Владимир Высоцкий - Собрание сочинений в одном томе Страница 32

* * *

Переворот в мозгах из края в край,В пространстве – масса трещин и смещений:В Аду решили черти строить райДля собственных грядущих поколений.

Известный черт с фамилией Черток —Агент из Рая – ночью, внеурочноОтстукал в Рай: в Аду черт знает что, —Что точно – он, Черток, не знает точно.

Еще ввернул тревожную строкуДля шефа всех лазутчиков Амура:«Я в ужасе, – сам Дьявол начеку,И крайне ненадежна агентура».

Тем временем в Аду сам ВельзевулПотребовал военного парада, —Влез на трибуну, плакал и загнул:«Рай, только рай – спасение для Ада!»

Рыдали черти и кричали: «Да!Мы рай в родной построим Преисподней!Даешь производительность труда!Пять грешников на нос уже сегодня!»

«Ну что ж, вперед! А я вас поведу! —Закончил Дьявол. – С Богом! Побежали!»И задрожали грешники в Аду,И ангелы в Раю затрепетали.

И ангелы толпой пошли к Нему —К тому, который видит все и знает, —А Он сказал: «Мне наплевать на тьму!» —И заявил, что многих расстреляет.

Что Дьявол – провокатор и кретин,Его возня и крики – всё не ново, —Что ангелы – ублюдки как один,И что Черток давно перевербован.

«Не Рай кругом, а подлинный бедлам, —Спущусь на землю – там хоть уважают!Уйду от вас к людям ко всем чертям —Пущай меня вторично распинают!..»

И Он спустился. Кто он? Где живет?..Но как-то раз узрели прихожане —На паперти у церкви нищий пьет.«Я Бог, – кричит, – даешь на пропитанье!»

Конец печален (плачьте, стар и млад, —Что перед этим всем сожженье Трои!):Давно уже в Раю не рай, а ад, —Но рай чертей в Аду зато построен!

1970

РАЗВЕДКА БОЕМ

Я стою, стою спиною к строю, —Только добровольцы – шаг вперед!Нужно провести разведку боем, —Для чего – да кто ж там разберет...

Кто со мной? С кем идти?Так, Борисов... Так, Леонов...И еще этот типИз второго батальона!

Мы ползем, к ромашкам припадая, —Ну-ка, старшина, не отставай!Ведь на фронте два передних края:Наш, а вот он – их передний край.

Кто со мной? С кем идти?Так, Борисов... Так, Леонов...Да, еще этот типИз второго батальона!

Проволоку грызли без опаски:Ночь – темно, и не видать ни зги.В двадцати шагах – чужие каски, —С той же целью – защитить мозги.

Кто со мной? С кем идти?Так, Борисов... Так, Леонов...Ой!.. Еще этот типИз второго батальона.

Скоро будет «Надя с шоколадом» —В шесть они подавят нас огнем, —Хорошо, нам этого и надо —С Богом, потихонечку начнем!

С кем обратно идти?Так, Борисов... Где Леонов?!Эй ты, жив? Эй ты, типИз второго батальона!

Пулю для себя не оставляю.Дзот накрыт и рассекречен дот...А этот тип, которого не знаю,Очень хорошо себя ведет.

С кем в другой раз идти?Где Борисов? Где Леонов?Правда, жив этот типИз второго батальона.

...Я стою спокойно перед строем —В этот раз стою к нему лицом, —Кажется, чего-то удостоен,Награжден и назван молодцом.

С кем в другой раз ползти?Где Борисов? Где Леонов?И парнишка затихИз второго батальона...

1970

* * *

Запомню, оставлю в душе этот вечер —Не встречу с друзьями, не праздничный стол:Сегодня я сам – самый главный диспетчер,И стрелки сегодня я сам перевел.

И пусть отправляю составы в пустыни,Где только барханы в горячих лучах, —Мои поезда не вернутся пустыми,Пока мой оазис еще не зачах.

