Дмитрий Быков - Медведь. Пьесы Страница 26

АНАСТАСИЯ. Розовая собака?!

АЛЕКСЕЙ. Да. Он однажды обварил ее кипятком, и на этом боку у нее был страшный розовый лишай. Он обварил ее кипятком со зла, спьяну, когда его вычистили из органов. Она подошла к нему лизаться, а он заорал на нее: «Кыш, сволочь!» — и обдал кипятком из стакана. Но знаешь, что самое страшное? Она не убежала! Она дичилась его два дня, а потом все простила, потому что ей некуда было пойти. Она как-то зализала себе бок и стала розовая, но по-прежнему приходила к нему лизаться. Мы обязательно убьем его, мы сварим его в кипятке.

АНАСТАСИЯ. Собака нам этого не простит.

АЛЕКСЕЙ. Простит. Мы дадим ей эклеры.

АЛЕКСЕЙ. И птифуры. (Шепотом, совсем другим тоном.) Ты уверена, что мы ведем себя правильно?

АНАСТАСИЯ. Главное, чтоб они не узнали о нас правду.

Шевелится портьера на первом окне (откуда Анастасия доставала невидимый мяч). Алексей оглядывается. Встает, подходит к окну и резким движением отдергивает портьеру — там стоит человек в штатском, с блокнотом в руках. Алексей и человек в штатском молча смотрят друг на друга. Человек в штатском выходит из-за портьеры и уходит со сцены. Алексей подходит к Анастасии и долго молча смотрит на нее, потом замахивается, намереваясь дать ей пощечину, но не делает этого.

АЛЕКСЕЙ. Ты заодно с ними…

АНАСТАСИЯ. Я тебе все объясню.

АЛЕКСЕЙ. Ты меня обманула.

АНАСТАСИЯ. Так нужно. Я тебе все объясню.

АЛЕКСЕЙ. Ты меня обманула, ты всегда была хитрая, всегда меня обманывала! Когда мы играли в прятки, ты всегда пряталась в комнатах maman, а это не положено!

АНАСТАСИЯ. Я тебе все объясню!

АЛЕКСЕЙ. Вам приказали выведать мою тайну. Вы — агент НКВД, я вас узнал! Вы приходили меня арестовывать! На вас было кожаное пальто!

АНАСТАСИЯ. Господи…

АЛЕКСЕЙ. Это вы убили мою сестру! Убили и заняли ее место!

АНАСТАСИЯ. Прошу тебя…

АЛЕКСЕЙ. Вы немецкая шпионка! Товарищи! Товарищи, на помощь! Товарищи, будьте бдительны! Здесь немецкий шпион! Товарищи, сюда!

Портьеры не шевелятся. Анастасия опускает голову на руки и плачет. Алексей замолкает, ходит кругами по сцене, морщится, жестикулирует, что-то бормочет себе под нос. Несколько раз приближается к Анастасии, смотрит на нее и отходит. Наконец он останавливается и трогает ее за плечо. Анастасия отталкивает его руку. Алексей опять делает круги, опять приближается, садится на корточки перед Анастасией, пытается взять ее за руку — мизинцем за мизинец — с третьей попытки Анастасия позволяет ему сделать это.

Они держатся мизинцами.

Мирись, мирись и больше не дерись…

Анастасия перестает плакать. Алексей берет стул, придвигает к стулу Анастасии. Они сидят рядом, лицом к залу, и держатся за руки.

Прости меня.

Анастасия молчит.

Прости меня. Я все понял.

АНАСТАСИЯ. Понял, правда?

АЛЕКСЕЙ. Правда.

АНАСТАСИЯ. Я знала, знала, что ты поймешь! Мы с тобой всегда понимали друг друга без слов — как тогда, помнишь, с розовой собакой?

АЛЕКСЕЙ. Хватит, прошу вас.

АНАСТАСИЯ. Всегда понимали. Всегда. (Улыбается.)

АЛЕКСЕЙ. Вы могли бы быть неплохой актрисой. Я ведь и в самом деле поверил, что вы сотрудник НКВД и должны были меня разоблачить.

АНАСТАСИЯ. Как ты думаешь, они тоже поверили, что ты поверил, что…

АЛЕКСЕЙ. Надеюсь.

АНАСТАСИЯ. Они должны думать, будто мы… (Пауза.) И будто мы думаем, что они думают, что мы…

АЛЕКСЕЙ. Да, да, я понимаю.

АНАСТАСИЯ. Мы должны вести себя умно. Должны пройти по лезвию бритвы.

АЛЕКСЕЙ. Да, да.

АНАСТАСИЯ. Мы их перехитрим.

АЛЕКСЕЙ. Да.

АНАСТАСИЯ. Мы не позволим им узнать о нас правду.

АЛЕКСЕЙ. Ни в коем случае.

АНАСТАСИЯ. Когда они убедятся, что мы… (Пауза.) …может быть, они нас отпустят.

АЛЕКСЕЙ. Да, наверное… Отпустят. Должны отпустить. На войну с немцами нас, конечно, не возьмут. (Вздыхает.)

АНАСТАСИЯ. Да, к сожалению, не возьмут. Но мы будем просто жить где-нибудь.

АЛЕКСЕЙ. В каком-нибудь маленьком тихом городе.

АНАСТАСИЯ. В самом-самом маленьком.

АЛЕКСЕЙ. Или в деревне…

АНАСТАСИЯ. Нет, лучше все-таки в городе… У нас будет маленький домик на окраине.

АЛЕКСЕЙ. У нас нет денег.

АНАСТАСИЯ. Совсем маленький, совсем старенький, который никому не нужен.

АЛЕКСЕЙ. С маленьким-маленьким садиком.

АНАСТАСИЯ. Совсем маленьким: два дерева — одна яблоня и… и одна вишня.

