Эмиль Брагинский - Ирония судьбы, или С легким паром Страница 5

Ипполит и не подозревал, какую реакцию вызовет его звонок.

 — Не открывайте! — закричал Лукашин. — Я сейчас встану!

 — Сразу не открыть — это хуже! — И Надя решительно шагнула в коридор, у двери она обернулась: — К вашему сведению, это пришел он! Берегитесь!

 — Что вы делаете? Подождите! Я сейчас оденусь! — И Лукашин с головой накрылся пледом.

Надя отворила дверь.

 — С наступающим, Наденька! — Ипполит нежно поцеловал любимую. — Вот тебе новогодний подарок!

 — Спасибо. Я тебе тоже приготовила подарок, — сказала Надя, — он в комнате. — И пока Ипполит раздевался, добавила: — Но я тебе должна кое-что сообщить… В это невозможно поверить… Ты умрешь со смеху… Короче говоря, я пришла домой, а на моей тахте спит посторонний мужчина. Я его с трудом разбудила… Я его поливала из чайника…

Ипполит как-то странно взглянул на Надю и шагнул в комнату.

Лукашин выглянул из-под укрытия:

 — С наступающим!

 — Ну что ж! — медленно произнес Ипполит, обращаясь к Наде. — Ты приготовила отличный подарок! — И сдернул с Лукашина плед.

 — Ведите себя прилично! Она здесь ни при чем, это я во всем виноват! — поспешно вставил Лукашин, стараясь при этом незаметно прикрыть пледом босые ноги.

Ипполит, прокурорски сощурив глаза, посмотрел на Надю:

 — Мне бы хотелось узнать маленькую деталь… так, из любопытства, — кто это?

 — Я его не знаю! — пожала плечами Надя.

 — Я посторонний, я здесь нечаянно… — добавил Лукашин.

 — Это совсем незнакомый мужчина… — сказала Надя.

 — Да, я мужчина, — покорно согласился Лукашин.

 — Как он сюда попал? — прошипел Ипполит.

 — Понимаешь, это невероятное совпадение… — начала объяснять Надя.

 — Невероятное… — как эхо вторил Лукашин.

 — Он тоже живет: Третья улица Строителей, 25, квартира 12…

 — 12, — вздохнул Лукашин.

 — Но только в Москве, — продолжала Надя.

 — В Москве я живу… — Эхо проявило крохотную самостоятельность. Ипполит негодующим жестом указал на брюки Лукашина, валяющиеся на полу:

 — А это что?

Надя в который раз запустила брюками в их владельца.

 — Это мои штаны, — с гордостью произнес Лукашин и поморщился. — Осторожнее, помнете!

Пока Лукашин тщетно пытался под пледом натянуть на себя брюки, Надя старалась вдолбить Ипполиту, как было дело.

 — Он с приятелями пошел в баню…

 — В баню мы пошли, — подтвердил унылый голос.

 — Там они выпили, и его по ошибке запихнули в самолет!

 — В самолет, — отозвался Лукашин. Он все еще пытался под пледом всунуть ноги в штаны. Однако это оказалось для него непосильным делом.

 — Где? В бане? — повысил голос Ипполит. — Ну, с меня достаточно.

 — Нет! В бане нет самолетов! — Ради такого важного сообщения Лукашин даже высунул голову.

 — Вас не спрашивают! Заткнитесь!

 — Да, мы там мылись! Скажите ему! — обратился Лукашин за подтверждением к Наде. — С Павликом мылись!..

 — Да замолчите вы! — в отчаянии крикнула Надя, понимая, что пьянчужка только ухудшает и без того ужасное положение. — Они из бани поехали на аэродром.

 — Провожать Павлика, — кротко пояснил Лукашин.

 — Ах, здесь еще Павлик?! — Ипполит заметался по комнате в поисках второго соперника.

 — Его нет, я вместо него! — Лукашин честно старался помочь, но от его чрезмерной помощи правда начинала казаться неуклюжим враньем.

 — Значит, должен был прийти Павел? — Ипполит все понимал по-своему.

 — Подержите плед, я оденусь! — Лукашину надоело мучиться, он отдал плед Наде и Ипполиту и наконец натянул проклятые брюки.

 — Дорогой мой! — теперь уже занервничала Надя. — Никто не должен был прийти. Этот вот попал в самолет по ошибке…

 — Что, его в багаж сдавали? — серьезно спросил Ипполит.

 — Может быть. Я не помню, — искренне признался Лукашин.

А Надя, желая польстить Ипполиту, показала на Евгения:

 — Ты посмотри на него, какой он несимпатичный!

Ипполит немедленно согласился:

 — Он просто отвратителен!

 — Это спорный вопрос! — не согласился Лукашин. — Зачем вы так? Что я вам сделал плохого?

 — Все-таки, как он оказался в твоей постели? — допрашивал Ипполит.

