Сергей Щавелев - Утренник. Комедия в 4-х действиях Страница 2

Корнилов. Я возьму почитать?

Токарева. Потерпи немножко. Подготовлю для неё формуляр, тогда возьмёшь.

Корнилов. Ты и с мужем такая же вредная?

Токарева поджимает губы, молчит, уставившись в монитор.

Корнилов. Ах, да, я и забыл, что ты у нас девушка свободная… от мужского внимания.

Токарева вскакивает из-за стола и убегает. Фам Ле Тин смотрит ей вслед, потом швыряет книгу на стол и пружинистым шагом медленно обходит стол, приближаясь к Корнилову.

Корнилов (всерьёз испугавшись). Да ладно, ладно, всё. Тоже мне, Брюс Ли. Уж и пошутить нельзя.

Фам Ле Тин (остановившись). Иди звинись!

Корнилов. Так она, наверное, в женском туалете. Не могу же я за ней… Придёт – извинюсь.

Фам Ле Тин. Посему такой козёл ты?

Корнилов. Тебе повезло, что нет свидетелей. А то ответил бы за оскорбление.

Фам Ле Тин. Сволось! (Продолжает двигаться к Корнилову.)

Появляется Токарева.

Корнилов (отходя подальше от Фам Ле Тина, торопливо). Зиночка, извини меня, пожалуйста! Был неправ, вспылил. Считаю долгом загладить…

Токарева, не глядя на Корнилова, садится за рабочий стол.

Корнилов (деланно дружелюбно). Ребята, чего вы такие кислые сегодня? Слова им не скажи – сразу обижаются.

Токарева. Очень рада за тебя, Лёвушка, что у тебя в жизни одни сплошные радости.

Корнилов. А чего мне горевать? (Оглянувшись по сторонам, понижает голос). Я сегодня ночью «Белого рыцаря» с экрана переснял, записал на болванки. На выходных поеду в облцентр, толкану там на рынке. Хотите, вам за так дам посмотреть? Только вы меня не закладывайте.

Токарева. Я такие фильмы не люблю смотреть.

Фам Ле Тин. А я экланки не люблю смотлеть.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

На сцене появляется Ермолаева.

Ермолаева. Чего ты не любишь смотреть, Валентин?

Корнилов (торопливо). Да ничего, ничего. Здравствуйте, Екатерина Петровна! А мы тут… книжками балуемся. Вы сегодня шикарно выглядите!

Ермолаева (улыбаясь, Корнилову). Спасибо, Леонид.

Фам Ле Тин. Зласуйте, Кателина Петловна!

Ермолаева. Здрасьте… (Замечает Токареву.) Зинаида Вячеславовна, извините, сразу вас не заметила за монитором, здравствуйте.

Токарева (сухо). Здравствуйте.

Ермолаева (оглядывая заваленный книгами стол). Так, всё это надо убрать, и побыстрее. Скоро придёт Николай Евгеньевич, будет собрание. Так что не расходитесь.

Корнилов. Какая повестка?

Ермолаева. Он вам всё расскажет. Мужчины, отнесите, пожалуйста, это всё в библиотеку и аккуратно там сложите. Леонид, несёте личную ответственность за сохранность печатных изданий, вся надежда на вас (Смеётся.)

Корнилов. Не извольте беспокоиться, Екатерина Петровна!

Корнилов и Фам Ле Тин собирают книги, уходят.

Токарева. Там заперто, я пойду открою (Уходит вслед за ними.)

Ермолаева собирает с пола упаковочную бумагу и верёвки. На сцене появляется Сомина.

Сомина. Катюшенька, привет! Тебя чего, в должности понизили, сделали уборщицей? (Смеётся.)

Ермолаева. Ох, Олюсик, иногда и самой хочется понизиться. Надо убрать поскорей, а то скоро Пеликанов придёт, собрание будет. Ты тоже оставайся.

Сомина (помогает Ермолаевой убирать мусор). А что за собрание?

Ермолаева. Он придёт – скажет. Что-то важное, связанное с новогодними утренниками.

Сомина. А-а-а. Представляешь, ко мне вчера вечером Степан заявился собственной персоной и с во-о-от таким букетом! В поддатьи, правда. И прямо с порога на колени – бух! Не могу, говорит, без тебя, извёлся, мол, весь…

Ермолаева. Ну, а ты?

Сомина. А я ему такая: что, Стёпочка, припёрло? Наелся духовностью по самое не балуйся? (Оглядывается по сторонам.) Кстати, где наша духовно богатая дева?

Ермолаева. У себя, в библиотеке.