Свое я отъездил, и даже сверх нормы, —Стою, вспоминаю, сжимая флажок,Как мимо меня проносились платформыИ реки – с мостами, которые сжег.

Теперь отправляю составы в пустыни,Где только барханы в горячих лучах, —Мои поезда не вернутся пустыми,Пока мой оазис еще не зачах.

Они без меня понесутся по миру —Я рук не ломаю, навзрыд не кричу, —А то мне навяжут еще пассажиров —Которых я вовсе сажать не хочу.

Итак, я отправил составы в пустыни,Где только барханы в горячих лучах, —Мои поезда не вернутся пустыми,Пока мой оазис еще не зачах.

Растаяли льды, километры и годы —Мой первый состав возвратился назад, —Он мне не привез драгоценной породы,Но он – возвратился, и рельсы гудят.

Давай постоим и немного остынем:Ты весь раскален – ты не встретил реки.Я сам не поехал с тобой по пустыням —И вот мой оазис убили пески.

1970

ПРО ДВУХ ГРОМИЛОВ – БРАТЬЕВ ПРОВА И НИКОЛАЯ

Как в селе Большие Вилы,Где еще сгорел сарай,Жили-были два громилыОгромадной жуткой силы —Братья Пров и Николай.

Николай – что понахальней —По ошибке лес скосил,Ну а Пров – в опочивальниРушил стены – и входил.

Как братья не вяжут лыка,Пьют отвар из чаги —Все от мала до великаПрячутся в овраге.

В общем, лопнуло терпенье, —Ведь добро – свое, не чье, —Начинать вооруженьеИ идти на усмиреньеПорешило мужичьё.

Николай – что понахальней —В тот момент быка ломал,Ну а Пров в какой-то спальнеС маху стену прошибал.

«Эй, братан, гляди – ватага, —С кольями, да слышь ли,Чтой-то нынче из оврагаРановато вышли!»

Неудобно сразу драться —Наш мужик так не привык, —Стали прежде задираться:«Для чего, скажите, братцы,Нужен вам безрогий бык?!»

Николаю это странно:«Если жалко вам быка —С удовольствием с братаномМожем вам намять бока!»

Где-то в поле замер заяц,Постоял – и ходу...Пров ломается, мерзавец,Сотворивши шкоду.

«Ну-ка, кто попробуй вылезь —Вмиг разделаюсь с врагом!»Мужики перекрестились —Всей ватагой навалились:Кто – багром, кто – батогом.

Николай, печась о брате,Первый натиск отражал,Ну а Пров укрылся в хатеИ оттуда хохотал.

От могучего напораРазвалилась хата, —Пров оттяпал ползабораДля спасенья брата.

«Хватит, брат, обороняться —Пропадать так пропадать!Коля, нечего стесняться, —Колья начали ломаться, —Надо, Коля, нападать!»

По мужьям да по ребятамБудут бабы слезы лить...Но решили оба братаС наступленьем погодить.

«Гляди в оба, братéнь, —Со спины заходят!»«Может, оборотень?»«Не похоже вроде!»

Дело в том, что к нам в селеньеНапросился на ночлег —И остался до Успенья,А потом – на поселеньеНикчемушный человек.

И сейчас вот из-за крикаНи один не услыхал:Этот самый горемыкаЧтой-то братьям приказал.

Кровь уже лилась ручьями, —Так о чем же речь-то?«Бей братьев!» – Но вдруг с братьямиСотворилось нечто:

Братьев как бы подкосило —Стали братья отступать —Будто вмиг лишились силы...

Мужичье их попросилоБольше бед не сотворять.

...Долго думали-гадали,Что блаженный им сказал, —Как затылков ни чесали —Ни один не угадал.

И решили: он заклятьемОбладает, видно...Ну а он сказал лишь: «Братья,Как же вам не стыдно!»

1970