Артём Черноус - …And the dead went… «The story of three» Страница 6

Он извлек одну сигарету, подкурил и вдохнул в себя облако не менее прекрасного дыма. Утро удалось.

Пуская кольца дыма вверх, Миша старался ни о чем не думать. Но мысли лезли сами. Он вспомнил боевика (как ему казалось свою мать), как он разнес ему голову, вспомнил Симса, как его сестре ломают позвоночник о колено. Он отмахивался от этих мыслей как мог и понял, что поможет ему лишь свежий воздух.

Солнце стало противно Мише, как вампиру. Он не любил находиться на улице. Многие люди смотрели на него по-разному. А так он для всех оставался чернокожим в шапке с похмелья. Миша впрыгнул в его обычный, уличный наряд. Это были черные бриджи, голубая поло и черные кеды «Conver all stars» две тысячи четвертого года. Наверное, самая дорогая вещь в доме. Миша шел по ещё сонным улицам «Чарльзтауна».

Чарльзтаун – наиболее старая часть города, выделяющаяся домами из красного кирпича. Находится на стрелке реки Чарльз и Таинственной реки напротив Даунтауна. До 1874 года Чарльзтаун был отдельным городом, где селились ирландцы, приехавшие в Америку во времена голода 1840-х годов. В XX веке здесь хозяйничала ирландская мафия.

Саус-энд (South End) образовался при засыпании болот вокруг узкого перешейка, соединяющего старый Бостон с остальными частями города. Это самый крупный жилой район викторианской эпохи в Северной Америке, застроенный рядами одинаковых пятиэтажных домов. В XX веке был центром джазовой культуры. Славится ресторанами на Тремонт-стрит, которую прозвали «ресторанным рядом».

У Миши была квартира в многоэтажном доме, который из виду говорил что дом – это мусор на чистой поляне из красивых домов. Он не был удивлен тому, какой же «замечательный» дом ему достался от властей США. Но выбор не велик, а точнее его нет. Мише просто не куда было деться. Денег ему заплатили тоже не особо много, и Мише пора было задуматься о работе. Пересекая улицу за улицей, Миша шел, куда глядели глаза, и старался не пускать тех мыслей, от которых отбивался последние четыре года.

Внимание Миши привлекло объявление о работе охранника в ночной магазин. Миша задумался. «Если бы был стимул, – думал Миша, – он мог бы бросить пить и ему казалось, что работа – это и есть тот самый стимул».

5

Миша Колинс пришел в ночной магазин по поводу работы на следующий день. Похмелье присутствовало, но не сильное. Он сидел напротив солидного, седеющего мужчины в костюме за столом. Тот смотрел резюме Миши. Кое-где хмыкал, кое-где улыбался. Время тянулось бесконечно долго. Миша был на иголках. На столе стояли шары Ньютона. С каждой минутой проведенной в этом офисе, Мише жутко надоели и даже стали раздражать эти шары. Он смотрел, как они бьются, и уровень злости его понемногу поднимался. То ли от ожидания, то ли от того, что этот ублюдок ничего не говорит, а лишь смеется, или же от этих чертовых шаров. В офисе стало жарковато. Миша поправил шапку и демонстративно кашлянул пару раз. Мужчина не отреагировал. Миша поерзал на столе, снова поправил шапку и начал разговор первый:

«Простите, вы можете побыстрее?»

Мужчина посмотрел на Мишу, завел шары по новой и начал: «Мистер Колинс, боюсь что вы нам не подходите», – oн улыбнулся. Мише было не смешно.

«Что, простите?» – Миша начинал закипать.

«Дело в том, что в вашем резюме сказано, что у вас контузия, и вы иногда не контролируете приступы агрессии».

Шары цокали. Миша сжал руки под столом в кулаки.

«И что?» – лицо Миши приобрело оттенок злости.

«Мы не хотим держать у себя в магазине…»

«Контуженых?» – окончил Миша.

«Вы все не так поняли и…»

Миша не слушал. Он понял, что этот ублюдок врет. Миша подорвался. Ярость в нем бурлила как суп в кастрюле.

«Знаешь что? – проговорил Миша сквозь зубы. – Таких, как ты, в Ираке убивали первыми!»

Миша грохнул руками об стол. У мужчины затряслись губы.

«Ч-что вы им-меете в виду?» – мужчина был открыто напуган. «Таких сволочей, как ты».

Миша устремился к двери. Через секунду он вернулся, подхватил шары Ньютона и швырнул их о стену. Мужчина сидел неподвижно.

Миша пересекал улицы Бостона. Злость, грусть окутывали его. Выпить – вот что он сейчас хотел. Напиться в стельку, чтобы забыть сегодняшний день как дурной сон. В магазине «24/7» Мише хватило лишь на одну бутылку водки. Следующее пособие как инвалиду и участнику боевого конфликта ему должны были выплатить лишь через три дня. Его не так волновало, что у него не будет денег на еду, как его волновало, что у него не будет денег на выпивку.

