Ромен Роллан - Робеспьер Страница 31

Коллено (бросаясь вместе со своими людьми на помощь Билло и Колло). Не мешкайте, граждане! Улепетывайте! Мы прикроем ваше отступление.

Билло и Колло скрываются. Мюскадены, после драки с якобинцами, тоже рассеиваются и исчезают.

Кутон (сидя у подножия кафедры). Узнаю этих франтов, это гвардия Фуше. Сам он слишком хитер, чтобы явиться сюда. Он ускользнул у нас из-под носа. Надо найти его. Надо его поймать. (Велит вынести себя на улицу.)

Кофиналь (поднявшись на трибуну, откуда сошел Робеспьер). Граждане! Все вы слышали бессмертные слова нашего Робеспьера. Нынче днем в Конвенте решили не печатать эту речь. Подлые враги перепугались. И тем выдали себя с головой. Я предлагаю исключить из Клуба якобинцев всех изменников, причастных к этому гнусному делу.

Толпа бурно выражает свое одобрение. Среди шума и криков Кофиналь читает список имен.

Пэйан (подойдя к Робеспьеру, который вышел на авансцену). Робеспьер, час настал! Одно твое слово — и мы подымем народ Парижа. Еще до утра Конвент будет разогнан. Ты хозяин положения. Одно только слово. Мы ждем!

Друзья, окружавшие Робеспьера, повторяют: «Мы ждем!»

Робеспьер. Нет, Пэйан, я не признаю для себя иного оружия, кроме слова, иного щита, кроме закона. Ты сам видел, как велика его власть над людьми.

Пэйан. Здесь самые верные твои сторонники, твой священный отряд. Не суди по ним о всех остальных. Нам нужно немедля привлечь на свою сторону армию; она ненадежна, там орудуют изменники. Измена проникла и в Конвент.

Робеспьер. Я сражусь с ней завтра.

Пэйан. Берегись, как бы они не нанесли тебе удар в спину.

Робеспьер. Я ничего не боюсь. Охраной мне служат истина и добродетель. Моими устами будет говорить истина, и она победит.

Пэйан. Она победит, если ей дадут говорить. А если они ее задушат?

Робеспьер. Нельзя задушить истину.

Кофиналь (присоединяясь к Пэйану). Робеспьер! Позволь нам защитить тебя.

Робеспьер. Только истина! Такая, как есть! Она не нуждается в защите. (Обступившей его толпе.) Теперь, друзья, по домам! Сегодня мы недаром потеряли время. А мы, Дюпле, пойдем домой спать. (Уходит.)

Занавес.

КАРТИНА ПЯТНАДЦАТАЯ

В ту же ночь, с 8 на 9 термидора (с 26 на 27 июля). Около часу ночи. Комитет общественного спасения.

Карно, Лендэ, Приер из Кот д'Ор, Баррер молча работают. Немного поодаль сидит Сен-Жюст, погруженный в работу над докладом.

Карно (передает бумаги сидящему рядом Лендэ). Подпиши, Лендэ. (Взглянув на подпись Лендэ, передает папку Приеру.) Приер... (В гневе.) Негодяй!

Лендэ. Кого это ты так?

Карно. Предателя, которого мы снова приняли в свою среду и который в Конвенте нанес нам удар в спину.

Лендэ. Ты все еще думаешь о нем? Полно, давай работать. Дела не ждут.

Карно. Дела я никогда не откладываю. Но это мне не мешает думать.

Лендэ. Где уж тут думать! Успеть бы только проверить счета по снабжению двенадцати армий!

Карно. Неужели завтра в эту пору на наших местах будут сидеть другие? Вот что меня мучит.

Лендэ. Тем более надо оставить им дела в образцовом порядке.

Карно. Преклоняюсь перед тобой! Но стоит ли так стараться, раз они все равно попадут в руки болванов и невежд?

Лендэ. Ничего, справятся. Мы-то ведь научились. Нужда кого угодно работать научит.

Карно. Меня бесит, когда ты повторяешь их дурацкие выдумки! Ты сам этому не веришь. Ты же знаешь не хуже меня, сколько надо времени и труда, чтобы воспитать хорошего работника. Чудес на свете не бывает. И нам с тобой и Приеру пришлось выдержать немало битв, чтобы оставить в Комитете старых служак, прошедших, подобно нам, суровую школу еще в мирное время. Я подумать не могу без ужаса, что наши выученики будут истреблены, начнется развал, станут хозяйничать все, кому не лень[16].

Лендэ. Человек не так глуп, чтобы действовать во вред самому себе. Уничтожив нас, они пойдут по нашим же стопам. Настоящее дело продолжает жить. И хорошему работнику можно найти замену.

