Константин Симонов - Русские люди Страница 4

Васин. Совершенно верно.

Сафонов. Хорошие пуговицы.

Из другой комнаты выходят Шура и Валя. Валя в галифе капитана, в сапогах, закутанная в полушубок, крепко прижимает его руками к груди.

Валя. Ох, как тепло, Шурка, в капитанском полушубке. Прямо мехом к телу… Хорошо. (Заметив Сафонова.) Спасибо, товарищ капитан.

Пауза.

Входит Ильин.

Ильин. Капитан, к аппарату.

Сафонов. Пойдем, Александр Васильевич; пойдем, начальник особого.

Сафонов, Ильин, Васин и Панин уходят.

Валя. А я их и не заметила. Ну, ничего. Он и правда знаешь какой теплый. А я замерзла… вода, знаешь, даже льдинки в ней. Еле доплыла.

Шура. А он тут переживал.

Валя. Кто это — он?

Шура. Капитан.

Валя. Это почему же?

Шура. Не знаю. Может, ты знаешь?

Валя. Нет.

Пауза.

Все ты врешь, Шурка.

Шура. Ей-богу.

Валя. Ой, холодно. (Поеживается.) Вот даже в полушубке, а все-таки холодно. А знаешь, Шура, я думаю, наверно, мне скоро опять идти.

Шура. Да ну?

Валя. Наверно.

Шура. Неужели капитан тебя опять пошлет? Я просилась, а он не велит. Почему?

Валя. Потому что я здешняя. А ты нездешняя.

Шура. Опять тебя. А сам переживает.

Пауза.

Я на него иногда гляжу, а у него глаза озорные, даже страшно. Он, наверно, до войны озорник был. Беда для баб.

Валя. Он некрасивый.

Шура. Это ничего, что некрасивый. А все равно, озорник был, я знаю. А сейчас притих. Он что тебе, не нравится?

Валя. Нет.

Шура. А когда понравится?

Валя. После войны.

Шура. А война, она знаешь какая будет?

Валя. Какая?

Шура. А вдруг длинная-предлинная. Нельзя после войны. Не скоро.

Валя. Ничего, я терпеливая.

Шура. А я нет.

Молчание. Входят Ильин и Козловский, одетый в рваное штатское платье.

Ильин. Где капитан?

Валя. В той комнате.

Ильин (Козловскому). Садитесь. Замерзли? Водки хотите?

Козловский. Не откажусь.

Ильин. Шура, налей водки товарищу.

Шура наливает в жестяную пружку водки. Козловский пьет.

Козловский. Ну вот. А то прямо из воды — и еще ведут тебя через город.

Ильин. А вы что же думали? Сразу: переправился — и полное доверие, да?

Козловский. Нет, я не думал, но все же… Немцы-то стреляли по мне. Довольно наглядно было. Как по-вашему?..

Ильин. Что верно, то верно. Потому и водки даем, что наглядно.

Входит Сафонов.

Товарищ капитан, вот переправился с той стороны, от немцев.

Сафонов (подходит к Козловскому). Здорово! (Пожимает ему руку.) Откуда идешь?

Козловский. Из-под Николаева пробираюсь.

Сафонов. Так. Чего же это ты? Уж лиман перешел, а потом назад к нам?

Козловский. Я узнал в городе, что тут еще наши, — хоть в окружении, да все-таки наши. Я и подумал: чем дальше идти, дойдешь ли, а тут переплыл — и готово.

Сафонов. Документов небось нет?

Козловский. Есть.

Сафонов. Ишь ты. С документами.

Козловский. Девушки, у вас ножниц нет?

Шура. Зачем?

Козловский. Подпороть нужно.

Валя подходит к нему, помогает распороть рукав.

Партбилет без карточки, конечно. Но главное сохранилось, верно?

Сафонов (рассматривает вымокший партбилет). Верно. Какое звание-то?

Козловский. Младший политрук Василенко Иван Федорович.

Сафонов. Тезки, значит. Что, замерз?

Козловский. Замерз.

Сафонов. Согрели тебя?

Козловский. Согрели.

Сафонов. Это насчет воды у нас плохо, а водка — это у нас есть. Только знаешь, такая жажда бывает, что без воды и водки пить не хочется. Ну, по случаю спасения придется тебе стакан чаю дать. Шура, а Шура!

