Анатолий Софронов - Наследство Страница 3

Недосекин. Ладно, Варька, ты чья? Кровь в тебе чья? Недосекиных? Это, знаешь, какие люди были! А какие остались? Выдюжим. Не кто-нибудь! И не такое видели!

Варвара. Я еще сегодня, если, конечно, появится, все скажу. Если не скажу — опять прощу. И все пойдет сначала. Хватит. Пора выбираться из этой ямы. (Уходит.)

Недосекина (мужу). Как же это так, сразу?

Недосекин. Только сразу и надо.

Недосекина. Ой, Паша, Паша...

Недосекин. Иди, Люба, иди... Готовь, что положено, а то скоро гости придут.

Недосекина уходит, Недосекин открывает бутылки. Телефонный звонок.

Недосекин (снимая трубку). Слушаю... Ах это ты, зятек? Приехал?.. А, вот что? Только что приехал? Поезд, что ли, опоздал?.. Скоро будешь?.. Варю позвать?.. Не надо? Почему же тебе Варю не надо?.. Ну давай, давай, приезжай. (Кладет трубку.) Ожидают тебя тут, дорогой зятек.

Варвара (появляясь). Кто звонил?

Недосекин. Приехал... С вокзала звонил. Скоро сюда самолично явится.

Звонок.

Но ты, Варвара, виду не подавай. Без женских мелодрам обойтись надо. (Уходит открывать дверь.)

Недосекина (входя с тарелками). Едва успела.

В комнату входят Столетов и Картузов. Оба в гражданской одежде.

Столетов (подносит Недосекиной цветы). С весной, хозяюшка, с весной. А вы, Варенька, все цветете?!

Варвара. Поздравляю вас.

Картузов (подавая бутылку шампанского). Прошу принять, полусухое.

Недосекина. Да что вы, гости дорогие?

Столетов. А мы с Михаилом Семенычем перезвонились и решили, — а что наш Павел Николаевич? А что Любовь Петровна? А что дочь с муженьком? Все в порядке?

Недосекин. А что у нас может быть не в порядке? Время мирное.

Столетов. Мирное, да не очень...

Недосекин. Так то — международные дела.

Картузов. Сейчас надо жизнью пользоваться. Если на войне в целости остались — надо жизнь по возможности продлевать.

Недосекин. А как же ее продлевать?

Картузов. Воздухом дышать. Алкоголь — минус. Табак — минус.

Столетов. Минус на минус дает плюс. Женский пол тоже минус?

Картузов. Женский пол служит продлению и укреплению жизненных импульсов.

Недосекина. Присаживайтесь.

Столетов. А мы Вареньку между собой и полковником Минусовым можем посадить?

Картузов. Знаешь, между мною, Минусовым, и тобой, Плюсовым, разница не такая уж большая.

Недосекин. Черти вы полосатые... И когда только угомонитесь?

Столетов. А с какой стати нам угомоняться? Ходим мы еще своим ходом, на коляске не катают, алкоголь — в меру, но не игнорируем. Потребности во взаимных встречах не исчезают. Картузов, так тот даже зрение на женском поле тренирует.

Картузов. Любовь Петровна, это чистая клевета.

Недосекина. А если и не клевета. Одному человеку трудно жить. Чего б вам не жениться?

Картузов. Невесту не подыщу... Боюсь ошибиться. Человек не молодой...

Недосекина. Так и возьмите себе средних лет. Очень молоденькую опасно.

Столетов. Прямо в яблоко попали, Любовь Петровна. Девочку на танцплощадку будет тянуть, а полковника Картузова под теплое одеяльце... Ему б такую, как Варенька.

Варвара. А я что, из ряда молодых уже выбыла?

Столетов. Если молодых делить на несколько разрядов, то из первого выбыли, а в самый хороший, наливной попали...

Варвара. Златоуст вы, Петр Петрович!

Столетов. А где же ваш законный супруг?

Варвара. В командировке.

Столетов. (Картузову). Значит, тебе, Миша, повезло.

Варвара. Он скоро будет дома. С вокзала на пути домой.

Недосекин. Тогда пора за стол.

Недосекина. Я же вас никак не усажу.

Столетов. Раз-два — сели.

Все садятся за стол.

Недосекин (разливает вино). Налито у всех? Варя, почему у тебя пустая рюмка?

