Михаил Каришнев-Лубоцкий - Привет, Уморушка! Страница 5

ОПИЛКИН. Где же в клочки?.. Пополам только… Склеить можно…

БАБА-ЯГА. Летай сам на склеенной! (Становится на колени перед обрубками). Ненаглядная ты моя!.. Холила я тебя, лелеяла!.. Тыщу лет ты мне верой и правдой служила!.. Из варяг в греки с тобою летали, по степям половецким рыскали, на луне да на месяце, почитай, разов тридцать были!.. Молнией тебя ожгло – вот он, след, а ты выдюжила!.. Громом тебя разбивали, а ты устояла!.. Ни щепочки от тебя не откололось, ни лучинушки… (ОПИЛКИНУ). Где эти аспиды?!

ОПИЛКИН. Не видать… Сбежали, видать…

БАБА-ЯГА. Далеко не сбегут! Пусть нога у меня костяная, пусть ступы я лишилась, а сыскать я разбойников все одно сыщу! (Поднимается с колен).

ОПИЛКИН. Не трогай ты их! Несмышленыши они еще! Я над ними главный, с меня спрос…

БАБА-ЯГА. С тебя? И с тебя спрошу. А пока… Постой-ка пока тут вместо памятника! (Колдует). АНДЫ-ШАЛАНДЫ-БАЛАНДЫ!..

Гаснет свет. В темноте – яркая вспышка. Потом постепенно прибавляется освещение. На сцене деревянная скульптура перепуганного ОПИЛКИНА.

Так-то, милок…

БАБА-ЯГА легонько хлопает скульптуру по плечу и уходит. В тишине раздается отдаленное кукование кукушки.

Действие второе

Картина первая

Полдень. Опушка леса с любимым пнем КАЛИНЫ КАЛИНЫЧА. КАЛИНА КАЛИНЫЧ сидит на пне в позе глубоко задумавшегося человека. Появляются ШУСТРИК и УМОРУШКА. УМОРУШКА морщится и отплевывается после съеденных зеленых слив. Рожек у нее на голове уже нет.

КАЛИНА КАЛИНЫЧ (ШУСТРИКУ). Где шастаете? Скоро Лесной Совет, а ты пропал куда-то.

УМОРУШКА. Да вроде поспели, деда: никого нет еще.

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. А вот тебе можно было бы и не спешить.

УМОРУШКА. Почему? Я что, нездешняя?

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Мала еще со взрослыми сидеть.

УМОРУШКА. Возраст мне достался – одно наказанье! То мала – то велика, то мала – то велика, то мала – то велика… И когда он только кончится?

ШУСТРИК. После дождичка в четверг.

КАЛИНА КАЛИНЫЧ (УМОРУШКЕ). А что это от тебя зелеными сливами пахнет?

УМОРУШКА (вместо ответа). Так я пойду?

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Погоди-погоди… Ты сливы ела?

УМОРУШКА (долго молчит, но вот снова морщится, трясет головой, отплевывается и… признается). Ела.

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Большая уже, а зеленые сливы ешь!

УМОРУШКА. Ну вот, опять моя правда выходит: большой стала! (С надеждой в голосе). Может, мне и колдовать можно?

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Учиться пойдешь – научишься.

УМОРУШКА. А очаровывать?

КАЛИНА КАЛИНЫЧ (очень сердито). А очаровывать начнешь, когда учиться кончишь!

УМОРУШКА. Ой, как долго ждать!.. (С надеждой). А раньше нельзя?

КАЛИНА КАЛИНЫЧ (еще более сердито). Нельзя!! Мала еще очаровывать!!

УМОРУШКА (грустно). Мала… Я так и думала…

ШУСТРИК (деду). Слетаю-ка я еще раз. Опоздавших позову.

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Ты молодых кликни, старых я сам соберу. (УМОРУШКЕ). А ты тут постой.

УМОРУШКА. На часах, да?

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. В углу! И подумай, почему зеленые сливы есть нельзя!

КАЛИНА КАЛИНЫЧ и ШУСТРИК уходят.

УМОРУШКА. Эх, деда, деда… Знаю, что зеленые ягоды есть нельзя, да куда денешься? С рогами ходить – тоже невесело. А теперь – где они, рожки-то? Нету! (Замечает, что кто-то бежит в ее сторону). Ой, кто это?!

УМОРУШКА быстро прячется. На опушку выбегают ВАНЯ и САНЯ.

ВАНЯ (останавливается). Устал! Не могу больше бежать!

САНЯ (тоже останавливается). И я устал. И я не могу.

ВАНЯ (вспоминая недавний ужас). Как она закричала!..

САНЯ. У меня и топор-то из рук вывалился!

ВАНЯ. Зачем ей эта колода? Вцепилась в нее, плачет…

САНЯ. Ненормальная. Сумасшедшая даже.

ВАНЯ. На Бабу-Ягу похожа.

САНЯ (смеется). Ну, это ты лишнего хватил!.. (Пугается). Ой! А вдруг – она?!

ВАНЯ. Мы где? В Муромской Чаще! В Муромской Чаще все может быть.

УМОРУШКА нечаянно ломает сухую ветку. Раздается громкий треск, похожий на выстрел.

УМОРУШКА. Ой!

ВАНЯ. Ай!

САНЯ. Эй… Кто там?

УМОРУШКА (высовывая голову). Я.

САНЯ. Девчонка…

ВАНЯ. А вдруг… выворотень?

УМОРУШКА. Кто – кто?

ВАНЯ (поправляется). Оборотень. Сейчас девчонка, а была… Это мы не твою колоду разгрохали?

УМОРУШКА. Нет у меня никакой колоды. И не оборотень я.

