Алекс Тарн - Копай, Ами, копай… Страница 2

Ами: Унизительно это всё. Не встать, не уйти. Крутят тебя на этом дурацком кресле, как манекен… Тьфу!

Человек-с-лопатой: Что есть, то есть. Кстати, ранило его недалеко от этих мест. А точнее, у самого забора, отделяющего Матарот от Полосы. Мина разорвалась точнехонько на капоте патрульного джипа. Водитель и офицер погибли. Ами сидел сзади с солдатиком — первогодкой и всего — навсего потерял способность управлять ногами. Первогодка не потерял ничего, а напротив, приобрел: контузию, пожизненную бессонницу и два осколка в голове. В новостях про это сказали так: «Двое других солдат получили ранения легкой тяжести».

Появляется Леночка с подносом. Человек-с-лопатой уходит.

Леночка: Вот, угощайтесь.

В молчании пьют чай. Леночка серьезна. Она сидит на краешке шезлонга, коленки крепко сдвинуты, халат тщательно запахнут, от прежней игривости нет ни следа.

Леночка: Скажите, Ами, а правду говорят, что из Страны можно только через аэропорт выбраться? Самолетом, то есть.

Ами: Ну почему же. Можно и морем. Покупаете билет на пароход и…

Леночка (перебивает): Но это ведь все равно через пограничников, правда? А если так, как в Европе? Типа, сел в тачку в Португалии и — фьюить… в Норвегию… Так можно?

Ами: Думаю, что нет. А зачем?

Леночка (тряхнув головой): Действительно, зачем?.. Вы печенье‑то берите, берите. Такое вот угощение… а другого нет. Прямо стыдно, правда?

Ами: Вовсе не стыдно. Просто время такое, госпо… извините, Леноточка. И место. В Матароте сейчас ни у кого денег нет.

Леночка (с вызовом): Почему вы так думаете? А вдруг у кого‑то здесь лежит чемодан с бабками где‑нибудь под полом? Представляете? Большой серый чемодан, набитый буро — малиновыми банкнотами…

Ами (смеется): Буро — малиновыми? Бывают и такие?

Леночка: По пятьсот евро, мальчик… Ты, наверное, и одной такой бумажки не видел, а тут — целый чемодан. Миллионы и миллионы евро. Представляешь?

Ами: Знаете, госпожа Элена, я другого не представляю. Почему вы выбрали для жизни именно Матарот? Вам тут, должно быть, ужасно скучно. Понятно, у профессора Альександера намечается работа в Упыре… но ведь пока что ее не так много! Пока что он даже не каждую неделю туда ездит. А книгу можно писать где угодно. Сняли бы квартиру где‑нибудь подальше… да хоть в столице. Почему тогда здесь? Неужели только из‑за того, что у вас нет этого серо — буро — малинового чемодана?

Леночка (тоскливо): В столице… в столице нельзя.

Ами: Нельзя? Почему?

Леночка (после паузы): Да нипочему. Хрень это все, булшит. Так, кажется у вас говорят: булшит? (кокетливо улыбается). Но что это мы все о грустном, да о грустном? Давайте лучше поговорим о чем‑нибудь хорошем. Например, о любви. Вы ведь не против поговорить о любви, господин Ами?

С хрустом потягивается. Ами ставит чашку на поднос.

Ами: Пожалуй, мне пора, госпожа Элена. Будьте добры, передайте Альександер Вла…

Леночка (обрывает его): Никуда тебе не пора!

Пауза. Леночка расслабленно откидывается на спинку. Лацканы халатика снова расходятся по сторонам. Ами уже не прячет глаз.

Леночка (блуждая глазами по потолку): Скажите, Ами… Меня всегда интересовало: как это делают на инвалидном кресле? Должно быть, интересно, когда на колесах… вперед, назад… вперед, назад… вперед, назад…

Ами (сухо): Не знаю, не пробовал.

Леночка (удивленно): Надо же, какое совпадение… Выходит, мы оба не пробовали. Это плохо, Ами. Надо исправлять. Знаешь, что?..

Внезапно соскальзывает на пол и, встав на колени перед инвалидным креслом, начинает расстегивать пояс Аминых джинсов. Ами не сопротивляется.

Ами: Гос — по — жа Элена…

Леночка: Шш — ш… Не мешай. Ну‑ка, что тут у нас есть? О — о… вот видишь… красота‑то какая…

Из кулис появляется Человек-с-лопатой. Пока он просто наблюдает за происходящим. Ами откидывается на спинку кресла. Где‑то в глубине дома звонит телефон, и почти сразу включается сирена. Леночка не реагирует, увлеченная своим занятием.

