Говард Баркер - Возможности. Пьеса в десяти сценах Страница 7

Женщина жестами умоляет Мучителя отпустить Юношу, но он продолжает его душить. Наконец, тело Юноши соскальзывает на пол. Мучитель возвращается к столу и садится. Он тяжело дышит. Женщина неподвижна.

Мучитель. О мама! Верь мне, мама: теперь, когда тебе так страшно, я буду твоим сыном. И стану ухаживать за садом. Я остаюсь с тобой.

Она согласна с доводами, но…

Действующие лица

Женщина-инспектор

Посетительница

Мужчина

В кабинете, за столом — Инспектор. Появляется Посетительница и подходит к столу.

Инспектор. Мы очень рады, что вы смогли прийти.

Посетительница. Это было… (Садится, показывая жестом, что это не стоит упоминания.)

Инспектор. И все же мы рады. (Пауза.) Я вижу, у вас лодыжка обнажена? (Пауза.) Понимаете, о чем я? Понимаете? Ну конечно, вы понимаете. (Пауза.) И глаза у вас подведены…

Посетительница. …тушью.

Инспектор. Вот именно — тушью. Я очень рада, что вы пришли, потому что нам хочется понять — и вам, полагаю, тоже. Очень хочется понять. (Пауза.) Видите ли, ведь подобное, как нам кажется, служит подстрекательством к преступным действиям. Что вы на это скажете? (Пауза.) Как мы считаем, этим вы провоцируете социально опасные элементы. И хотя сами рискуете, но и других ставите в рискованные ситуации. Ваша лодыжка действует как сильный стимулятор, и мне думается, что вы это знаете.

Посетительница. У меня красивые лодыжки.

Инспектор. Красивые? В каком смысле? Ну, в этом как раз я не уверена. Зато уверена — в плохом смысле, ведь их вид стимулирует как раз то самое чувство, которое я имею в виду.

Посетительница. А мне не нравится форма.

Инспектор. Действительно, ее так называют. Но в самом этом слове «форма» уже заключена нежелательная коннотация. Начнем с того, что не надо было ее так называть. К тому же она не удалась. Надо признать, ничего из нее не получилось. Вот девушки и стали зауживать юбки да расстегивать верхние пуговицы намного ниже, чем необходимо, чтобы тело дышало. Поэтому я разделяю ваше недовольство формой. Но причём тут лодыжка? Чего вы добиваетесь? (Пауза.) Почему вы молчите? Мы ведь только хотим понять.

Посетительница (после паузы). Я хочу… Это — трудный вопрос.

Инспектор. Неужели? Раз вы хотите привлечь внимание к вашим лодыжкам, то, наверное, знаете почему.

Пауза.

Посетительница. Нет, по сути, не знаю.

Инспектор. Сами не знаете почему? Поразительно! Идете и покупаете отрез отличной шерсти, за который рядовая машинистка должна выложить месячную зарплату. Кроите юбку такой длины, чтобы она не прикрывала лодыжек, и при этом не догадываетесь, почему именно такой длины? Давайте по-честному. (Пауза.) И все же я очень рада, что вы пришли.

Посетительница (после паузы). Я хотела, чтобы мужчины страдали.

Инспектор (после паузы). Страдали?

Посетительница. Да. Чтобы они мучились.

Инспектор (после паузы). Полагаю, и вы понимаете, что общество обуреваемо кризисами. А от них необходимо избавляться. От кризиса продовольствия, здравоохранения, от газетного кризиса, от эпидемии самоубийств и умопомешательств. Кругом так много отчаяния! И так много надо сделать, чтобы победить его! А вы говорите: «Ко всем этим несчастьям я добавлю отчаяние, которое буду вызывать у других». Ведь речь идет об отчаянии, не так ли? Эффект, производимый вашими лодыжками в утреннем транспорте, иначе и не назовешь?!

Посетительница. Конечно: желание и отчаяние.

Инспектор. Кроме того, среди этих отчаявшихся порой обнаруживается настоящий преступник, который — хотите вы того или нет — вряд ли в результате молча отправится домой, где удовлетворится тихой семейной идиллией. Ни в коем случае, ибо преступник желает обладать, и немедленно. Он переплюнет любого банкира по части страсти к обладанию. Вот поэтому-то мы и ввели униформу, которая долгое время сдерживала рост криминальной статистики. Но теперь, благодаря зауженным юбкам и бессмысленному расстегиванию пуговиц, статистика снова пошла вверх. Итак, вы рекламируете свою сексуальность?

