Жан-Поль Сартр - За закрытыми дверями Страница 4

Инэс тихонько поет:

Инэс.В переулке Блан-МартоКто-то спрятал звук в ведро,Крепко сбил помост — и что?Эшафот готов давноВ переулке Блан-Марто.В переулке Блан-МартоУтром встал палач легко.Дел по горло у него —Не жалеет никого.Бьет того, казнит сегоВ переулке Блан-Марто.В переулке Блан-МартоВышли дамы “комильфо”В безделушках и манто,И не мог понять никто,Что же вдруг произошло:Голова пошла на дноВ ручейке у Блан-Марто.

Пока Инэс поет, Эстель пудрится и красит губы. Беспокойно осматривается, ища зеркало. Роется в сумочке, потом поворачивается к Гарсэну.

Эстель. Сударь, у вас нет зеркальца?

Гарсэн не отвечает.

Хотя бы карманного зеркальца?

(Гарсэн не отвечает.)

Если вы оставляете меня в одиночестве, то хотя бы найдите мне зеркальце.

Гарсэн все не отвечает.

Инэс (с готовностью). У меня в сумке есть зеркальце. (Роется в сумке. С досадой.) Нет больше зеркальца. Отобрали в канцелярии.

Эстель. Как мне все это надоело!

Пауза. Она закрывает глаза и шатается. Инэс подбегает и поддерживает ее.

Инэс. Что с вами?

Эстель (открывает глаза и улыбается). У меня странное чувство. (Ощупывает себя.) С вами такого не бывает? Прикасаешься к себе, но напрасно: кажется, будто тебя нет.

Инэс. Вам повезло. Я всегда ощущаю свое нутро.

Эстель. Ах да, свое нутро… Но это расплывчато и непонятно. (Пауза.) В моей спальне шесть зеркал. Я их вижу, вижу их. Но я в них не отражаюсь. В них отражается кушетка, ковер, окно… Какое оно пустое, зеркало, в котором тебя нет. Когда я разговаривала с кемнибудь, я садилась так, чтобы смотреться в одно из них. Я разговаривала и видела, как я разговариваю. Я видела себя глазами других, и это меня развлекало. (Безнадежно.) Моя губная помада! Я, наверное, накрасилась криво. Не могу же я вечно обходиться без зеркала!

Инэс. Хотите, я буду вашим зеркалом? Я вас приглашаю к себе. Садитесь на мой диван.

Эстель (указывая на Гарсэна). Но… Инэс. Давайте не будем обращать на него внимания.

Эстель. Нам же будет хуже — вы сами это сказали.

Инэс. Неужели вы думаете, что я желаю вам зла?

Эстель. Кто знает…

Инэс. Это ты принесешь мне зло. Ну и пусть. Если все равно надо страдать, то пусть ты будешь причиной. Садись. Ближе. Еще ближе. Посмотри мне в глаза: ты видишь себя?

Эстель. Я совсем маленькая. Еле себя вижу.

Инэс. Тебя вижу я. Всю целиком. Задавай мне вопросы. Я буду вернее любого зеркала.

Эстель, смущенная, поворачивается к Гарсэну, как бы прося помощи.

Эстель. Сударь! Мы вам не мешаем своей болтовней?

Гарсэн не отвечает.

Инэс. Оставь его в покое. Представь, что его больше нет, что мы одни. Спрашивай.

Эстель. Я правильно накрасила губы?

Инэс. Погоди… Не совсем правильно.

Эстель. Так я и знала. Слава богу, никто… (бросает взгляд на Гарсэна)… никто меня не видел. Я еще раз накрашусь.

Инэс. Теперь лучше. Нет. Обведи контур губ. Смотри на меня. Так, так. Правильно.

Эстель. Так же хорошо, как было, когда я вошла?

Инэс. Лучше: ярче и грубее. Адские губы получились.

Эстель. Гм! Мне это идет? Как жаль, что я не могу посмотреть. Дайте мне слово, что это красиво.

Инэс. Ты не хочешь, чтобы мы были на ты?

Эстель. Дай мне слово, что это красиво.

Инэс. Ты красивая.

Эстель. А у вас есть вкус? У вас такой же вкус, как у меня? Как все это глупо…

Инэс. У меня такой же вкус, как у тебя, потому что ты мне нравишься. Посмотри на меня хорошенько. Улыбнись. Я ведь тоже не уродина. Разве я не лучше зеркала?

Эстель. Мне трудно называть на ты женщину.

Инэс. И особенно почтового работника, как мне кажется. Что у тебя на щеке? Какоето красное пятно?

Эстель. Красное пятно? Какой ужас! Где?

