Федерико Гарсиа Лорка - Донья Росита, девица, или Язык цветов Страница 5

Первая девица (Росите). Что нового?

Росита. Судя по последнему письму, надо ждать новостей.

Третья девица. Ты закончила белье из валансьенских кружев?

Росита. Вспомнила! Я уж кончаю другое, батистовое, с бабочками.

Вторая девица. У тебя будет к свадьбе лучшее приданое на свете.

Росита. Ах, мне все кажется мало! Говорят, мужчинам надоедает, когда женщина всегда в одном и том же.

Входит Няня.

Няня. Там пришли дочки Айолы, фотографа этого.

Тетя. Ты хочешь сказать, сеньориты де Айола?

Няня. Там пришли высокородные сеньориты де Айола, наследницы собственного его величества фотографа, награжденного золотой медалью на Мадридской выставке. (Выходит.)

Тетя. Приходится ее терпеть. Но иногда она мне действует на нервы.

Росита и девицы рассматривают ткани.

Эти служанки невыносимы.

Мать. Распустились. Ко мне ходила служанка, убирала по вечерам. Я ей платила, как всем: песету в месяц, и ела она, что от нас останется. По нашим временам это неплохо. Представьте – ушла, понадобился ей целый дуро. Не могу же я, в самом деле!..

Тетя. До чего мы только дойдем!

Входят барышни Айола, весело здороваются с Роситой. Одеты очень богато и подчеркнуто модно.

Росита. Вы не знакомы?

Первая Айола. Нет, хотя встречались.

Росита. Сеньориты Айола, сеньора и сеньориты де Эскарпини.

Вторая Айола. Мы часто видим, как они восседают в парке.

Сдерживают смех.

Росита. Садитесь.

Девицы садятся.

Тетя (барышням Айола). Не хотите ли пирожного?

Вторая Айола. Нет, мы недавно поели. Я съела четыре яйца и салат. Еле встала.

Первая Айола. Вот молодчина!

Смеются. Пауза. Барышни Айола не могут остановиться; смех передается Росите, но она старается их успокоить. Старые девы и мать серьезны. Пауза.

Тетя. Что за созданья!

Мать. Молодость.

Тетя. Счастливая пора.

Росита (ходит по сцене, как будто прибирая). Ради бога, перестаньте.

Они перестают смеяться.

Тетя (Третьей девице). Как ваш рояль?

Третья девица. Теперь я мало занимаюсь. У меня так много забот!

Росита. Я давно тебя не слышала.

Мать. Если б не я, у нее бы одеревенели пальцы. Но я начеку!

Вторая девица. С тех пор как умер бедный папа, она не хочет играть. Ах, он так любил рояль!

Вторая Айола. Никак не мог сдержать слезы!

Первая девица. Когда она играла тарантеллу Поппера.

Вторая девица. Или «Молитву деве Марии».

Мать. Он был так чувствителен!

Барышни Айола, все время сдерживавшиеся, начинают хохотать. Росита, стоя спиной к девицам, тоже смеется, но тут же берет себя в руки.

Тетя. Что за проказницы!

Первая Айола. Мы смеемся, потому что по дороге к вам…

Вторая Айола. Сестра оступилась и чуть не кувырнулась…

Первая Айола. А я…

Хохочут. Девицы пытаются засмеяться, но смех звучит устало и невесело.

Мать. Нам пора.

Тетя. Ну, что вы!..

Росита (всем). Отпразднуем, что ты не упала! Няня, принеси нам печенья «Кости святой Екатерины».

Третья девица. Какая роскошь!

Мать. В прошлом году они нам подарили целых два фунта.

Няня несет печенье.

Няня. Это угощенье для людей благородных. (Росите.) Почтальон уже в тополевой аллее.

Росита. Подожди его у входа!

Первая Айола. Мне есть не хочется. Я бы лучше выпила анисовой.

Вторая Айола. А я виноградной.

Росита. Ты такая пьянчужка.

Первая Айола. Когда мне было шесть лет, я ходила сюда, и Роситин жених приучил меня пить анисовый ликер. Помнишь, Росита?

Росита (серьезно). Нет.

Вторая Айола. А меня Росита с женихом учили азбуке. Сколько времени прошло с тех пор?

Тетя. Пятнадцать лет.

Первая Айола. Я еле-еле припоминаю, как выглядел твой жених.

Вторая Айола. Кажется, у него был шрам на губе?

Росита. Шрам? Тетя, был у него шрам?

Тетя. Неужели ты забыла, детка? Только это его и портило.

Росита. Это был не шрам, это был ожог, совсем бледный. Ведь шрамы – глубокие.

Первая Айола. Как бы я хотела, чтобы Росита вышла замуж!

Росита. Ради бога!..

Вторая Айола. Не глупи, я бы тоже хотела.

Росита. Почему?