Сомина. А-а-а. Ну, я ему всё и выдала – и пьянки припомнила, и его школьную любовь Зину Токареву, к которой он тогда от меня ушёл.

Ермолаева. Постой, ты же говорила, что сама его выгнала?

Сомина. Выгнала сама. А что мне было делать? Ладно бы только пьянки, так ведь он в этом состоянии вздумал мне ещё и морали читать! И вкусы, видите ли, у меня плебейские, и дома в бигудях хожу да в халате, а на работу, мол, как шлюха наряжаюсь, чтобы мужиков завлекать. И ведь что самое противное: утром перед зеркалом одеваюсь, крашусь, а он как уставится на меня, похотью прямо брызжет. И ведь хоть бы накинулся, козёл, хоть бы завалил меня! Нет, знай сидит и слюни пускает. Какая баба такое выдержит?

Ермолаева и Сомина, закончив уборку, садятся у большого стола.

Ермолаева. Так чем вчера дело-то закончилось?

Сомина. Опять выгнала. Он вопит: «Я тебя люблю!», а я ему: «Действительно любишь или тупо хочешь?» «И люблю, и хочу!» – кричит. Ну, я и говорю: насчёт «хочу» ещё можно поверить, а о любви вешай лапшу на уши своей бывшей однокласснице. Спой, говорю, ей песенку из того фильма: «О, как же я люблю вас, прелестное созданье…», чтоб Зиночка твоя растаяла, как снежная баба весной. А то ведь небось в постели доска доской…

За сценой слышны голоса Токаревой и Корнилова.

Ермолаева (оглядывается). Тихо, легка на помине…

Входят Токарева и Корнилов.

Токарева (Корнилову, завершая начатый разговор). …я никогда не пойду на это, Лёва.

Корнилов (понизив голос). Зина, тебе что, лишние бабки помешают? (Соминой, громко). Здрасьте! Ольга Ивановна, вы сегодня просто сногсшибательны! Впрочем, как всегда.

Сомина (демонстративно закидывая ногу на ногу, кокетливо). Лёвушка, вы прямо донжуан!

Токарева (сухо). Добрый день, Ольга Ивановна. (Садится за компьютер.)

Сомина (насмешливо). Добрый день, Зинаида Вячеславовна.

Сомина встаёт с места, подходит к Токаревой, становится у неё за спиной, смотрит в монитор.

Сомина. Новые книги, да? «Над лопастью во лжи». Какое оригинальное название!

Токарева (поджав губы, сухо). Мне Валентин диктовал, могла и ошибиться. (Стучит по клавишам.)

Сомина. Валентина себе в помощники взяла? Достойная кандидатура.

Ермолаева (торопливо). Оля, ты вчера говорила, что тебе нужно поменять картридж в принтере?

Сомина. Да, да. (Отходит от Токаревой.) Новый картридж есть, только я его менять не умею.

Корнилов (с готовностью). Я поменяю, хотите?

Сомина. Лёвушка, буду вам безумно благодарна!

Токарева (тихо). Безумно – это точно.

Входит Фам Ле Тин.

Сомина. О, вот и наш новый библиотекарь-доброволец! Здравствуй, Валечка!

Фам Ле Тин. Зласе, Ольга Ивановна.

Сомина (Корнилову). Пойдёмте, Лёва.

Сомина и Корнилов уходят.

Ермолаева (Фам Ле Тину). Валентин, вы не знаете, где Гусёк?

Фам Ле Тин (помрачнев). Не знаю и знать не хосю.

Ермолаева. Что за тон, Валентин? Я просто задала вам вопрос.

Фам Ле Тин. Не зелаю слысать о Гусёке.

Ермолаева. Гос-с-споди, у вас-то что за кошка пробежала?

Фам Ле Тин. Не коска плобезала, а целый слон… в дусу нагадил.

Ермолаева (с металлом в голосе). Ваши личные отношения – это ваше дело. Я, как заместитель директора, даю вам официальное задание разыскать Гуська и привести его сюда. Задание ясно?

Фам Ле Тин (угрюмо). Куда уз ясней.

Ермолаева. Выполняйте, пожалуйста.

Фам Ле Тин уходит. Ермолаева подходит к Токаревой.

Ермолаева. Зинаида Вячеславовна, у меня сложилось впечатление, что ваши напряжённые отношения с Ольгой Ивановной плохо влияют на атмосферу в нашем дружном коллективе. Дурной пример заразителен. Видите, даже совершенно мирного Валентина проняло.

Токарева. Извините, Екатерина Петровна, но я здесь ни при чём. Поговорите на эту тему, пожалуйста, с Соминой. Она ведь, кажется, ваша хорошая подруга?