Столетов (Картузову). Товарищ полковник, объявляю вам выговор.

Картузов. Но ведь ты тоже сидишь рядом с Варенькой?

Столетов. Я поручаю тебе заботу о ней. (Наливает Варваре.) Тихо. Слово имеет генерал Недосекин.

Недосекин. Вот что, друзья мои, спасибо, что не забыли нас с Любой в праздничный день... Выпьем за наши боевые дела! За все, что мы сделали для нашей Родины! За нас самих! И, конечно, за наших прекрасных женщин!

Столетов (поднимаясь). Молодец, Павло. Прочувственно. А помнишь? (Читает.)

А сколько гордостии сколько было радостиВ те дни хмельные,от победы знойные,Когда сквозь тучивышли все же радугиИ земли все прошилии заполнили.Нет, не поднялись флагис черной свастикой,Над нашею Москвойне развернулися;И не проехалифашистские династииПо площадям московскими по улицам.Но наш взметнулся,пулями пробитый,Над куполом рейхстагав небо синее, —В нем было все:и Кремль, и Россия,И слезы матерей,что не забыты.

Чокаются. Звонок.

Недосекин. Рюмки не ставить. Пьем до дна.

Повторный звонок.

Варвара (уходит открывать). Я открою.

За дверью веселые голоса.

В комнате появляются Шумов и Варвара.

Шумов (он навеселе). А вот и мы, собственной персоной. Приветствую пламенно родителей и дорогих гостей. А сам прошу извинения за то, что служебные обязанности не позволили мне провести праздник в кругу семьи... Мамочка и папочка, со мной еще два мальчика! Хорошие парни... Я прошу, чтобы вы пригласили их за наш дружеский стол... Варя, попроси родителей.

Варвара. Перестань паясничать.

Шумов. Женушка, вы не в духе?

Недосекина. Пожалуйста, Костя, пожалуйста.

Шумов. Благодарю. (В открытую дверь.) Эдуард, Василий, прошу. Мы приглашены за праздничный стол.

В комнату входят Эдуард и Василий.

Это мои друзья, боевые современные парни. А это друзья-однополчане моего дорогого тестя. С одной стороны — поколение, которое ни с кем и ни с чем, кроме бюрократизма и консерватизма, не воевало и не воюет, с другой — офицеры и генералы, люди безмерной храбрости и воинской отваги. Павел Николаевич, разрешите мне выпить за ваших друзей.

Столетов. Спасибо.

Шумов (чокается с военными). За ваше здоровье. Подняться, мальчики.

Все поднимаются, чокаются друг с другом.

Ура-а!

Все нестройно кричат «ура».

Столетов. Для нас ваши слова очень много значат...

Недосекин. Если бы они их искренне говорили...

Шумов. Тестюшка, не клевещите на нас... Вы все — символ героического прошлого.

Картузов. Вы что же, нас уже в прошлое списываете?

Эдуард. Но уж к настоящему-то вас, извините, трудно причислить.

Шумов, Тихо, Эдька... Он, извините, во временах плохо ориентируется. Путает прошедшее, настоящее и будущее. Варя, дай гитару, пусть Эдька лучше споет. Произношение речей ему противопоказано. Тестюшка, вы не возражаете, если здесь прозвучат песни?

Недосекин. Я-то не возражаю, а вот как гости?

Столетов. Прекрасно.

Картузов. Современные песни?

Шумов. Ультра. Варя, гитару!

Варвара уходит, возвращается с гитарой.

Эдуард (взяв гитару, поет хриплым голосом).

Когда я иду по бульвару,На дам проходящих гляжу, —Гитару, гитару, гитаруКак первое слово держу.

Гитары заветные звуки,Звучанье басовой струны,И тянутся дамские рукиК таланту с любой стороны.

Ах вы, современные Евы,Потомки ее дочерей,Несет вас, как парус, налево,На звуки гитары моей.

А мы все, потомки Адама,Мы в курсе того, что почем:Нас любят роскошные дамы,А яблоки здесь ни при чем.

Шумов (аплодирует). Браво, Эдуард! Браво, старик! Ну, как песенка? Как романсеро?

Столетов. Слова пошловатые.

Варвара. А вы не обращайте внимания на Эдуарда... У него не все в порядке с гуманитарными науками. Да и сейчас...