Марио Варгас Льоса - Барышня из Такны Страница 4

Когда сцена освещается, входит сеньора Карлота. Мамочка почтительно взирает на нее из кресла. Потом встает и, помолодев, идет к ней навстречу.

Мамочка. Добрый вечер, сеньора Карлота. Какая приятная неожиданность. А старших нет дома, и Кармен-сита куда-то ушла. Садитесь, прошу вас. Чашечку чая?

Карлота. "Она точно сошла с акварели Модесто Молины" — так, я слышала, говорили про тебя в Аламеде. Правду говорили.

Мамочка. Вы очень любезны, сударыня.

Карлота. Каштановые кудри, фарфоровая кожа. Выхоленные руки, маленькие ноги. Куколка.

Мамочка. Ради бога, сударыня, вы меня заставляете краснеть. Отчего же вы стоите? Скоро вернутся мои родные. Они пошли с визитом соболезнования к…

Карлота. Молоденькая, хорошенькая, и недурное наследство не за горами, правда? Имение твоего отца в Мокегуа взято в опеку до твоего совершеннолетия, да?

Мамочка. Зачем вы все это говорите? И таким тоном? Можно подумать, что вы сердитесь на меня.

Карлота. «Сержусь» — это не совсем то слово, миленькая моя недотрога. Я тебя ненавижу. Я тебя ненавижу всеми силами души, всем своим существом. Весь год я желала тебе самых страшных несчастий и горестей. Я мечтала, чтобы тебя переехал паровоз, чтобы оспа изуродовала твое личико, чтоб чахотка спалила твои легкие.

Мамочка. Да что ж я вам такого сделала, сеньора Карлота? Мы ведь с вами едва знакомы. Вы мне говорите такие ужасные вещи. А я-то подумала, вы мне принесли свадебный подарок…

Карлота. Я пришла сказать тебе, что Хоакин тебя не любит. Он любит меня! Пусть ты моложе! Пусть ты девица — это все равно. Хоакину не нравятся фарфоровые статуэтки, которые разбиваются от малейшего ветерка! Ему нравлюсь я! Потому что я знаю такое, чего тебе и таким, как ты, вовек не узнать! Я умею любить. Я знаю, что такое страсть. Я умею наслаждаться и дарить наслаждение. Ты и выговорить-то не смеешь это слово.

Мамочка. Вы, наверно, с ума сошли, сеньора Карлота. Вы забыли, что…

Карлота. Что я замужем и что у меня трое детей. Нет, не забыла. Мне плевать на это! Наплевать мне и на мужа, и на детей, и на то, какие толки пойдут обо мне по городу, и на веру, и на закон! Это и есть любовь, понимаешь? Я готова ко всему, но только не к потере мужчины, которого люблю.

Мамочка. Но если Хоакин, как вы говорите, вас любит, отчего же он посватался ко мне?

Карлота. Отчего? Оттого, что польстился на твое имя и на твое приданое. Офицер должен упрочить свою будущность. Но прежде всего оттого, что не может жениться на той, кого любит. Это брак по расчету. Скрепя сердце решил он жениться на тебе. Поняла? Скрепя сердце. Сто раз он повторял мне эти слова. Не далее как сегодня, два часа назад. Да, он был сегодня у меня. У меня и сейчас еще звучат в ушах его слова: "Ты — единственная, кто умеет дарить мне наслаждение, ты — настоящая оторва!" Да, так называет он меня в минуты страсти.

Мамочка (выходя из столбняка). Довольно, сеньора Карлота. Умоляю вас, ради бога…

Карлота. А-а, ты не можешь слушать такое?! Мне плевать! Я пришла сюда, чтобы сказать тебе: никогда я не отдам Хоакина, даже если он и женится на тебе. Я не откажусь от него, а он — от меня! Мы будем встречаться тайно, за твоей спиной. Ты узнаешь, что такое жизнь замужней женщины! Каждое утро, каждый вечер ты будешь спрашивать себя, где твой супруг — в казарме или у меня в постели!

Мамочка. Я позову людей, и вас выведут, сеньора Карлота.

Карлота. А если его переведут в другой гарнизон, я брошу мужа, брошу детей и уеду следом за Хоакином. И мучения твои будут продолжаться. Я покажу тебе, до чего может дойти любящая женщина. Слышишь?

Мамочка. Да, сударыня. Может быть, все, что вы сказали, — правда. Я бы не смогла поступить так. Мне кажется, любовь не должна стать недугом. Я такой любви не понимаю. Вы красивы, нарядны, вашего мужа уважает весь город. И дети у вас такие славные. Чего вам еще не хватает в жизни?

Карлота. Ну ладно, может быть, теперь поймешь. Я готова пожертвовать всем, что кажется тебе таким завидным, за одно лишь слово Хоакина. Я готова последовать за ним даже в преисподнюю!

Мамочка. Побойтесь бога, сударыня.