Ами (не открывая глаз): Сирена. Надо… в укрытие. И телефон. У вас звонит телефон…

Леночка: Мм — м-м…

Человек-с-лопатой: Мм — м-м… А что еще она может сказать в такой ситуации? Вот будет веселенькая картина, если прилетит прямиком сюда! Только представьте себе эту скульптурную группу… Спасатели поумирают со смеху.

Нарастающий звук подлетающей ракеты.

Ами: Ра — кета… ракета…

Леночка (на секунду поднимая голову, чтобы полюбоваться на результат своих усилий): Ну и что ж, что ракета? У нас тут своя ракета… Мм — м-м…

В двух шагах от них вспышка. Взрыв. Затемнение. Затем немного светлеет, так что можно разглядеть лишь контуры лежащих на полу неподвижных тел. Свет концентрируется на Человеке-с-лопатой.

Человек-с-лопатой (досадуя): Вот черт! Я ведь предупреждал! Как это некстати! Поверьте, у меня и в мыслях не было расставаться с Ами Бергером столь экзотическим образом. И не в том даже дело, что он симпатичный парень, хотя и инвалид. В конце концов, ракета не разбирает, кого убивать. А в том, что Ами у нас главный герой, понимаете? Он нам еще нужен, очень нужен — ведь спектакль едва начался… И вот, нате вам — прилетела ракета и бах! — нету нашего Ами. Леночки тоже нету, но Леночка — Бог с ней… Нет, не подумайте плохого, Леночку тоже в каком‑то смысле жаль. Особенно, когда она в таком халатике. Но она, в отличие от Ами, персонаж второстепенный… Жалко парня, ужасно жалко. Если бы он давеча повернул не сюда, а налево, в сторону бара… (пауза)

А может, так и сделаем, а? (смотрит вверх) Просто отыграем назад и дело с концами, а? Ты как, согласен? Нет возражений? Ну и слава Богу…

Человек-с-лопатой идет в глубь сцены и вывозит оттуда кресло с бесчувственным Ами Бергером, толкая коляску задом наперед. Они скрываются в той кулисе, откуда Ами приехал к вилле Серебряковых и затем так же, задом наперед, выезжают с противоположной стороны. Человек-с-лопатой устанавливает инвалидное кресло в том же положении, в каком оно пребывало в конце 1–ой картины — на авансцене, лицом к залу.

Человек-с-лопатой: Эй! Эй!.. (расталкивает Ами) Может все‑таки в бар?

Ами (поднимая голову): А деньги? Денег‑то нет…

Человек-с-лопатой: Да что ж тебе, Мали в долг не нальет? Конечно, нальет. А еще знаешь что? Там наверняка сейчас и Эстер. Ты ведь хотел бы повидаться с Эстер? Ведь хотел бы? Ну?

Ами (мечтательно): Эстер… Да, Эстер… А — а, была не была!

Решительно поворачивает налево и уезжает. Человек-с-лопатой, облегченно вздохнув, уходит следом.

Картина 3–я. Улица Матарота

Боаз Сироткин, Меир Горовиц, Человек-с-лопатой, Ами Бергер.

На авансцену въезжает тележка, толкаемая Боазом Сироткиным. Телега доверху нагружена тяжелыми мешками, сбоку к ней привязана лопата. Один из мешков падает, и Боаз, чертыхаясь, принимается водружать его назад на телегу. Появляется Человек-с-лопатой.

Человек-с-лопатой (зрителям): Это Боаз Сироткин, прошу любить и жаловать. Он живет в Матароте с женой Далией. Они тут не коренные, как, впрочем, и все.

Боаз (поднатужившись под тяжестью мешка): Вранье. Хилик Кофман коренной… (не удерживает мешок и тот снова падает на пол) ах, мать твою!..

Человек-с-лопатой: Ах да, Хилик. Но Хилик сумасшедший, а потому не в счет. А Сироткины, вроде, пока нормальны. Раньше они проживали в Полосе, в анклаве, выращивали цветы в оранжереях. А потом их оттуда — фьють!.. А оранжереи ихние — прр — рум!.. (изображает затаптывание воображаемого цветника)

Боаз (глухо): Заткнись, сволочь…

Человек-с-лопатой: О, не любит… Бог их знает, зачем они поселились именно здесь. Наверно, чтобы быть поближе к прошлой жизни. (заговорщицким полушепотом) Говорят, их вытащили прямо из‑за стола. Сидели, обедали: скатерть, супница, тарелочки, все такое. Солдаты их р — раз! — под белы ручки, да в автобус. А потом бульдозер…

Боаз (кричит в голос): Заткнись!

Человек-с-лопатой: Ладно, ладно, не буду…