САНЯ. Это хорошо. А мы уж было испугались. Ты эти места хорошо знаешь?

УМОРУШКА. Эти? Эти хорошо.

ВАНЯ. Дорогу покажешь?!

УМОРУШКА. Куда?

ВАНЯ. Все равно куда, лишь бы отсюда!

УМОРУШКА выходит из-за кустов, приближается к ВАНЕ и САНЕ.

УМОРУШКА. Дорогу показать можно… Но вас же не двое?

САНЯ. Еще Опилкин есть, Ведмедев. Только они не уйдут!

УМОРУШКА. Уйдут, заставим. (Задумывается). Так… Куда же вас…

САНЯ. Что – что?

УМОРУШКА. Куда же мне вам дорогу показать? Вам все равно и мне все равно.

ВАНЯ. Нам домой надо.

УМОРУШКА. Так это там! (Показывает направление наугад). Все время прямо и прямо, а потом налево. А потом снова прямо. Запомнили?

ВАНЯ. Запомнили.

САНЯ. А я забыл, когда нужно налево сворачивать.

УМОРУШКА. А не доходя. Понятно?

САНЯ. Понятно.

ВАНЯ. Ну, свернем, ну, прямо пойдем, а там что?

УМОРУШКА. А там и упретесь!

ВАНЯ (чешет затылок). Далековато… Как бы не сбиться…

САНЯ (УМОРУШКЕ). Пойдем с нами! Дорогу покажешь.

УМОРУШКА. Нет – нет!.. еще заблужусь с вами.

САНЯ. Как же ты заблудишься, когда сама дорогу показывать будешь?

ВАНЯ. Я тебе свою кепку подарю. (Снимает кепку и отдает ее УМОРУШКЕ).

УМОРУШКА. Шапочка не плохая… Только лягушками почему-то пахнет. (Надевает кепку на голову). На Красную Шапочку похожа?

САНЯ. Точно – она!

УМОРУШКА (снова вздыхает). Ну, идемте… Авось выберусь. (САНЕ). Куда я вам показывала?

САНЯ. Туда. (Показывает направление).

УМОРУШКА (отчаянно). Пошли туда!

УМОРУШКА, ВАНЯ и САНЯ уходят.

Картина вторая

В темноте раздаются три громких, но глуховатых улара. Это КАЛИНА КАЛИНЫЧ перед открытием Лесного Совета постучал палкой по пню, служащему сейчас столом для него. Медленно включается свет. Чуть в стороне от стола сидит БАБА-ЯГА с виновато опущенной головой и смиренно сложенными на коленях руками. ШУСТРИК расположился в кустах, но зрителям он хорошо виден. Все остальные участники Лесного Совета находятся за пределами сцены.

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Братья мои и сестры! Друзья! Я должен сообщить вам два пренеприятнеших известия. Одно из них касается всех нас. Приехали лесорубы!

Возмущение, крики незримых участников Лесного Совета, шум этот напоминает рев толпы на стадионе во время футбольного матча, когда нападающий с выгодной позиции посылает мяч мимо ворот.

Второе известие касается этой особы! (Жест в сторону БАБЫ-ЯГИ).

БАБА-ЯГА. Меня?!.

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Она нарушила данную нами всеми клятву: не применять злые чары!

БАБА-ЯГА. Они нам все ступы переколят, а мы терпеть должны?!

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Вас обсудим позже, уважаемая. Сейчас будем думать о том, как спасти Муромскую Чащу. Или пусть рубят?..

Негодующие крики, возмущенный свист в ответ.

Я так и думая… Пришельцы возомнили себя всемогущими личностями, еще бы! Со школьной скамьи, даже лодырям и тупицам, внушали мысль, что человек – царь природы.

ШУСТРИК. Долой монархию!

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Тихо, Шустрик!

БАБА-ЯГА. Устами младенца глаголет истина!

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Учителя учат детей правильно. Только человек может совершать великие дела. Разве не так?

БАБА-ЯГА (недовольно). Так, так… Но может и не совершать, это уж как ему захочется!

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Мы с вами можем проспорить до бесконечности, уважаемая, а время не терпит. (Обращается ко всем). Вот что я решил! Единственное существо на земле, которое может увести лесорубов из Чащи, это некто Березко Алексей Иванович. Я отправляюсь за ним немедленно.

ШУСТРИК. Ты что, дедушка! Пропадешь!

КАЛИНА КАЛИНЫЧ (дрогнувшим голосом). Если я сгину… Не оставьте детей и внуков моих!..

БАБА-ЯГА. Что ж я – хуже ведьмы? Не оставлю, Калинушка!

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Ну, и славно, ну, и хорошо… (БАБЕ-ЯГЕ). А тебя мы все равно обсудим. Отвечай народу: зачем Опилкина заколдовала?

БАБА-ЯГА (встает). Затмение нашло. Точно-точно! Мне бы этих надо, что ступочку мою расколошматили, в головастиков обратить, а я Опилкина истуканом деревянным сделала. От нервов это, братцы, больше не буду.

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. У людей нервы, а у нас их быть не должно.

БАБА-ЯГА. Да расколдую я его! Уж и пошутить нельзя…

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. С клятвами не шутят, их держат. (Обращается ко всем). Какое наказание к нарушительнице применим?

ШУСТРИК. Она и так пострадала. Ступочка-то – тю-тю!

БАБА-ЯГА (умилившись). Шустрик ты мой ненаглядный!.. Один ты меня бедную пожалел… Дай я тебя в маковку поцелую! (Тянет руки в сторону ШУСТРИКА).

ШУСТРИК (прячась в кусты). Вот еще: лизаться не хватало! Не маленький!

КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Смотри, Шустрик, удалю отсюда!