Посетительница. Да.

Инспектор. Я рада, что вы пришли. (Пауза.) А почему вы не выходите замуж? Будете демонстрировать лодыжки мужу.

Посетительница. Я замужем.

Инспектор. Замужем? Вам мало показывать лодыжки у себя дома?

Посетительница. Не знаю.

Инспектор. Возможно, вас мучит тайное желание изменить мужу?

Посетительница. Совершенно верно.

Инспектор. Вы его разлюбили?

Посетительница. Я люблю его.

Инспектор. Любите мужа, а лодыжки демонстрируете любому встречному в надежде помучить его? Я вас правильно понимаю?

Посетительница. Полагаю, что да.

Инспектор. А как же ответственность по отношению к мужчине, когда он не в силах сдерживать страсть, которую вы в нем пробудили?

Посетительница. Он должен страдать и терпеть.

Инспектор. Но вы же сами заставили его страдать.

Посетительница. Да. Пусть терпит. У него остается шанс меня соблазнить. Тут один взгляд или уместный жест могут сыграть решающую роль. Или даже проявление стыдливости.

Инспектор. Вы, замужняя женщина, открыто заявляете, что вас можно соблазнить?

Посетительница. Да. Я стараюсь быть откровенной.

Инспектор. Обескураживающая откровенность.

Посетительница. Но вы же сами хотели, чтобы я была с вами откровенна. Или я не права? (Пауза.) Я еще не встретила такого мужчину. Хотя где-то он, конечно, существует.

Инспектор. И вы продолжаете поиски?

Посетительница (после паузы). Вероятно, да.

Инспектор (после паузы). Мир развивается. В нем время от времени случаются кризисы. Мы боремся за совершенствование демократии. Вы же, замужняя женщина, сверкаете лодыжками в троллейбусе.

Посетительница. Да.

Инспектор. Тогда вы заслуживаете и совсем иных проявлений внимания.

Посетительница. А…

Инспектор. Знаете, в таком случае даже с насильника следовало бы снять половину обвинения. (Пауза.) Мои истинные чувства — в полном…

Просительница. И что же дальше?

Инспектор. Постарайтесь не доводить свое желание быть до конца откровенной до столь невероятных и…

Входит Мужчина.

Посетительница. Кто это?

Инспектор. Дело в том, что речь может пойти о вашем психическом здоровье.

Посетительница. Кто это?

Инспектор. Я тоже замужем. И у меня есть дети. Я испытываю чувство любви, у меня есть и сексуальная жизнь. Но я не оголяюсь на людях, верно? Может, вы и вправду сумасшедшая? Вам это не приходило в голову?

Посетительница. Кто это?

Инспектор. Вот видите, вы не можете видеть мужчину без того, чтобы…

Посетительница. Я только хочу…

Инспектор. Само по себе появление мужчины вызывает в вас какие-то…

Посетительница. Как я могу продолжать быть с вами откровенной, когда здесь…

Инспектор. Он — такой же человек, как и мы с вами. (Пауза.) Масштабы вашей мании таковы, что вы отказываетесь верить, что он способен видеть в вас просто человеческое существо. Ведь вы убеждены, что один вид ваших лодыжек вызовет у него чисто сексуальные реакции. Тем самым вы стремитесь подавить и извратить его естественные человеческие чувства. (Пауза.) Но он способен не поддаться вам. И оставаться свободным. Взгляните, как он спокоен. В его взгляде нет и намека на вожделение. Сплошное дружелюбие. А ваша лодыжка — просто часть обнаженной и, следовательно, абсурдной в данной ситуации человеческой плоти. Разве он обнажил свою лодыжку? А ведь и у него есть лодыжки.

Посетительница (после паузы). Вы пытаетесь подорвать нашу психику.

Инспектор. Послушайте, если доводы разума воспринимаются вами как попытка сломить психику, значит, ваше собственное психическое здоровье можно подвергнуть некоторому сомнению. Уже одно то, что мужчина не обращает внимания на вашу половую принадлежность, разрушительно действует на вашу психику. Не так ли?

Посетительница. Вполне возможно.