Александр Вампилов - Несравненный Наконечников Страница 2

ЭДУАРДОВ. Навряд ли. Но вернее всего: нет.

НЕЗНАКОМКА. А вдруг! Умоляю вас, возьмите мой телефон! (Протягивает ему бумажку.)

ЭДУАРДОВ (жестом отвергает ее телефон). Я вам не позвоню. Забуду. (Милостиво.) Возьмите мой. (Достает блокнот, пишет.) Позвоните в среду. Но учтите, я ничего вам не обещаю. У меня люди на всех люстрах висят.

НЕЗНАКОМКА. Я надоела вам, простите…

Эдуардов вырывает из блокнота листок, отдает его Незнакомке. Та принимает его с благоговением. Наконечников наблюдает за ними с раскрытым ртом.

Благодарю вас…

ЭДУАРДОВ (сухо). До свидания. (Наконечникову.) Вы свободны, шеф?.. Я хотел бы побриться. (Усаживается в кресло.)

НЕЗНАКОМКА. До свидания!.. Я буду надеяться… (Удаляется почти счастливая.)

ЭДУАРДОВ. Слава богу, отвязалась. (Поднялся с кресла.) Бриться я не собираюсь… Что такое, шеф? Почему вы так на меня смотрите?

НАКОНЕЧНИКОВ (вышел из оцепенения). Слушай, парень… Ты в своем уме или нет?

ЭДУАРДОВ. А что такое?

НАКОНЕЧНИКОВ. Нет, ты соображаешь, что ты делаешь?

ЭДУАРДОВ. Да что такое?

НАКОНЕЧНИКОВ. «Что такое»? Такая женщина к тебе клеится, а ты что?

ЭДУАРДОВ. А-а… (Рассмеялся.) Ну, шеф, вы преувеличиваете. Эта женщина обыкновенная.

НАКОНЕЧНИКОВ. Она? Обыкновенная?.. Ну даешь ты… Смотри, пробросаешься такими кусками.

ЭДУАРДОВ (махнул рукой). Надоели… Эта еще ничего, скромная. Ты других не видел. Такие, брат, попадаются экземпляры… Хищницы. (Томно.) Когда-нибудь они разорвут меня на части…

Эдуардов подходит к двери, выглядывает на улицу. Оттуда в это время доносятся голоса.

НАКОНЕЧНИКОВ. Слушай, парень… Ты кто такой?

ЭДУАРДОВ. А ты не знаешь? (Рассмеялся.) Ну слава богу, встретил нормального человека. Будем знакомы.

Он протянул Наконечникову руку, тот ее пожал.

ЭДУАРДОВ. Вадим.

НАКОНЕЧНИКОВ. Наконечников… Кто ты, серьезно?.. Космонавт ты, что ли?.. Нет?..

ЭДУАРДОВ. Послушай! Ты хорошо сохранился – раз ты не знаешь Вадима Эдуардова.

НАКОНЕЧНИКОВ. Где же ты работаешь?

ЭДУАРДОВ. Везде… Госконцерт – слышал такую организацию?

НАКОНЕЧНИКОВ (не сразу). Артист, что ли?

ЭДУАРДОВ. В сообразительности тебе тоже не откажешь.

НАКОНЕЧНИКОВ. Артист, значит… А кого ты, допустим, изображаешь?

ЭДУАРДОВ. Никого.

НАКОНЕЧНИКОВ. Тогда какой же ты артист?

ЭДУАРДОВ. Я пою.

НАКОНЕЧНИКОВ. А-а… (Не сразу.) Арии поешь?

ЭДУАРДОВ. Песни.

НАКОНЕЧНИКОВ. Песни?.. И все?

ЭДУАРДОВ. Ну это, брат, у кого как получается.

НАКОНЕЧНИКОВ (не сразу). А как ты зарабатываешь?

ЭДУАРДОВ. Неплохо.

НАКОНЕЧНИКОВ. Сотни три имеешь?

ЭДУАРДОВ. Имею.

НАКОНЕЧНИКОВ. А может, четыре?

ЭДУАРДОВ. Может, и четыре.

НАКОНЕЧНИКОВ. А может, и больше?

ЭДУАРДОВ. А может, и больше.

НАКОНЕЧНИКОВ (не сразу). Долго учился?

ЭДУАРДОВ. Чему учился?

НАКОНЕЧНИКОВ. Да вот – песни петь?