Карно. Поди-ка скажи это Пизистрату. Он того и гляди проглотит Республику.

Приер. Где ему — подавится! Кусок застрянет в глотке.

Карно. Он нас передушит поодиночке. Неужели мы это допустим?

Баррер (подойдя к Карно с бумагами, шепчет ему на ухо). Не допустим! Да и ты начеку, как я слыхал. Только тише.

Карно (поняв, что Баррер кивает ему на Сен-Жюста, с виду невозмутимого и безразличного ко всему, что говорится вокруг). Ах, да! В отсутствие тирана у нас есть его уши. Погоди, я их обрежу.

Приер. Перестань, Карно, не кипятись! Помолчи, если можешь, не мешай работать.

Карно (вскочив с места, большими шагами прогуливается по залу, подходит к настежь растворенным окнам). Уф! Душно! Все окна открыты, а дышать нечем. (Скидывает сюртук).

Приер и Лендэ развязали галстуки и распахнули вороты рубашек. Только Баррер и Сен-Жюст застегнуты на все пуговицы. Все, кроме Сен-Жюста, раскраснелись от жары.

В зал Комитета проходит с докладом секретарь.

(Секретарю). Что нового за сегодняшний вечер?

Секретарь. В Якобинском клубе дерутся.

Карно. Вот и отлично. Было бы хуже, если бы Робеспьер служил там мессу, а его паства внимала ему с благоговением. (Садится на место и пишет.)

Баррер (понизив голос, указывает Приеру на Сен-Жюста и Карно). Бедняга Карно из кожи вон лезет, до того ему хочется раззадорить этого юношу. А тот и ухом не ведет.

Приер. Что это он там сочиняет?

Баррер. Комитет поручил ему составить доклад к заседанию Конвента.

Карно (продолжая писать). Хоть бы Билло и Колло скорее вернулись!

Баррер. А они пошли туда, к якобинцам?

Карно. Мы натравили их на Пизистрата. Билло весь кипит после своего поражения в Конвенте. Он жаждет мести. Ну, а нашего Колло никто не перекричит.

Баррер. Настоящая труба иерихонская. Как рявкнет — стены рушатся.

Приер. Если так, спасайся, кто может. Вон она трубит, слышите?

Из коридора доносятся вопли Колло.

Карно (вставая). Это они! Так скоро? Что случилось?

Двери с грохотом распахиваются. Врываются Билло и Колло. Глаза выпучены, одежда разорвана. Билло бледен от сдерживаемой ярости. У Колло на губах пена, лицо налилось кровью.

Колло. Мщения! Мщения! Неслыханный позор! Честь Комитета оскорблена!

Билло. Закрыть Якобинский клуб!

Баррер. Что там случилось?

Колло. Они осмелились поднять на меня руку! Они заткнули мне рот, мне, мне!

Карно. И ты это допустил?

Билло. Там были сотни, тысячи... Вся его собачья свора. Мы не успели рта раскрыть, как они набросились на нас.

Колло. Нас едва не растерзали.

Билло. Меня ударили.

Карно. Подлецы!

Билло (с яростью отчаянья). Они облили меня грязью, меня! А ведь я пришел к ним, чтобы в последний раз предложить примирение...

Карно. Чего ты совался не в свое дело? Разве для этого тебя туда послали? И поделом тебе!

Колло (рыча). Мщение! Бейте тревогу, подымайте секции!

Сен-Жюст (единственный из всех с начала сцены не вставал с места и теперь в первый раз вмешивается в спор). Граждане! Вы потеряли рассудок. Опомнитесь! Что с вами?

Колло (повернувшись, впивается в Сен-Жюста налившимися кровью глазами). Ты еще спрашиваешь? Будто не знаешь! Гаденыш!

Билло. Цепной пес Робеспьера! Чего ему здесь надо, этому предателю?

Карно. Он шпионит за нами. Это его ремесло!

Колло (бросается на Сен-Жюста; Сен-Жюст, побледнев, встает во весь рост и опирается руками на стол, отделяющий его от Колло). Скорпион! Притаился тут в углу! Прихлопнуть его, и все!

Карно. Дай ему в морду, Колло!

Баррер (становится между ними). Нет, граждане коллеги! У нас в Комитете не место дракам.

Билло. Он не наш!

Колло. Я раздавлю его, как вошь!

Билло. Он не наш! Выгнать его, как прогнали нас его прихвостни!

Колло. Убирайся вон, а то я вышвырну тебя в окно!

Карно. Нет, нет, не надо, Билло! Не выгоняй его, не выпускай на свободу. Пусть лучше сидит здесь. Как заложник.

Билло. Допросите его. Пускай даст отчет во всем.