Фридрих Горенштейн - На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного Страница 39

Архиепископ Леонид. Престол твой, государь, правдою и крепостию, и судом истинным утверждается! Да рассыплются страны поганские! Да покорены будут враги твои под ногами твоими!

Годунов. Се благочестивый государь и князь великий, добрый правитель хоругви земли Русской, скипетродержавного корня. Людей упася и великим смыслом единовластия русское утвердит, мечом храбрым все супротивное ему побеждается, покоряется, силу своей земли умножает.

Малюта. Государь, от риторов московских нижнего ряда, также фруктового ряда, где иноземными книгами торгуют, речет ритор Протасий доброплетущие словеса.

Протасий. Храбропобедный, в благости славлю скипетродержавное, то же, что райские древеса, яки наслаждаются при восходящих вод и правоверием наполняемы. Благоразумием же и благостию возрастаемы, и Божьей славой осияемы, образуют сад доброросен и красолиствен, и благоцветен, многоплоден же и зрел, благоухания исполненный. Великие же и высоковерные, и многочадным рождением яко светлозрачными ветвями расширяемы. Так же ты, государь, премудр и храбр, и крепкорук, и силен телом, и легок ногами, подобно деду твоему Ивану Третьему, снявшему татарское иго с русской выи. Он почал, ты завершил побиение сгустившихся было вновь врагов. Ты, государь, чудотворец, ибо чудеса предвещали победы над басурманами. Слышит твои торжественные властные заявления тот, кто чтит историю, вспомнит далекую старину, перенесется во времена блистательных римских цезарей, владеющих великими землями. Слава тебе, премудрый, превзошедший римских цезарей!

Крики. Слава! Слава!

Василий Блаженный (протискивается сквозь толпу). Государь, и я пришел с подарком.

Умной-Колычев. Оберегальщики, волоките прочь юрода!

Блаженный. Государь, гляди, много досады и разорения, и биения, и пихания от безумных человек испытываю. Гляди, как бы худо не было!

Иван. Пустите юрода. Хай скажет что хочет.

Василий Блаженный. Государь, прими славу света сего. Ты же ее хочешь. (Протягивает мешочек.)

Иван. Юрод, чего ты мешочек мне принес? Что в том мешочке?

Василий Блаженный. Пыль в мешочке, государь. Помни о ничтожестве и бренности человека, читай про грешников, в патериках и минеях.

Малюта. Гоните дурака. Пошел прочь, юрод!

Василий Блаженный (кричит). Встань поутру, царь, да тысячу поклонов отбрось! (Скрывается в толпе.)

Умной-Колычев. Оберегальщики, глядите, чтоб боле юрод не являлся.

Митрополит Антоний (торжественно). Изрек пророк Исайя: «Хвала делам Господним, дом к дому и село к селу приближающим!» Так и царская власть с православием приблизит все дома да села, все одни к одному.

Иван. Без помощи церкви, без церковного руководства не дана была бы нам победа над агарянами. Потому не одними лишь воинами завоеваны, а и церквами нашими с монастырями, для крещения басурманства. Как окрещен будет последний казанский царь Едигер Мухаммед, внук последнего золотоордынского хана Ахмета.

Едигер (кланяется царю Ивану). Великий белый царь! Изъявил желание креститься.

Иван. Ничто так не радует православных царей, как неверных в веру обращати, ежели и не восхотят. Дабы вся вселенная наполнилась православием.

Митрополит Антоний. Царь Едигер принял крещение и наречен Симеоном.

Иван (обнимает Симеона-Едигера). Новый брат у меня отныне, царевич Симеон Бекбулатович Касимовский! От Бога нашего дан нам великий обряд крещения. Всякий раз не могу без слез его видеть! (Утирает слезы.) Точно еще при жизни принимает Бог с человека его душу.

Крик. Посрамителю басурман царю Ивану Васильевичу Всея Руси слава!

Крики. Слава! Слава!

Иван (торжественно). С помощью Божеской воли мы, православные, оборонили Москву от супостата. Москве отныне именоваться богохранимым преименитым царствующим градом, Третьим Римом, благочестием цветущим. Войскам-оборонителям двинуться торжественным ходом!

Царевич Федор. Батюшка, люблю военную музыку. Славно как!