АЛЕКСЕЙ. Лучше слива.

АНАСТАСИЯ. Хорошо, пусть будет слива. И цветы.

АЛЕКСЕЙ. И мы заведем собаку.

АНАСТАСИЯ. Утром я буду вставать рано-рано. Полью цветы, покормлю собаку и пойду в boulangerie.

АЛЕКСЕЙ. Что вы сказали?

АНАСТАСИЯ. Пойду в булочную за свежим хлебом и пирожными. Булочная — boulangerie. Вокзал — le gar. Анна идет на вокзал — Anne marshes à la gar. Больше я ничего не помню. Я ведь почти не училась французскому.

АЛЕКСЕЙ (догадавшись). А, так вот почему тогда…

АНАСТАСИЯ. Да. По-французски со мной говорить бессмысленно.

АЛЕКСЕЙ. Но мы не будем говорить по-французски, чтобы нас не приняли за шпионов.

АНАСТАСИЯ. Мы не будем ходить в boulangerie, мы будем ходить в булочную.

АЛЕКСЕЙ. Но у нас нет денег.

АНАСТАСИЯ. Мы будем служить.

АЛЕКСЕЙ. Нас не возьмут на службу.

Анастасия берет со стола вышивание и продолжает вышивать. Она очень спокойна.

АНАСТАСИЯ. Сперва не возьмут, а потом возьмут. Ведь все уйдут на войну, служить будет некому.

АЛЕКСЕЙ. Да… возможно. А где мы будем служить?

АНАСТАСИЯ. Где-нибудь. Я, например, могла бы служить на почте… да, я думаю, смогла бы.

АЛЕКСЕЙ. Я тоже.

АНАСТАСИЯ. Мы не можем служить вместе, это — семейственность.

АЛЕКСЕЙ. Я буду служить в другом почтовом отделении. И мы сможем писать друг другу письма.

АНАСТАСИЯ. В маленьком-маленьком городе может быть только одно почтовое отделение. Хорошо, ты будешь служить на почте, а я буду делать шляпы… нет, наверное, когда война, шляп никто носить не станет. Лучше я буду просто вести хозяйство. Я умею вести хозяйство.

АЛЕКСЕЙ. Да, да. Пока ты ходишь за свежим хлебом и пирожными, я накрою на стол.

Оба говорят как дети, с детскими интонациями и детским выражением на лицах.

АНАСТАСИЯ. Я приду, и мы будем завтракать.

АЛЕКСЕЙ. А потом я пойду на службу, а ты останешься дома и будешь вести хозяйство.

АНАСТАСИЯ. Я буду вести хозяйство и ждать твоего возвращения со службы.

АЛЕКСЕЙ. А вечером мы будем читать книги.

АНАСТАСИЯ. В саду под яблоней.

АЛЕКСЕЙ. Каждый вечер.

АНАСТАСИЯ. И обсуждать их.

АЛЕКСЕЙ. И собирать puzzle.

АНАСТАСИЯ. И ставить из пьес Чехова.

АЛЕКСЕЙ. И рисовать.

АНАСТАСИЯ. И играть на фортепиано.

АЛЕКСЕЙ. Ненавижу играть на фортепиано. Я люблю играть на балалайке.

АНАСТАСИЯ. Я буду играть на рояле.

АЛЕКСЕЙ. Да, пожалуйста, играй. А я на балалайке.

АНАСТАСИЯ. Будем играть друг другу каждый вечер. Очень-очень тихо, чтоб никто не услыхал.

АЛЕКСЕЙ. А потом за нами придут.

АНАСТАСИЯ (испуганно). Нет, нет! Не придут.

АЛЕКСЕЙ. Придут. (Открывает шкаф.)

Там человек в форме. Он обдергивает китель и смущенно уходит.

Пауза.

Вот видишь?

АНАСТАСИЯ. Нет, нет. Мы будем жить очень-очень тихо, как все. Мы вступим в профсоюз. И будем платить взносы.

АЛЕКСЕЙ. А потом на почте будет чистка, и за нами придут.

АНАСТАСИЯ. Не придут. Они нас не тронут. Они забудут про нас.

АЛЕКСЕЙ. Ты думаешь?

АНАСТАСИЯ. Уверена. Ты должен слушать меня. Я старше.

АЛЕКСЕЙ. Иногда мы будем гулять по улице.

АНАСТАСИЯ. По самой-самой дальней улице, где никто не гуляет.

АЛЕКСЕЙ. И играть в лаун-теннис.

АНАСТАСИЯ. Или в прятки.

АЛЕКСЕЙ. Взрослые люди не играют в прятки.

АНАСТАСИЯ. Играют-играют, ты же видел. Они все время играют в прятки. Пожалуйста! Мне так хочется.

АЛЕКСЕЙ. Хорошо, будем играть и в прятки.

АНАСТАСИЯ. Давай поиграем прямо сейчас. Пожалуйста!

АЛЕКСЕЙ (неохотно). Хорошо…

АНАСТАСИЯ. Я буду прятаться, а ты — водить.

АЛЕКСЕЙ. Хорошо. (Закрывает глаза и начинает вслух считать о десяти.)

Анастасия ищет, где спрятаться. Сначала она прячется за третьей портьерой, откуда еще никто не выходил, потом передумывает и бежит к четвертой. Отдергивает ее, отшатывается, громко кричит.

Алексей оборачивается. Из-за четвертой портьеры выходит человек в штатском и молча уходит со сцены.

Алексей встает. Лицо его изменилось: это лицо взрослого человека. Он хлопает себя по карманам, достает коробку папирос и спички. Разминает папиросу, дует в нее. Закуривает. Садится на корточки, как з/к. Папиросу он держит тремя пальцами, как з/к.