Инэс. Ага! Я зеркало для жаворонков: мой маленький жаворонок, я тебя поймала! Нет никакой красноты. Ни малейшей. А что, если зеркало принялось бы врать? Или если бы я закрыла глаза и отказалась на тебя смотреть: что бы ты делала со своей красотой? Не бойся: нужно, чтобы я на тебя смотрела широко раскрытыми глазами. И я буду очень послушной. Но ты будешь называть меня на ты.

Пауза.

Эстель. Я тебе нравлюсь?

Инэс. Очень!

Пауза.

Эстель (кивая в сторону Гарсэна). Я хочу, чтобы он тоже на меня посмотрел.

Инэс. Ну да, потому что он мужчина. (Гарсэну.) Вы победили.

Гарсэн не отвечает.

Посмотрите же на нее.

Гарсэн молчит.

Не валяйте дурака: вы не пропустили ни одного слова из того, что было сказано.

Гарсэн (внезапно поднимая голову). Да уж конечно, ни одного слова: я напрасно затыкал уши, ваша болтовня оставалась у меня в голове. Оставьте меня, наконец, в покое. Мне до вас нет дела.

Инэс. Вам и до красотки дела нет? Я разгадала ваш маневр: важничаете, чтобы привлечь ее внимание.

Гарсэн. Я же вас просил оставить меня в покое. В редакции говорят обо мне, и я хочу послушать. А ваша красотка, имейте в виду, меня нисколько не интересует.

Эстель. Спасибо.

Гарсэн. Я не хотел вас обидеть…

Эстель. Невежа!

Пауза. Они стоят друг против друга.

Гарсэн. Ну вот что! (Пауза.) Я же просил вас замолчать.

Эстель. Это она начала. Я у нее ничего не просила, а она привязалась ко мне со своим зеркалом.

Инэс. Да, ты ничего не просила. Только навязывалась ему и кривлялась, чтобы он на тебя посмотрел.

Эстель. Ну и что?

Гарсэн. Вы с ума сошли? Так мы бог знает до чего договоримся. Замолчите наконец. (Пауза.) Давайте спокойно рассядемся, закроем глаза и постараемся забыть о присутствии остальных.

Пауза. Он садится. Остальные неуверенно направляются к своим местам. Инэс внезапно оборачивается.

Инэс. Забыть?! Какое ребячество! Я вас чувствую в себе. Ваше молчание как крик раздирает мне уши. Вы можете заткнуть себе рот, можете отрезать язык, разве это помешает вам существовать? Остановите вашу мысль? Я ее слышу, она тикает как будильник, и я знаю, что мою вы тоже слышите. Напрасно вы замерли на своем диване, вы — всюду; даже звуки доходят до меня нечистыми, потому что и вы их слышите. Даже мое лицо вы у меня украли: вы видите его, а я нет. А она? И ее вы украли у меня: если бы мы были наедине, разве бы она осмелилась так со мной обращаться? Ну нет! Уберите руки от лица, я вас не оставлю в покое, не мечтайте. Вы останетесь здесь, бесчувственный, погруженный в себя, как Будда, а я, несмотря на закрытые глаза, буду чувствовать, что она обращает к вам малейшие звуки, даже шорох платья, и посылает вам улыбки, которых вы не видите… Ну уж нет! Я вольна выбирать себе свой ад: я буду смотреть на вас во все глаза и бороться с открытым забралом.

Гарсэн. Хорошо. Я так и думал, что мы этим кончим. Они провели нас как детей. Если бы меня поселили с мужчинами… мужчины умеют молчать. Но к чему требовать слишком многого? (Идет к Эстель и берет ее за подбородок.) Ну как, крошка, я тебе нравлюсь? Говорят, ты строила мне глазки?

Эстель. Не прикасайтесь ко мне.

Гарсэн. Ба! Поставим все на свои места. Я очень любил женщин, знаешь. И они меня очень любили. Подумай, нам ведь нечего больше терять. К чему эти условности? К чему церемонии? Здесь все свои. Скоро мы будем голыми, как черви.

Эстель. Оставьте меня.

Гарсэн. Как черви! А я вас предупреждал. Я у вас ничего не просил, ничего, кроме мира и молчания. Я заткнул уши. Гомес говорил, стоя посреди редакции, и все мои приятели-журналисты слушали. Они были без пиджаков. Я хотел разобрать, о чем они говорят, это было непросто: земные события развиваются так быстро. Вы не могли помолчать? Теперь все кончено, он больше не говорит: все, что он обо мне думал, осталось при нем. Так вот, нам нужно идти до конца. Голые, как черви: я хочу знать, с кем имею дело.

Инэс. Вы это знаете, Гарсэн. Теперь знаете.

Гарсэн. Пока каждый из нас не признается, за что осужден, мы ничего не узнаем. Начнем с блондинки. За что? Скажи нам, за что; твоя искренность поможет избежать катастрофы. Ну, давай!