Александр Галин - Группа Страница 2

Хлоя. Там Леонардо! Леонардо!

Клава. Вы и без того с грузом впечатлений вернетесь. Знаете, сколько я заказов получила? Я себе вообще не покупаю. Мы здесь, а они там. Им-то тоже чего-то отколоть надо от этого сахара.

Хлоя. Там карнавал! Что я здесь делаю?

Клава. Куда вы? У нас мероприятие. Вам запрещено одной!

Хлоя. Ночь в Венеции, а я сижу и жду мероприятия! Нет, я не могу! Скажите, что я сейчас вернусь. Начнут и без меня. я пройдусь немного и вернусь. Я пойду…

Клава. Куда? Нельзя, Хлора, вас же предупредили! Зачем вам эти неприятности? Ну зачем? Не дергайте Рубцову — будете невыездной навсегда.

Хлоя идет к двери.

Одной не положено! Узнают, что советская, завезут, изнасилуют. Хлора Матвеевна, слышите, назад! О других подумайте, вы не одни приехали! Паспорт оставьте!

Хлоя выходит. Клава за ней.

Шума толпы и музыки за окном становится больше. Вместе с надвигающейся темнотой прибавляются и огни. Входят Рубцова и Потаповский.

Потаповский. Хватит! Больше никаких твоих доводов не приму.

Рубцова. Да что ж ты так налетел? Дай хоть опомниться!

Потаповский. Я тебя сюда столько времени вытаскивал, а ты будешь тут плечами пожимать… Останешься! Здесь я хозяин!

Рубцова. Все такой же! Слова нельзя против шерсти!

Потаповский. И без тебя… дыбом стоит! Мчался как дурак, понимаешь ты, к ней через всю Италию! А ну-ка… иди сюда!

Рубцова(подходит). Тихо! Не кричи хоть!

Потаповский (обнял). Ждал… тебя, Нинка… места не находил…

Молчание.

Рубцова. Ладно, Алексей Николаевич! Ладно… тебе… я тоже скучала… (Отошла.)

Потаповский (пристально смотрит). Слушай, ты этот клок-то седой специально так зачесываешь? Это я седой, ну а ты-то пожилой не прикидывайся, перечешись. Смотри, очки надела! Ты что, не видишь без очков?

Рубцова. Не вижу. Где мои красавицы?

Потаповский. Сними-ка очки.

Она сняла.

Вот так-то лучше!

Рубцова. Не исправила вас дипломатическая работа. Разве так к даме обращаются?

Потаповский. Ты дамой теперь стала, курносая? Да-а-ма!

Молчание.

Читаю телекс: едет в Италию руководитель делегации Комитета советских женщин Рубцова Нина Михайловна. Звоню в посольство: не та ли это Нинка, которая у меня в сибирском обкоме доросла до второго секретаря? Говорят — она самая. Маршрут какой? После Рима, говорят, была Флоренция, теперь — Венеция. А ко мне, значит, в Геную не заезжает. Ну что лицо прячешь? Дай поглядеть-то на тебя, дай…

Рубцова. Было бы на что глядеть…

Молчание.

Потаповский. Могла ты подумать лет тридцать назад, Ниночка Рубцова — активистка комсомольского движения, могла ли представить, что будет у нас такая вот встреча в Венеции? А-а, Ниночка, каково закручивает се ля ви? Думала ли ты?

Рубцова. Я тогда думала, что через тридцать лет уже коммунизм будет.

Молчание.

Потаповский. Нинка, вулкан Везувий еще не остыл? Нашла, наверное, себе кого-нибудь? А-а? Когда Комитет предложил сюда поехать, долго думала?

Рубцова. Да что ты все допрашиваешь меня? Я же знала, что ты сослан в Италию. Ты что, ждешь от меня спасибо?

Потаповский. Простым спасибо не отделаешься. Была тут одна из женского руководства. Отдал ей за тебя Геную «на милость победителю». А на вид тихоня такая, пальчиком показывает: а это, интересно, сколько стоит?

Рубцова. Конечно, по совести, советской делегации нечего было делать на этом сборище. (Смеется.) Послушал бы ты, о чем там говорили феминистки! Бабы тут совсем с жиру сбесились, что ли? Мои делегатки сидели с волосами дыбом. Какая-то лесбиянка вылезла, так выступила, что одна моя не выдержала, вскочила, крикнула: женщины, пустите, я ей морду набью!

Потаповский. Нинка-Нинка… (Пытается обнять.) Ямочки-то остались от улыбки. Что отворачиваешься?

