Егор Радов - Иаков Сталин Страница 5

Вольф. Ничего. (Строгим голосом.) Смотри в наш ад на Земле!!!

Солдаты. Иаков, Иаков, Иаков, теперь ты видишь, как мы горим, как пахнут наши волосы и ногти, как корчатся и потеют наши тела, как спирает наше дыхание, ты видишь наш стыд и безобразие, ты видишь, откуда мы молимся твоему Отцу и умираем с Его именем… Иаков, мы мертвые и не можем говорить, так хотя бы верь в своего Отца, верь, что он победит и воцарится порядок и счастье… Иаков, ты — надежда наша, ты должен пожертвовать собой, чтобы мы обрели смысл, мы верим, верим, верим… За Сталина!

Вольф. Вот идиоты! Но ты, Иаков, умнее их, ты не будешь молиться своему папочке, которого ты, кажется, даже и не видел?

Иаков (потерял дар речи). Кг… Б… Э…

Вольф. Ты что, проглотил язык?

Немцы. Вольф, кого нам сегодня жечь, давай, давай! Можно мы их сперва просто так убьем?

Вольф. Тихо вы, свободные люди!

Солдаты. О, Иаков! Хоть ты скажи что-нибудь.

Иаков. Э… Что… это?

Вольф. Неужели ты не вспоминаешь? Неужели ты не помнишь, кто я такой? Неужели ты не помнишь, зачем я дал тебе личность и чувство? Теперь ты должен стать моим врагом! А потом я убью тебя. Этих я убиваю просто так. Это — человеческий хлам. А ты жил. И ты — Сын, кроме того. Ну? Призывай Отца своего, у тебя есть еще надежда, и эта надежда — только на него!

Иаков. Зачем… Зачем… Зачем вы все такие мерзкие?!!! (Плачет.)

Вольф. Фу, слюнтяй! Я думал, ты — человек, а ты остался прахом. Разве что тогда тебе вообще было все равно, а теперь тебе жалко умирать… Тебе жалко смотреть на смерть! Перестань! Не для того я вырастил тебя! Ты должен показать мне, в чем я не прав! Ты должен показать мне, что прав твой Отец!

Иаков. Не хочу, не хочу, ничего не хочу… Оставьте меня в покое… Вы! Я был бы лучше вещью, был бы лучше ничего не соображающей табуреткой, чем тем, чем я являюсь… Плохо быть человеком, еще хуже быть чувствующим человеком, но самое плохое — быть Сыном!

Вольф. Это и есть твои обвинения? Обвиняй меня по-настоящему, и, может быть, ты спасешься! Пусть твоим богом будет твой отец! У тебя еще есть шансы.

Иаков. Так? Хорошо, могу я задать тебе несколько вопросов?

Вольф. Это лучше, чем ничего.

Иаков. Хорошо… Тогда зачем ты убиваешь? И зачем ты всего этого хочешь? Не лучше ли было просто жить в покое и мире?

Вольф. Когда я живу в спокойствии и в мире, я вообще не знаю, есть ли я… Я путаюсь в благонамеренных штампах, а ведь я рожден человеком! И мне нужна кровь. Я должен делать Смерть, тогда каждую секунду буду я чувствовать то, что я существую, что я дышу, что во мне кипит кровь… Что я сильнее вас! Я ненавижу спокойную жизнь, в ней есть ложь… Ведь если есть в принципе смерть, убийство и кровь, то я должен совершить это, чтобы увидеть, что это такое… Иначе, зачем я живу?

Иаков. Но не от тебя ли именно существует смерть и убийство?

Вольф. Иаков, но смерть существует и так.

Иаков. Но смерть в старости — это еще ничего. И жизнь дается, чтобы выяснить причину существования…

Вольф. Смерть в старости — это жалкая, рабья, безболезненная смерть.

Иаков. Но ты бы убил себя и все! (Пытается смеяться.)

Вольф. Нет уж, я хочу существовать!

Иаков. А может, ты будешь и после смерти существовать…

Вольф. Вранье. Если даже и буду, то не так, как сейчас…Нет, я люблю свою кровь, свое тело… И я буду убивать всех, видеть, как они становятся прахом, чтобы на их фоне понимать то, что Я Есть!!! А лучше всего убивать таких, как Ты… (Выхватывает пистолет.) Ты — Сын, и даже тебя я сокрушу… Никто не препятствует мне!!!

Иаков. Ай! Постой, постой… Ответь мне — зачем вся эта активность, спешка? Ну давай сядем, потолкуем спокойно…

Вольф. Спокойно толковать — скучно и глупо. И приставлю пистолет к твоему виску, и никто мне не помешает!

Иаков. Вооольф! Ну пожалуйста, ну давай еще поиграем, ну пожалуйста… Ну, Вольф… Ну, мне очень интересно… Вольф, я покажу, что ты не прав… Вольф! Пусть моим Богом будет мой отец… Пусть… Ну, Вольф…

Вольф. Тьфу, какая мерзость! До чего опустились люди… Ты вот, Иаков, выбираешь себе бога; выбираешь себе отца, вместо того, чтобы молиться ему, отстаивать его… Я не хочу с тобой иметь дело. И сейчас ты умрешь…

Иаков. Вооольф… Но — ты не можешь меня убить, потому что… потому что мой Отец спасет меня и поменяет меня на вашего фельдмаршала! Ведь я — его сын, он не оставит меня!