ЭДУАРДОВ. Я не учился. Но я, брат, особый случай. Другие выходят из консерватории.

НАКОНЕЧНИКОВ. Х-м… А почему для тебя такое исключение?

ЭДУАРДОВ. Да так. Талант, говорят.

С улицы снова раздаются голоса и гомон толпы. Эдуардов подходит к двери и выглядывает на улицу. Шум толпы приближается.

(С досадой.) Неужели эта дура сказала им, что я здесь!.. (Наконечникову.) Это поклонники. Черт бы их побрал!.. Если что, я опять спрячусь. А пока мы закроем дверь. Идет? (Закрывает дверь.)

Думаешь, им нужны автографы? Как бы не так. Они требуют, чтобы я провел их на концерт. Бесплатно. Или – чтобы я пил с ними водку.

НАКОНЕЧНИКОВ. Гляжу, везет тебе… (Не сразу.) Слушай, а как его определяют, талант? Кто его определяет?

ЭДУАРДОВ. Как «кто»? Специалисты определяют. Вот ты мне спой что-нибудь, а я тебе скажу, есть у тебя талант или нет.

НАКОНЕЧНИКОВ. У меня? (Не сразу.) Ты это серьезно!

ЭДУАРДОВ (усмехаясь незаметно). А почему несерьезно? Ты сам сказал, что ты поешь. Вот и спой. А я послушаю.

НАКОНЕЧНИКОВ (он не замечает, что над ним подсмеиваются). А чего? Могу спеть… А ты определишь точно?

ЭДУАРДОВ. Ну пой, если не веришь. Мне-то что? (Не сразу.) Ну? Будешь петь?

Наконечников прокашлялся, молчит.

Ну что?

НАКОНЕЧНИКОВ (мается). Да ведь это… Чудно как-то – ни с того ни с сего…

ЭДУАРДОВ (подначивает). А ты как думал? Давай, давай. Пользуйся случаем. А вдруг у тебя талант.

НАКОНЕЧНИКОВ (не сразу). Чего спеть-то?

ЭДУАРДОВ. Это уж твое дело.

НАКОНЕЧНИКОВ. Может, «Тройку»?

ЭДУАРДОВ. Как хочешь.

НАКОНЕЧНИКОВ. Или «Рябину»?

ЭДУАРДОВ. Все равно. Но лучше что-нибудь поживей, потемпераментней.

НАКОНЕЧНИКОВ (потом вдруг начинает петь фальшиво и нелепо).

Бирюзовы да златы колечики,Эх, да раскатились по лужку…

Эдуардов с трудом подавляя смех, стучит по спинке стула, как по барабану.

Ты ушла, и твои плечикиСкрылися в ночную мглу!Пой-звени, гитара семиструнная,Разгони ты грусть-тоску-печаль,Эх, ты, жизнь моя цыганская,Ничего теперь не жаль.

Хватит?

ЭДУАРДОВ. Да. Вполне достаточно.

НАКОНЕЧНИКОВ. Ну что?

ЭДУАРДОВ. Неплохо, но… как бы тебе сказать…

НАКОНЕЧНИКОВ. Говори, как есть.

ЭДУАРДОВ. Хорошо. Будем откровенны. Голоса у тебя нет…

НАКОНЕЧНИКОВ. Ясно.

ЭДУАРДОВ. Что «ясно»? Голоса у тебя нет, но на эстраде он и не всегда нужен.

НАКОНЕЧНИКОВ. Да?

ЭДУАРДОВ. Держаться ты не умеешь, вкуса никакого. Стоит тебе запеть на улице, и тебя обязательно заберут в милицию. Но и это не беда: твои манеры можно выдать за непосредственность… Пойдем дальше. Местами ты не поешь, а воешь, как голодный пес, и хрипишь, как будто бы тебя давят.

НАКОНЕЧНИКОВ. Ладно. Я тебя понял.

ЭДУАРДОВ. Что ты понял? Как раз это, возможно, и есть твоя сильная сторона, твой, так сказать, шарм. Не знаю. Воешь ты, конечно, примитивно, но в твоем хрипе, по-моему, есть что-то своеобразное. Именно на него ты мог бы рассчитывать, если бы у тебя было хоть немного слуха.

НАКОНЕЧНИКОВ (неожиданно). А без слуха нельзя?