Подходя к дому с бутылкой в руках, Миша заметил подростков, играющих петардами. Миша бы не обратил внимание, если бы один из мальчишек случайно не кинул рядом с ним петарду. Она взорвалась рядом, и у Миши взорвался разум.

Сильный ультразвук, густой туман и чувство стоп-кадра – вот что сейчас чувствовал Миша. Каждый мускул на его теле напрягся. Глаза вылазили из орбит. Почувствовался вкус меди во рту. Миша рухнул на колени и сильно обхватил голову руками. Ультразвук усилился, и он услышал их: голоса, пулеметные очереди, взрывы. «Огонь, Колинс!» – слышалось ему через ультразвук. Рядовой Симс кричал откуда-то из самой глубины его разума: «Сейчас рванет, беги!» Ультразвук дошел до предела. Он слышал их. Все эти звуки и голоса. Миша и сам не заметил, как слезы текли из его глаз.

«Уходи Миша, сейчас рванет!».

Приступ контузии длился минут десять, после чего Мишу отпустило. Его трясло как осиновый лист. Люди собрались вокруг него, и каждый стал предлагать свою помощь. Миша отмахнулся и встал. Он вытер слезы на глазах и отвернулся от солнца.

«Сэр, с вами все хорошо?» – cпросила какая то пожилая дама. Миша не понял вопроса, и ей пришлось повторить. Он посмотрел на нее впритык и только хотел ответить, как вспомнил про свою бутылку с водкой. Он растолкал народ и стал судорожно глазами искать его снотворное на сегодня. Он нашел ее разбитой сзади него. Животворящий эликсир растекался по асфальту и иссыхал. Миша тупо уставился на нее.

«Сэр, с вами все в порядке?» – повторила дама.

«Пошла на хер!» – кинул Миша напоследок и зашагал прочь.

6

Высшая школа имени Мартина Лютера Кинга представляла собой огромное учебное заведение, имеющие парковку, заднюю и переднюю площадки. Так же там были различные отдельные комплексы. Например, спортивный зал или даже поле для игры в американский футбол. Так же там стояли столы для обеда на улице летом, автоматы с содовой, разные аудитории и так далее. Школа имени Мартина Лютера Кинга на первый взгляд была похожа на какой-то университет, и многие удивлялись, узнав что это обычная высшая школа.

Пикап Роджера затормозил на центральной парковке возле столов для обеда. Джэфф думал что никогда не переживет эту поездку. Но худо-бедно ему это удалось. Роджер заглушил мотор и повернулся к сыну.

«Запомни сынок», – начал Роджер. Джэфф простонал и отвел глаза. Его взор пал на желтый хаммер, стоящий справа, через пару машин от них.

«О нет! – подумал Джэфф. Они уже здесь. Опоздали…» – Джэфф уже не слушал отца, а сидел в предвкушении худшего.

«Ты понял то, что я хотел сказать?» – закончил Роджер.

Джэффа трясло. Он нервно кивнул и покинул автомобиль.

Джэфф пытался пробраться в школу незамеченным. Его лихорадило. Щеки горели. Он молил Бога, чтобы владелец желтого хаммера и его пассажиры были где-то далеко. Он обошел паркову, и ему осталось обойти лишь столики, где было уйма народу, Джэфф не мог найти тех, кого не хотел видеть. Он слился с толпой. Джэфф молил, чтобы они не попались ему. Он опустил глаза и молча шагал ко входу к школе. Школьники копошились у столиков, как муравьи, и пройти, не задев ни одного было практически невозможно. Джэфф продолжал идти дальше. Колени его тряслись. Внутри все холодело. Все задевали его, но он не обращал ни малейшего внимания. Его цель была одна. Пройти ещё пятнадцать метров до школы. Джэфф преодолел столики, и ему оставалось пять метров. Щеки пылали огнем, колени тряслись как сумасшедшие. Вот он уже около двери. Джэфф вздохнул с облегчением. Страх мигом ушел. Он был рад, что сегодня обошлось без приключений. Торжественно Джэф потянулся к ручке, как вдруг голос сзади заставил Джэффа подскочить на месте: «Посмотрите, кто здесь? Это же малютка Джэффри!» – сзади послышался смех, и кто-то подхватил Джэффа под руки. Джэффа поглощал ужас. Он знал прекрасно, что его ждет дальше. Майки Хэррисон и его два друга и партнеры по игре в американский футбол Биф и Чад, по мнению Джэффа ничем не отличались. Они были одинаково тупы, накачены, у них был одинаково туп юмор, смех, они одинаково одевались (конечно, все игроки в футбол в школе имени Мартина Лютера Кинга одевались почти одинаково. У каждого была фирменная толстовка красно-белого цвета, с медведем, держащим огненный мяч и скалясь на спине и с буквой «М» на груди. А Биф и Чад одевались одинаково полностью). Джэффу казалось, что они вдвоем с одной пробирки.