухую, бессердечную женщину. Что ж, оставайся одна, мне тебя не надо! Только послушай. Знаешь, что я с тобой сделала бы, если бы ты родилась снова? Да, сделала бы, свидетель Бог!

Виви. Задушила бы меня, верно?

Миссис Уоррен. Нет, я воспитала бы тебя так, чтоб ты была мне настоящей дочерью, а не такой, какая ты теперь, – с твоей гордостью, предрассудками и образованием, которое ты у меня украла. Да, украла! Ну отопрись, если посмеешь! Скажи, что это, как не воровство, а? Я воспитала бы тебя у себя дома, да.

Виви (спокойно). В одном из ваших домов.

Миссис Уоррен (взвизгивает). Послушайте ее! Посмотрите, как она плюет на седые волосы своей матери! Дай тебе Бог дожить до того, чтобы твоя дочь растоптала тебя так же, как ты растоптала меня. И ты доживешь до этого, доживешь! Не бывать счастливой той женщине, которую мать прокляла!

Виви. Перестаньте беситься, мама. Это только раздражает. Будет вам. Я, пожалуй, единственная из молодых женщин, какие попали вам в руки, мне одной вы сделали добро. Не жалейте об этом.

Миссис Уоррен. Да! Прости меня, Господи, это правда! И только ты одна пошла против меня. Ведь это же несправедливо, так несправедливо, так несправедливо! Я всегда хотела быть хорошей женщиной. Я пробовала честно работать – и мной помыкали, как тряпкой, пока я не прокляла тот день, когда впервые услышала о честной работе. Я была хорошей матерью; я вырастила дочь хорошей женщиной – и за это она чурается меня, как прокаженной. О, если б можно было начать жизнь сначала! Сказала бы я словечко этому лицемеру священнику из нашей школы! С этих пор – пусть простит меня Бог перед смертью! – я буду делать только зло и ничего, кроме зла. И наживаться на нем.

Виви. Да. Уж лучше выбрать свою дорогу и идти по ней до конца. Если бы я была на вашем месте, я, может быть, делала бы то же, что и вы; только не стала бы жить одной жизнью, а верить в другую. Ведь в душе вы раба условностей. Потому-то я с вами и прощаюсь. Права я или нет?

Миссис Уоррен (не понимая). В чем? В том, что отказываешься от моих денег?

Виви. Нет, в том, что отказываюсь от вас. Я была бы дура, если бы этого не сделала. Верно?

Миссис Уоррен (ворчливо). Ну, уж если на то пошло, пожалуй, ты и права. Только, Господи помилуй, что же это будет, если все начнут поступать как должно! А теперь мне лучше уйти, раз во мне здесь не нуждаются. (Поворачивается к двери.)

Виви (любезно). Вы не хотите пожать мне руку?

Миссис Уоррен (в ярости смотрит на дочь, обуреваемая желанием ударить ее). Нет, спасибо. Прощай!

Виви (сухо). Прощайте.

Миссис Уоррен уходит, хлопнув дверью.

С лица Виви сходит напряженное выражение, оно проясняется. Виви вздыхает с огромным облегчением, не то плача, не то смеясь; решительно подходит к столу, отставляет в сторону лампу, придвигает к себе груду бумаг; хочет окунуть перо в чернильницу и видит записку Фрэнка. Она небрежно развертывает ее и пробегает, мимоходом улыбаясь оригинальному обороту речи.

Прощай и ты, Фрэнк. (Рвет записку и бросает клочки в корзину, не задумываясь ни на минуту. Потом решительно берется за работу и с головой уходит в вычисления.)