Шура. Сейчас.

Сафонов. Ты давай сейчас иди спи. Хочешь?

Козловский. Хочу.

Сафонов. Там моя шинель лежит. На ней устройся. А потом мы тебе проверку сделаем и к месту определим. Мне каждый человек нужен. Я тебе отпуска по случаю твоих переживаний не могу дать. Понятно?

Козловский. Понятно.

Сафонов. Иди. Она тебе чай туда принесет.

Козловский идет к двери.

(Неожиданно.) Какой части?

Козловский. Сто тридцать седьмой гаубичной.

Сафонов. Кто командир?

Козловский. Чесноков.

Сафонов. Комиссар?

Козловский. Зимин…

Сафонов. Ну, иди, иди, грейся.

Козловский выходит.

Валя (что-то мучительно вспоминая). Вот не видала я его. Не видала, а голос слыхала. Где я могла его голос слыхать? До войны, что ли?

Сафонов. Голос слыхала. Фантазия одна. Что он, Шаляпин, что ли, чтобы его по голосу запоминать?

Валя. Нет, я слышала, Иван Никитич.

Сафонов. Опять свое. Ты чего бегаешь? Тебе тоже спать надо. Ясно?

Валя. Ясно.

Сафонов. Ну и иди, пожалуйста. А то: голос слыхала. Увидала — интересный военный; конечно, познакомиться сразу захотелось. «Где-то я вас встречала, да где-то я ваш голос слыхала…» Ну, это я шучу, конечно. Ты, главное, спать иди, вот что.

Валя и Шура выходят.

(Ильину.) Панин ушел, что ли?

Ильин. Нет, здесь.

Сафонов. Ты ему скажи, чтоб он потом зашел, с ним поговорил. Человек этот, Василенко, вроде человек хороший. Я, конечно, с радостью. Но все-таки пусть поговорит, чтобы порядок был.

Молчание.

Что меня волнует, Ильин, это меня то волнует, что где Глоба. Дошел ли Глоба до наших войск, или не дошел Глоба — это меня больше всего волнует. Потому что помирать я готов, но помирать меня интересует со смыслом, а без смысла помирать меня не интересует. Ну, пошли. (Выходит. В двери останавливается.) Вернись, скажи Александру Васильевичу, чтобы с нами пошел.

Ильин пересекает сцену, заходит в одну из комнат. Из комнаты Сафонова выходит Козловский. Шинель внакидку, в руках бумажка, приготовленная для закурки. Из двери выходит Ильин, проходит через комнату, вслед за ним неторопливо идет Васин.

Козловский. Товарищ майор, разрешите обратиться?

Васин. Да.

Козловский (вглядываясь в него). Только что из окружения. Закурить нет ли, товарищ майор?

Васин, достав баночку, аккуратно насыпает ему махорки.

(Испытующе глядя на него.) Товарищ майор, я вас где-то видал, по-моему.

Васин (спокойно). А я вас нет. Простите, ваше звание?

Козловский. Василенко, младший политрук.

Васин. А я вас нет, не видал, товарищ младший политрук.

Пауза.

Огонь у вас есть?

Козловский. Спасибо. Есть.

Васин прячет коробку и выходит. Молчание. Козловский один на сцене.

(После паузы, удивленно присвистнув.) Дядя, а?

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Обстановка второй картины. На сцене Шура. У нее опухшие, заплаканные глаза. Входит Панин.

Панин. Почему глаза заплаканные?

Шура. Ничего. (Плача.) Если бы вы знали, как мне Ильина жалко! Так жалко. (Плачет.)

Панин. Шура!

Шура плачет; не отвечая, уходит в другую комнату. Входит Валя.

Валя. Здравствуйте, товарищ Панин.

Панин. Здравствуйте, Валечка.

Валя. Ох, дела! Сейчас ребятам патроны возила. Как начали строчить, мне мою машину поранили всю, прямо жалко. А меня нет.

Панин. Что, совсем машину?

Валя. Нет, ходит. Я ей говорю: отправляйся на ремонт. А она говорит: разрешите, товарищ водитель, остаться в строю. Я говорю: ну, разрешаю. Так она и осталась.