Рубцова (отстраняясь). Алексей Николаевич, ну-у… дай расскажу. Я ей после этого переводить вообще запретила. Посмотришь на мою делегацию — поймешь. (Отошла.)

Молчание.

Потаповский (тихо). Дождался…

Рубцова. Какой вы здесь запущенный стали — итальянец… Подстригся бы… Пахнет берлогой как всегда…

Потаповский. А в тебе чужое появилось — не пойму что…

Рубцова. Где остановишься? У нас гостиница простенькая. Хорошо, что ты сам приехал, а то моя делегация разозлилась: такая напряженная программа была, а ты нам в Венецию еще одну встречу засобачил. Они уже стонут от этих встреч — рвутся по магазинам. Голодали полмесяца, лиры берегли. Ну что? Что ты все смотришь на меня? Давай рассказывай, что это за встреча здесь будет.

Молчание.

Мы в Венецию на сутки всего. Утром делегация едет в Рим и домой.

Потаповский. Чего же ты такая деловая оказалась? Смотрю на тебя — первый раз только улыбнулась.

Молчание.

Скучала, говоришь? Не забыла меня?

Рубцова. Ну действительно, прямо допрос устроил.

Потаповский. Ты погоди, у нас будет время, я тебя еще с пристрастием допрошу. Рад! Рад, что ты здесь, Нинка! (Пауза.) Сколько же лет мы не виделись? Сослали, как ты говоришь, Лешу в Италию… скоро четвертый год… пойдет. Молодец, что сохранилась хорошо! Я боялся, а вдруг ты без меня растолстела, или чего-нибудь еще не так будет у тебя. Здорова?

Рубцова. Не бойся… здорова… здорова…

Потаповский. Ну, а я как?

Молчание.

Рубцова. Ты, Леша… (Пауза.) Ты какой был — такой и есть!

Потаповский. Что же ты смотришь, как на инвалида? Что? Капут?

Молчание.

У тебя что, есть теперь кто-нибудь? Не смотри уж так, не жалей…

Рубцова. Да кто жалеет? Подстригись только… Ты всегда коротко стригся… Непривычно… прямо как монах…

Потаповский. Значит… зовут меня в Москву… Вызывают. Один раз я болезнью отписался, в другой — начал семью отправлять… Пока багаж, пока то, сё… Тебя ждал!

Рубцова. Так, может, это наоборот хорошо, Леша, что тебя зовут? Хорошо! Может, они все тебе вернут.

Потаповский. Да нет… На пенсию пора! Все! Списали Лешу! Круто обходятся там сейчас с секретарями, с министрами. Теперь мода такая — сажать первых секретарей. Не встретит ли меня «воронок» в Шереметьеве?

Рубцова. Что еще за дурь тебе в голову пришла? «Воронок» — это ж надо! Это кто тебе внушил такое?

Потаповский. Специальные ножницы мне подарили. (Достает ножницы.) Думал, как же их использовать? Из любой статьи любую сердцевину вырежут. Гляди. А-а? Думаешь, только ножницы? А тут еще вот отверточка, шило, ножик, штопор, напильничек. Думаешь, все? Лупа есть — любой бисер… между строчек читает… Народ можно долго хлебом не кормить, дай только приговор привести в исполнение! Наука нехитрая… голову уложил… и топором сверху… До того … вещица эта… понравилась — всегда при мне, на все случаи жизни…

Молчание.

А-а? Не расслышал, что ты сказала?

Молчание.

Что ты смотришь так все время?

Рубцова (тихо). Ничего…

Потаповский. Ну давай о деле — времени нет! Почему я эту встречу организовал. Вышла тут на меня одна занятная американка. Она на несколько дней прилетела сюда. Слушай меня внимательно! Я тебя задержу в Италии. Делегацию отправим без тебя. Я созвонился с Москвой, не бойся. Останешься вести переговоры…

Рубцова. Какие переговоры?

Потаповский. Не важно! Ты слушай меня. На неделю минимум здесь останешься. Визу я тебе продлил.

Рубцова. Алексей Николаевич…

Потаповский. С вопросами подожди! Слушай: сейчас, когда эта американка приедет, уже объяснять все поздно будет. Она специально повидаться с тобой приехала в Венецию! Зачем ты всю делегацию сюда притащила?

Рубцова. Ты обещал какой-то ужин. Мне же делегацию кормить надо. Что ты не понимаешь, девки голодают — суточные берегут.