Первая Айола. Чтоб пойти на свадьбу. Как только смогу – сама выйду замуж.

Тетя. Детка!

Первая Айола. За кого угодно, а старой девой не останусь.

Вторая Айола. И я так считаю.

Тетя (Матери). Что вы скажете?

Первая Айола. Если я с Роситой дружу, это потому что у нее есть жених. Девушки без женихов – все дохлые, все они какие-то вываренные… (Взглянув на девиц.) Ну, не все, некоторые… В общем, все они бесятся.

Тетя. Хватит.

Мать. Оставьте ее.

Первая девица. Многие не выходят замуж, потому что не хотят.

Вторая Айола. Вот уж не поверю!

Первая девица (подчеркнуто). Я это знаю наверное.

Вторая Айола. Кто не хочет замуж, не будет пудриться, и подкладывать грудь, и стоять на балконе, день и ночь глазеть на мужчин.

Вторая девица. Может быть, ей нравится дышать воздухом.

Росита. Ну, что за глупый спор!

Все вымученно смеются.

Тетя. Почему бы нам не поиграть на рояле?

Мать. Сыграй, дитя мое.

Третья девица (встает). Что мне сыграть?

Вторая Айола. Сыграйте «Вива Фраскуэло!».

Вторая девица. Баркаролу «Фрегат «Нумансия».

Росита. А почему не сыграть «О чем говорят цветы»?

Мать. Ах да, «О чем говорят цветы». (Тете.) Вы не слышали? Она играет и в то же время декламирует. Прелость что такое! Третья девица. Я могу прочитать еще: «Вернутся ласточки на темных крыльях, чтоб гнезда под твоим балконом вить».[3]

Первая Айола. Это очень грустное.

Первая девица. Грустное тоже прекрасно.

Тетя. Начнем, начнем!

Третья девица (у рояля).

Возьми меня в поле, мама,лишь утро свой свет затеплит.Цветы раскрываются рано,качаясь на тонких стеблях.И тысяча, тысяча девушекпо тысяче скажут вещей,а после ручей им расскажет,о чем промолчал соловей.

Росита.

Раскрылась алая роза,лишь утро над миром встало,и, словно от нежной крови,роса от нее бежала.Пылала она так жарко,что ветер обжег свои крылья.Высоко и ярко сиялаи все лепестки раскрыла.

Третья девица.

«На свете тебя только вижу», —значение гелиотропа.«Любить тебя я не стану», —твердят цветочки укропа.«Я – холод», – белая роза,«Я – робость», – ночная фиалка,жасмин: «Всегда буду верен»,гвоздика: «Огня мне не жалко».

Вторая девица.

Гиацинт – любовная горечь,страданье, боль – страстоцвет.

Первая девица.

Презренье – цветы бабьих сплетен,а ирис – надежды цвет.

Тетя.

«Я – друг», – говорит тубероза,«Я верю в тебя», – страстоцвет,поет колыбельную жимолость,бессмертник – посмертный свет.

Мать.

Бессмертник – жизнь после смерти,цветок в скрещенных руках.О, как он хорош, когда ветерзвенит на могильных венках!

Росита.

Раскрылась доверчиво роза,но вечера час наступил,и шелест печального снега,как бремя, ее придавил.И вот темнота наступила,и где-то запел соловей, —она, как в смерти от горя,застыла, снега белей;Когда же ночь затрубилав большой металлический роги ветры в горах заснулив обнимку, свалившись с ног, —опала она, не дождавшись,чтоб вновь заалел восток.

Третья девица.

Ты срежешь цветы, и стонутони в волосах твоих пышных.Кинжалом крохотным машут,огнем иль водою брызжут.

Первая девица.

Есть свой язык у цветовдля девушки нежно влюбленной.

Росита.

Слепота куриная – ревность,георгина – сама непреклонность,тубероза – любовные вздохи,и улыбка – цветок анемона.Желтый цвет – это ненависть злая,красный цвет – это ярости сила,белый цвет означает свадьбу,синий цвет означает могилу.

Третья девица.

Возьми меня в поле, мама,лишь утро свой свет затеплит.Цветы раскрываются рано,качаясь на тонких стеблях.

Девица за роялем играет последний пассаж и замолкает.

Тетя. Ах, что за прелесть!

Мать. Они знают еще язык веера, язык перчаток, язык печатей и язык часов. Меня мороз подирает по коже, когда они декламируют:

Двенадцатый час над землеюс зловещей точностью бьет.Так вспомни же, грешник, что скорои час твоей смерти придет.

Первая Айола (с набитым ртом). Что за гадость!

Мать. А когда они поют:

Мы рождаемся ночью, в часла-ра-ла-ла,и это рожденье,ла-ра-ран,как пробужденье,лан,в цветнике для нас,в цветнике в этот час.

Вторая Айола. Старушка, кажется, напилась. (Матери.) Еще рюмочку?