Вольф (пряча пистолет). Ну вот, наконец-то ты это произнес. Наконец-то ты ждешь, чтобы свершилось чудо, чтобы Твой Отец спас тебя. Хорошо. Ты будешь ждать здесь, а я буду жечь твоих друзей.

Иаков. И совсем они мне не друзья… Нет, друзья, друзья, Вольф!

Вольф. Смотри, Иаков!

Иаков. Послушай, Вольф, а вот один ход мыслей ты и просмотрел…

Вольф. Какой еще?

Иаков. Ну подумай сам — как я могу любить своего отца, если ничего хорошего я от него не видел? Понимаешь, я говорил тебе, что все это — разговоры в стену. А я хочу разрушить стену!

Вольф. А я тебе тогда говорил, что все равно после разрушения у тебя это будет последним прибежищем… Тебе некому больше молиться, Иаков! Молись стене, молись тем, которые тебя не любят, ибо они, может быть, полюбят тебя.

Солдаты (печально). Мы не хотим умирать, мы не хотим умирать.

Немцы. (радостно). А мы хотим убивать, мы хотим убивать!

Солдаты (пропадая во тьме). За Сталина, Иаков, скажи Отцу…

Иаков. Вольф, не смей убивать моих друзей!!!

Вольф. Сейчас ты идешь за ними. Приготовься.

Иаков. Как, не понимаю, почему?

Вольф. Твой Отец, Иаков, не хочет спасать тебя. Через полчаса ты сгоришь и станешь пеплом. (Уходит.)

Иаков. Как? Я стану пеплом? Я принял сегодня душ, я специально мыл голову, я втирал в свое лицо крем… И это станет пеплом? Я, такой теплый, хороший? За что это все? Я кому-нибудь что-нибудь сделал? Господи… А вдруг он врет — Вольф, вдруг Отец передумал, вдруг он сейчас послал телеграмму, чтобы освободить меня… Только бы она успела. Так. Главное не волноваться. Телеграмма должна успеть… Сколько же она идет? А — она передается по проводам… Мгновенно. Но почему никто не приходит, не сообщает мне это? Сейчас должна скрипнуть дверь… Сейчас должны раздаться шаги… Солдаты догорают…Ничего. Я вернусь. Я расскажу Отцу… Ах, Отец, мой Отец! Но Вольф как-то говорил, что все равно убьет меня, но еще не убил, ха-ха… Ой! Но почему не слышно шагов. Отец пошлет телеграмму… Лучше уж жить у Отца, чем гореть. А Вольф хотел… Что же он хотел от меня? Я не понимаю и не помню. Надо будет спросить у него… Отец, где же ты! Ты должен меня спасти, ведь я — твой сын… Что это я заговорил прямо как Вольф? На самом деле — это все ерунда. Но меня должны освободить, и тогда я… поеду в Австралию. А! Шаги!

Вольф. Здравствуй, Иаков. Теперь ты умрешь.

Иаков. Вольф? А где же телеграмма?

Вольф. Какая телеграмма?

Иаков. Телеграмма от отца… Я так верил…

Вольф. Нет никакой телеграммы. Да ты, вообще, видел когда-нибудь отца?

Иаков. Да, конечно… Если это были не копии…

Вольф. Все это теперь неважно. Сейчас ты прыгнешь в огонь, а я буду горд, что сокрушил твоего отца!

Иаков (стоит перед огненной бездной, которая уже поглотила миллионы жизней). А! Нет! Не хочу… Что вы, что вы это… делаете со мной!!! Все!!! Я… Я так не договаривался!!! Я ни в чем не виноват! Вы… Сволочи! Все! Все вы — сволочи!!! Я не виноват в том, что вам что-то хочется… Я… Я так не играю! Я так не договаривался! Вы меня спросили? Я не согласен участвовать в ваших мистериях… Пусть я — слабый, глупый, тупой… Но я не согласен участвовать, я не соглашался существовать… Где моя вина? Я просто родился, никому ничего не сделал! Если вам интересно делаться Человеками, Личностями, иметь там ваше достоинство, право — пожалуйста!.. А я тут ни при чем… И я проклинаю вас всех! И отца моего… нет… не могу проклинать — это ваше слово. Не хочу, не хочу, не хочу. Не даю согласия. Играйте сами. Ловите удовольствия… (Плачет.) Я не трогал вас… И вы меня…

Вольф. Довольно слушать этого слизняка! В огонь его!

Иаков (в огне). О, Отец мой!!! Почему ты оставил меня?!!!

Сталин. (сидя перед зеркалом). Хрю-хрю… (Обращаясь непонятно куда.) У, сволочи!

Конец

1982 г.