 — Я не нарочно! Извините, хозяйка, не знаю, как вас зовут?.. — спросил Лукашин, с ботинком в руке двинувшись к Наде, но Надя его грубо оттолкнула.

 — Прекрасно, он у тебя в постели, — перебил Лукашина Ипполит, — но он не знает, как тебя зовут! Нет, я пошел!

 — Значит, если бы он знал, как меня зовут, ты бы остался? — разозлилась Надя. — Ипполит, дорогой, я тоже не знаю, как его зовут. Я его вижу первый раз в жизни!

 — Вот теперь я тебе верю. Прекрасные современные нравы!

Во время перепалки Ипполит ринулся к вешалке, но Надя силой вернула жениха обратно. По пути они совершенно нечаянно опрокинули на пол Лукашина, который с большим трудом пытался принять вертикальное положение.

 — Что же вы меня все время роняете? — взмолился Лукашин. — Дайте я встану и уйду навсегда…

 — Ипполит, — говорила Надя, не обращая на Лукашина внимания, — давай не будем портить друг другу новогодний вечер. И не заставляй меня все время оправдываться, я ведь ни в чем не провинилась. Какой-то забулдыга попал ко мне в квартиру…

 — Я не забулдыга, я — доктор, — запротестовал Лукашин.

 — Ну, предположим, он случайно оказался в Ленинграде, — Ипполит, мужчина логического склада, стремился докопаться до истины, — предположим, он живет по такому же адресу, но зачем ты его впустила?

 — Она меня не впускала, — разъяснил Лукашин, — ключ подошел!

Он предъявил ключ.

 — Вы можете проверить.

Ипполит повернулся к Наде:

 — Значит, ты дала ему ключ?

 — Не давала она ключ! — в который раз вмешался в разговор Лукашин. — Какой вы тупой!

 — Но почему ты мне не веришь? — вспылила Надя. — Этот тип противен мне так же, как тебе.

 — Себе я тоже противен! — Лукашин взял портфель с веником, в коридоре схватил в охапку дубленку и оказался на лестнице. Только в лифте он надел пальто и напялил на голову шапку. Выскочив на улицу, Лукашин поглядел на здание, которое он только что покинул и в котором случилось с ним столь невероятное происшествие.

 — Дом точно такой же… — грустно пробурчал бедолага.

А в комнате Надя зажигала новогоднюю елку. Ипполит, как бука, сидел насупившись и нервно вертел в руках вилку. Надя подошла к Ипполиту и обняла:

 — Ну, перестань дуться… И не смей меня ревновать… Если я кого-нибудь полюблю, ты узнаешь об этом первый…

 — Я не сержусь… Но ты должна меня понять… Я прихожу… — сказал Ипполит, невольно оттаивая.

 — Я понимаю… Я на твоем месте закатила бы такое!.. — выпалила Надя, и оба засмеялись.

 — То, что он появился у тебя в доме, — говорил Ипполит, — соответствует твоему характеру!

 — Но почему? — Надя надула губы.

 — Ты безалаберная… молчи… ты непутевая… у меня в доме или в моей лаборатории он бы не смог появиться… странно, что вообще ты его заметила. Ну мало ли что там валяется?

 — Ты угадал, — улыбнулась Надя, — я его заметила не сразу.

Она развернула подарок, принесенный Ипполитом:

 — Ой, это же настоящие французские духи, они же такие дорогие! Но я тебе тоже приготовила… — Надя достала бритву… — вот, самой последней марки… с этими, как их, плавающими, что ли, ножами!

 — Зачем ты сделала такой дорогой подарок? — Ипполит был явно польщен.

 — Беру пример с тебя! — Надя всплеснула руками. — Ой, я же не надела праздничное платье… — Она схватила платье, выбежала в другую комнату, вернулась, взяла флакон с духами и опять убежала…

А на улице Евгений Лукашин на всякий случай спросил у прохожего, который спешил встречать Новый год:

 — Извините… Это действительно Ленинград, город на Неве?

Прохожий с укором поглядел на Лукашина:

 — Пить надо меньше!

 — Надо меньше пить! — согласился Лукашин. — Пить меньше надо.

…Надя в нарядном платье вплыла в комнату, Ипполит влюбленно оглядел ее:

 — Просто принцесса из сказки!

 — Я рада, что тебе нравится! — счастливо улыбнулась Надя.

Ипполит и Надя не без торжественности уселись за праздничный стол.

 — А сейчас давай проводим старый год! Ведь в этом году я встретил тебя… — разливая вино, сказал Ипполит.

 — А я тебя… — Надя и Ипполит подняли бокалы и чокнулись.

 — Так хочется побриться… Но ничего, к утру я обрасту…

 — Люблю встречать Новый год! — сказала Надя.

Ипполит встал и снял со стены гитару.

 — Надя, мне так нравится, как ты поешь…

 — Просто ты ко мне необъективно относишься. — Надя взяла гитару и стала перебирать струны.