Федерико Гарсиа Лорка - Дом Бернарды Альбы Страница 7

Понсия. И что-то тут кроется.

Бернарда. Ничего тут не кроется. Мне на роду написано глаз не смыкать, а уж теперь я буду смотреть в оба до самой смерти.

Ангустиас. Я имею право узнать, в чем дело.

Бернарда. Ты имеешь право только слушаться. Никто мне не указ. (Понсии.) А ты занимайся своими делами. Без моего ведома здесь больше шагу никто не ступит!

Служанка (входя). На улице чего-то народ толпится, и все соседки стоят в дверях.

Бернарда (Понсии). Сбегай узнай, что случилось!

Женщины бросаются к выходу.

А вы куда? Вам бы только в окна глазеть, даром что в доме траур. Ступайте во двор!

Дочери выходят, и Бернарда тоже. Слышится отдаленный шум. Входят Мартирио и Адела и останавливаются у самой двери, прислушиваясь и не решаясь сделать ни шагу дальше.

Мартирио. Скажи спасибо, что я не развязала язык.

Адела. Если бы ты заговорила, я бы тоже не стала молчать.

Мартирио. А что ты могла сказать? Хотеть еще не значит делать!

Адела. Делает тот, кто может и решается. Ты хотела, но не смогла.

Мартирио. Это долго не протянется.

Адела. Он будет мой, и только мой!

Мартирио. Я вырву его из твоих объятий.

Адела (умоляюще). Мартирио, оставь меня!

Мартирио. Ни за что!

Адела. Он хочет ввести меня в свой дом!

Мартирио. Я видела, как он тебя обнимал!

Адела. Я не хотела. Меня потянуло к нему, как на аркане.

Мартирио. Лучше умереть!

В комнату заглядывают Магдалена и Ангустиас. Шум на улице нарастает.

Понсия (входя вместе с Бернардой). Бернарда!

Бернарда. Что случилось?

Понсия. Дочь Либрады, незамужняя, неизвестно с кем прижила ребенка.

Адела. Ребенка?

Понсия. И чтобы скрыть свой позор, убила его и запрятала под камни, но собаки – они не такие бессердечные, как некоторые люди, – откопали его и притащили на ее порог. Вот уж истинно перст божий! Теперь ее хотят убить. Ее волокут вниз по улице, а по тропке и напрямик через рощи сбегается народ, и стоит такой крик, что земля дрожит.

Бернарда. Правильно, пусть все сбегутся с палками и мотыгами, пусть все сбегутся и убьют ее!

Адела. Нет, нет. Не надо ее убивать.

Мартирио. Нет, надо; и давайте мы тоже выйдем.

Бернарда. Пусть расплачивается развратница.

Снаружи доносится крик женщины и громкий шум.

Адела. Дай ей бог убежать! Вы-то хоть не выходите!

Мартирио (глядя на Аделу). Пусть расплачивается!

Бернарда (стоя в дверях). Покончите с ней, пока не пришли жандармы! Раскаленного угля ей в срамное место!

Адела (хватаясь за живот). Нет, нет!

Бернарда. Убейте ее! Убейте ее!

Занавес

Действие третье

Внутренний двор в доме Бернарды. Белые, слегка подсиненные стены. Вечер. Декорация должна быть совершенно простой. Через двери из помещения на сцену падает мягкий свет.

На середине сцены стол с керосиновой лампой, за которым ужинают Бернарда и ее дочери. Им прислуживает Понсия.

В сторонке сидит Пруденсия.

Когда поднимается занавес, царит тишина, нарушаемая лишь звоном тарелок и приборов.

Пруденсия (поднимаясь). Ну, я пойду. Я уж и так у вас засиделась.

Бернарда. Подожди. В кои-то веки повидались.

Пруденсия. Уже отзвонили к вечерне?

Понсия. Нет еще.

Пруденсия садится.

Бернарда. А как поживает твой муж?

Пруденсия. Все так же.

Бернарда. Его мы тоже давно не видели.

Пруденсия. Ты ведь знаешь, какой у него нрав. С тех пор как рассорился со своими братьями из-за наследства, ни разу не вышел из дому через переднюю дверь. Выходит во двор, подставляет лестницу и перелезает через стену.

Бернарда. Вот это настоящий мужчина. А как он с дочерью?

Пруденсия. Так и не простил.

Бернарда. Правильно делает.

Пруденсия. Как тебе сказать. У меня-то ведь сердце болит.

Бернарда. Непослушная дочь уже не дочь, а ворог.

Пруденсия. Я уж на все рукой махнула. Одно только утешение у меня и осталось – в церковь сходить, да вот слепну, и скоро придется дома сидеть, а то как бы ребятишки не сыграли со мной какой-нибудь шутки.

Слышится сильный удар в стену.

Что это?

Бернарда. Племенной жеребец в загоне брыкает в стену. (Кричит.) Стреножьте его и выпустите! (Понизив голос.) Должно, от жары бесится.

Пруденсия. Вы пустите к нему новых кобыл?

Бернарда. Завтра на рассвете.

Пруденсия. Умелая ты хозяйка. Как у тебя выросло стадо!