Иван. И я люблю военную музыку православную. Татар зурна издает бесовский звук. В русском же войске много трубачей. Ежели они по отеческому обычаю станут дуть в свои трубы, вместе загудят, то можно услышать тогда некоторое удивительное и малоожидаемое созвучие.

Мальчик (восторженно). Оружия сколько всякого в войске! Что то за оружие, дедушка?

Седой. Оружие колющее и режущее, и огненное.

Мальчик (восторженно). Пушки идут!

Седой. То пушки на вертлюгах. Ранее на волочках везли, а ныне, гляди, на телегах. А то везут огненные мортиры, которые вверх стреляют, и гаубицы. А те длинноствольные ушаты на станках, лафетах, а те – «сороки» многоствольны. «Сороки» называют, что быстро гутарят, сиречь бьют.

Первый из толпы (восторженно). «Сорока» – она дробью бьет!

Седой. «Сорока» заряжается множеством пуль. Пули – ядра с гусиное яйцо.

Второй из толпы (восторженно). Велики пушки идут!

Седой. Тяжелы пушки для обстрелу большими ядрами в колено человеку и в пояс.

Немецкий посол. Ни у одного государя не видел таких больших орудий.

Английский посол. Ни один христианский царь не имеет столько пушек, такого запаса военных снарядов. В Оружейной палате хранится огромное количество. Русский царь снабдил пушками все построенные крепости.

Польский посол. То-то Европа, панове, так богато вооружает тирана. Казань город велик, а уж на половину Москвы-то заселят. Из камней мечетей строят там православные храмы. Не случилось бы то с Европой!

Мальчик (восторженно). Знамен-то сколько! Что то за знамена, дедушка?

Седой. Знамя это, лазоревое, опушка – тафта, алая – то дворянское ополчение. Знамя пестрое, в середках клинцы: два белых да два лазоревых. Опушка – тафта алая – то московские стрельцы. Знамя желто, на нем выбит зверь – гриф. То стременные стрельцы. Знамя черно, на нем выбит золотой орел одноглав – то казаки. Знамя лазорево, на нем солнце да луна золотом и серебром – новосъезжие, из литвинов, немцев да прочих наемных иноземцев. Знамя зеленое, а опушка желтая – новокрещеные из служивых татар. Мордва, чуваши, черемисы. Знамя – тафта черная, на нем кресты и хоругви. Государев полк!

Царь Иван. Народ православный, велико наше торжество над посрамленным врагом! По случаю победного торжества освободить на волю на Москве воров, кроме самых великих убийственных дел. Малюта, тем займешься.

Малюта. Исполним, государь. Государь, получена весть: князь Михайло Воротынский в дороге на Белоозеро помер.

Иван. Собачья смерть ему и кошачья могила! Всякая измена карается от Бога. Все от Бога. И сия победа дана от Бога. Объяви народу гулянья, пиры и медвежьи представленья за счет казны.

Малюта. Народ, по милости царской будет всеобщее угощение. Бочки на выкат, пиво да водка, да квас, да мед. Также мясна да рыбна пища и прочее. Также медвежьи потехи.

Крики. Слава государю! Отец наш, государь-батюшка!

Малюта. Государь, головщик хора хочет тебе новую песню показать после походского стояния против супостата.

Иван. Показывай, головщик.

Головщик. Государь-батюшка, по случаю великого победного торжества сложена моя песня про твои славны дела.

Иван. Люблю слушать песни о славных событиях моего царства. Также про иные славные деяния. Я и сам написал стихари, сочинил к ним музыку в честь праведного митрополита московского Петра, перенесшего свой стол из Владимира в Москву. Также в честь Сретения иконы Владимирской Божьей Матери, защитницы Руси от врагов. В такой музыке мажорные радужные нотации должны иметь свой звук на напряженных тугих минорных.

Головщик. Государь-батюшка, знаючи твое познание и умение в истинно музыкальном деле, старался стихари писать, как ты научаешь. Старался, чтоб скоморошьих грехов не было.

Иван. И скоморошьи песни люблю. Сложены коротким стихом, и петь их надобно на живой веселый мотив. Прославляющие же стихари, аки евангельские, надобно строгие и медленные, образы широты поднебесной, куда идут апостолы и смятенные души жен-мироносиц. У латын и лютеров то юбеляцией именуется. Jubilatio, сиречь ликование, музыка ликующая. У греческого пения заключный тон не отпевается. Покажь-ка ноты, головщик.