Карлота. Теперь ты знаешь правду. Когда Хоакин держит меня в своих объятиях, и стискивает так крепко, и заставляет подчиняться любой своей прихоти, весь мир для меня исчезает: нет больше ни мужа, ни детей, ни репутации, ни самого господа бога. Есть только он, Хоакин. И лишить меня этого ты не сможешь.

Мамочка. Давно ли вы… с ним?..

Карлота. Ты хочешь спросить, давно ли я стала его любовницей? Так и говори. Два года назад. Каждую неделю, на закате, мы видимся в хижине возле Ла-Мара. В этот час негры возвращаются с плантаций и поют. Мы слышим их. Мы наизусть выучили их песни. Что еще ты хочешь узнать?

Мамочка. Больше ничего. Теперь я хочу, чтобы вы ушли.

Карлота. Ты бы не смогла жить с Хоакином. Ты слишком чиста для такого распутника. Это он сам мне сказал. Тебе нужен другой — юный, томный, нежный. Такой, как я, тебе не стать. Кровь не та. Тебе не хватает пыла, задора, воображения.

Мамочка. Вам следует уйти. Дядюшка вернется с минуты на минуту.

Карлота. Ну и что? Я скандалов не боюсь.

Мамочка. Никакого скандала не будет. Я ничего не слышала. Я ничего не знаю и не хочу знать.

Карлота. Тем не. менее ты все слышала и все знаешь. И теперь этот червь будет точить тебе сердце. "Неужели это правда? Неужели это брак по расчету? Неужели он на самом деле любит ее? Неужели ему и впрямь так хорошо с ней?"

Она выходит. Белисарио, который в начале диалога увлеченно писал, роняя на пол исписанные листки, вдруг задумывается, прислушивается к разговору, а потом садится, как ребенок, на корточки у кресла Мамочки.

Мамочка (обретая свое старушечье обличье, садится в кресло). Неужели я и впрямь — девица-недотрога? Жеманница, которой вовеки не познать такого счастья, какое познала она? Неужели правда, что он был с нею вчера, что он с нею сейчас, что он будет с нею завтра?

Белисарио(сидя у ее ног). Так, значит, эта дурная женщина заставила ревновать невесту?

Мамочка. Не только ревновать. Она вселила в нее тревогу, она ее смутила, она заполнила ее невинную головку отвратительными чудищами — змеями и птицами.

Белисарио. Какими птицами? Петухами?

Мамочка (рассказывая сказку). И бедная барышня, чуть не плача, думала: "Неужели ему дорога не я, а только моя фамилия и высокое положение моей семьи? Неужели тот юноша, которого я так люблю, — бессовестный корыстолюбец?"

Белисарио. Да нет же! Кто это станет жениться из-за имени, из-за положения в обществе? Еще из-за приданого или будущего наследства, я понимаю. Ну а это — нет.

Мамочка. Насчет наследства все было неправда. Чилийский офицер Хоакин знал, что имение давно уплыло за долги.

Белисарио. Ты запутываешь сказку.

Мамочка. Так что чилийский офицер сказал дурной женщине неправду. Барышня никакого наследства не ждала, а выходило так, что он женится на деньгах, — это казалось ему убедительней. И он обманул не только барышню, но и сеньору Карлоту.

Белисарио. Ту женщину звали Карлота?

Мамочка. Да, ее звали Карлота. (Рассеянно, сама себе.) Но она была неглупа и иногда изрекала неоспоримые истины. Вот, например: "Только отрекшись от любви, может женщина сохранить гордость".

Белисарио. Ну-у, опять ты про свое…

Бормоча что-то сквозь зубы, направляется к своему столу. Мамочка беззвучно шевелит губами, словно продолжая рассказ. Потом засыпает.

Дурная женщина… В сказках таких всегда полно. Значит, и в романтической истории ей самое место. Не робей, Белисарио, учись вот у Мамочки. Бумага все стерпит. Пусть, пусть появятся в моей повести дурные женщины, чем их больше, тем интересней. Две, кажется? Одну звали Карлота, и жила она в Такие в начале века. А другая — индеанка из Каманы, которую в двадцатые годы по неведомой причине какой-то кабальеро высек. (Пишет.) Часто они перепутывались и перемешивались, а потом в сказку попадал и тот перламутровый веер, на котором некий поэт-романтик нацарапал стихи.

Бабушка (входя). Эльвира! Эльвира! Что ты наделала? Ты с ума сошла? Как ты на это решилась? Подвенечное платье, все в кружевах, а фата — как пена морская!

Мамочка. Это было нелегко: я извела полкоробка спичек и сожгла себе все пальцы. Потом сообразила, что надо пустить в ход парафин. И дело пошло.

Бабушка. Но ведь свадьба — завтра! Гости съедутся из Мокегуа, Икике, из Арике. Ты поссорилась с Хоаки-ном? Накануне венчания? Зачем же мы убрали весь дом живыми цветами, перевили стены гирляндами? Зачем же мы целый месяц готовили всякие лакомства, пекли пироги? Только-что привезли торт…