Бернарда. Немало ушло на это денег и сил.

Понсия (вмешиваясь.) Зато нет лучше стада во всей округе. Жаль только, что скот подешевел.

Бернарда. Не хочешь ли сыру с медом?

Пруденсия. Спасибо, не хочется.

Снова слышится удар в стену.

Понсия. Господи боже!

Пруденсия. Даже в груди отдалось.

Бернарда (вставая, в ярости). Сколько раз говорить одно и то же? Выпустите его, пусть на ометы кидается! (После паузы, как бы обращаясь к батракам.) Кобыл в конюшню заприте, а его выпустите, не то он нам стены разнесет. (Направляется к столу и снова садится.) Ну и жизнь!

Пруденсия. Все на тебе. Как мужчина ворочаешь.

Бернарда. Да уж. (Аделе, которая встает из-за стола.) Ты куда?

Адела. Воды напиться.

Бернарда (громко). Принеси кувшин воды. (Аделе.) Можешь сесть.

Адела садится.

Пруденсия. А когда Ангустиас выходит замуж?

Бернарда. Через три дня придут ее сватать.

Пруденсия. Ты, верно, радешенька!

Ангустиас. Конечно!

Амелия (Магдалене). Ты соль рассыпала.

Магдалена. Нам и так солоно приходится, хуже не будет.

Амелия. А все-таки это не к добру.

Бернарда. Полно вам!

Пруденсия (Ангустиас). Он уже подарил тебе кольцо?

Ангустиас (протягивая ей кольцо). Вот посмотрите.

Пруденсия. Прелесть. С тремя жемчужинами. А в мое время примета была: жемчуг к слезам.

Ангустиас. Ну, теперь уж в это не верят.

Адела. А я вот верю. Приметы не меняются. Обручальные кольца должны быть бриллиантовые.

Пруденсия. Оно конечно, бриллиантовое больше подходит.

Бернарда. С жемчужинами или без жемчужин, а все от человека зависит.

Мартирио. Человек полагает, а бог располагает.

Пруденсия. Говорят, мебель вы купили на загляденье.

Бернарда. Шестнадцать тысяч реалов отдала.

Понсия (вмешиваясь). Лучше всего зеркальный шкаф.

Пруденсия. Я таких вещей и не видывала.

Бернарда. У нас сундуки были.

Пруденсия. Только бы все было хорошо.

Адела. Никогда нельзя знать, как будет.

Бернарда. Плохого ждать не с чего.

Слышится отдаленный колокольный звон.

Пруденсия. Последний звон. (Ангустиас.) Зайду в другой раз, покажешь мне приданое.

Ангустиас. Пожалуйста, когда угодно.

Пруденсия. Спокойной ночи.

Бернарда. До свиданья, Пруденсия.

Дочери (в один голос). Храни вас бог.

Пауза. Пруденсия уходит.

Бернарда. Вот и поужинали.

Все встают.

Адела. Пройдусь до калитки ноги размять и подышать воздухом.

Магдалена садится на низкий стул, стоящий у стены.

Амелия. Я с тобой.

Мартирио. И я.

Адела (со сдержанной злобой). Я и без вас не заблужусь.

Амелия. Что ж одной гулять на ночь глядя. В компании веселее.

Выходят. Бернарда садится. Ангустиас убирает со стола.

Бернарда. А ты, я вижу, все не разговариваешь с Мартирио. Я же тебе сказала, чтобы ты не дулась на сестру. Она спрятала карточку просто так, шутки ради, и забудь ты про эту историю.

Ангустиас. Вы же знаете, что она не любит меня.

Бернарда. Чужая душа потемки, и я не допытываюсь, что у кого на уме, но хочу, чтобы соблюдались приличия и чтобы в семье был мир и лад. Понимаешь?

Ангустиас. Да.

Бернарда. Ну и хорошо.

Магдалена (клюя носом). И потом, тебе-то что, ты ведь вот-вот уйдешь из дому. (Засыпает.)

Ангустиас. Кажется, уже поздно.

Бернарда. В котором часу вы вчера кончили разговаривать?

Ангустиас. В половине первого.

Бернарда. Что рассказывает Пепе?

Ангустиас. Он какой-то рассеянный. Говорит со мной, а сам вроде бы думает о другом. А если я спрашиваю, что с ним, отвечает: «У нас, мужчин, свои заботы».

Бернарда. А ты не спрашивай. А выйдешь замуж – и подавно. Говори, когда он сам с тобой говорит, и смотри на него, когда он на тебя смотрит, тогда и не будет неладов.

Ангустиас. Сдается мне, мама, он многое скрывает от меня.

Бернарда. Не старайся вызнать, что да почему, ни о чем не расспрашивай его и, уж конечно, никогда при нем не плачь.

Ангустиас. Я должна бы, кажется, радоваться, а у меня что-то не весело на душе.

Бернарда. Пустое.

Ангустиас. Часто я через решетку гляжу на Пепе, всматриваюсь в него, а он расплывается у меня перед глазами, словно его окутало пылью, как бывает, когда стадо пройдет.