ЭДУАРДОВ. Нельзя, к сожалению. Сейчас сочиняют такие мелодии – запомнить их никакого слуха не хватает. Так что извини, но певца из тебя выйдет. (Открыл дверь и снова выглянул на улицу и вернулся.) Но ты не грусти. Может, у тебя какой другой талант.

НАКОНЕЧНИКОВ. Думаешь?

ЭДУАРДОВ. Ну кто тебя знает? (Осматривает Наконечникова с головы до ног.) Так… Парень ты видный… Не изболел… Шарниры в порядке?

НАКОНЕЧНИКОВ. Чего?

ЭДУАРДОВ. Суставы, мышцы, ступни… Ноги целы?

НАКОНЕЧНИКОВ. Да в норме вроде бы… Не жалуюсь|

ЭДУАРДОВ. Пляшешь?

НАКОНЕЧНИКОВ. Бывает…

ЭДУАРДОВ. А ну сбацай.

НАКОНЕЧНИКОВ. А что, и такая есть профессия?

ЭДУАРДОВ. А ты как думал? Та же эстрада. Давай.

НАКОНЕЧНИКОВ. А что именно?

ЭДУАРДОВ. Не знаю. Болеро, па-де-труа, вальс-чечетка – выбирай по своему вкусу.

НАКОНЕЧНИКОВ. Вальс-чечетка.

ЭДУАРДОВ. Так. Вкус у тебя неиспорченный. Шуруй! (Напевает ему, отстукивает такт.) Ну! Не заставляй себя ждать!

Наконечников пляшет вальс-чечетку. По ходу сбрасывает куртку, затем руки держит строго по швам. Пляшет довольно долго.

Чаще!.. Чаще! (Увеличивает темп.) Дерзай!

Наконечников не выдерживает темпа, сбивается и останавливается.

Все?

Наконечников падает в кресло. Тяжело дышит.

Ну что ж… совсем неплохо. Своеобразно… Но для узкого круга. Боюсь, что широкая публика тебя не поймет.

НАКОНЕЧНИКОВ. Воды… Воды подай…

ЭДУАРДОВ (подает ему воды, с сочувствием). Устал?

НАКОНЕЧНИКОВ. Запарился.

ЭДУАРДОВ. Тяжело, конечно, с непривычки… М-да… Пожалуй, это мы с тобой зря затеяли. Похоже, этим делом надо заниматься систематически, с самого детства. (Не сразу.) Тебе сколько лет?

Наконечников показывает на пальцах.

Так… Видишь, время, можно сказать, упущено… Давно ты в парикмахерской?

Наконечников показывает три пальца.

Три года… Надоело?

НАКОНЕЧНИКОВ. Как сказать?.. Сначала ничего. Потом так-сяк… (Тяжело дышит.) Сейчас – не знаю… Короче, надоело… (Не сразу.) Что делать? Куда податься?

ЭДУАРДОВ. Женат?

Наконечников кивает.

Уже хуже… Давно женат?

НАКОНЕЧНИКОВ. Три года… Осел здесь после армии.

ЭДУАРДОВ. А откуда родом?

НАКОНЕЧНИКОВ. Родом деревенский.

ЭДУАРДОВ. Это заметно… Дети есть?

НАКОНЕЧНИКОВ. Двое.

ЭДУАРДОВ. М-да… Чем тебе помочь – даже и не знаю. (Не сразу.) Спортивную карьеру ты, считай, тоже прозевал… Слушай, ты стихи писал?

НАКОНЕЧНИКОВ. Было дело.

ЭДУАРДОВ. Прочти… Помнишь наизусть?

НАКОНЕЧНИКОВ. Не-е… Да какие там стихи? Так что-то, один раз написал, к празднику…

ЭДУАРДОВ. К празднику?.. Ну что ж. Направление у тебя здоровое… Может, тебе литературой заняться?

НАКОНЕЧНИКОВ. Да что ты. У меня всего семь классов…

ЭДУАРДОВ. Это неважно. Даже наоборот: пойдешь от жизни… Ну, со стихами сейчас непросто, поэтов тьма, ты можешь не выдержать конкуренции. Так. Роман тебе не по зубам, прямо скажем… Что там у нас остается? Драматургия… А что? Пожалуй, это идея! Я в газете вчера читал: в театре репертуарный голод, драматургия отстает, пьес никто не пишет. А? Что ты на это скажешь?