Коллектив авторов - 12 великих трагедий Страница 8

Хор

Но смерть сама придет, а мы подуматьДолжны о том, что ближе к нам; и пустьЗаботятся о смерти нашей боги.

Креонт

О милости последней я молю!

Хор

Оставь мольбы и знай: спасенья нет —Для смертного судьба неотвратима.

Креонт

Антистрофа IV

Сына убийцу и материПрочь уведите скорее,Прочь!.. Но куда мне идти?Все, что любил я, потеряно,И на главу мою палаСтрашная кара богов!

Слуги уводят Креонта.

Хор

Стремишься ли к счастью ты, – прежде всегоБудь мудрым и воли бессмертных,О смертный, вовек не дерзай преступать;И верь, что за дерзкие речиПостигнет безумца великая скорбьИ мудрости поздней научит.

Еврипид. Вакханки

Действующие лица

Дионис.

Слуга.

Хор вакханок, лидийских женщин.

Вестник-пастух.

Тиресий, слепой старик, прорицатель.

Вестник-слуга.

Кадм, бывший царь фиванский.

Агава, дочь Кадма, мать Пенфея.

Пенфей, юноша, внук Кадма, новый царь фиванский.

Действие происходит в Кадмее, фиванской крепости, к северу от Фив, перед дворцом Кадма. Фасад дворца в дорийском стиле, с колоннами и триглифом.

Средняя дверь играет роль главных ворот, ведущих внутрь помещения. У правой периакты (кулисы) куча деревянных обломков, огороженных и обвитых зеленью винограда.

При начале пьесы выходит на сцену слева Дионис в виде поклонника Вакха: сверх длинного, до самых пят, пестрого хитона у него шафранного цвета перекидка, которую стягивает широкий пестрый пояс; по накидке свешивается с плеч небрида – ланья шкура; с головы из-под мягкой митры и плюшевого венка роскошными локонами падают на плечи нежные, светло-золотистые волосы, закрывающие уши и часть щек. Он имеет вид изнеженного красавца с женоподобным лицом; щеки белые, с густым румянцем (глаза с поволокой); в правой руке у него тирс, палка в рост человека, обвитая плющом.

Пролог

Явление первое

Дионис

Сын Зевса, Дионис, я – у фиванцев.Здесь некогда Семела, Кадма дочь,Меня на свет безвременно явила,Огнем Зевесовой грозы поражена.Из бога став по виду человеком,Я подхожу к струям родимых рек.

(Видит обломки, увитые виноградом.)

Вот матери моей сожженной памятьУ самого дворца обломки домаЕще курятся, – в них еще живетОгонь небесный, Геры горделивойНа мать мою неугасимый гнев…10 Как хорошо, что сделал неприступнымКадм дочери святилище; егоСо всех сторон я скрыл и виноградаКистями нежной зелени обвил.Богатой Лидии равнины я покинул[1]И Фригию, и Персии поля,Сожженные полдневными лучами,И стены Бактрии, и у мидянИзведав холод зимний, я арабовСчастливых посетил и обошелВсю Азию, что по прибрежью моряСоленого простерлась: в городахКрасиво высятся стенные башни,И вместе там грек с варваром живет.Я в Азии ввел праздники и пляскиИ от людей, как бог, везде почтен.20 Здесь почву Греции впервые попираю.Из городов Эллады раньше всехВас, Фивы, я наполню ликованьем,Небриды[2] на плечи накину и, взаменКопья, вручу вам тирс, плющом увитый:Здесь сестры матери[3] – кто мог бы ожидать?Во мне Зевеса сына не признали,И утверждали, будто, согрешивСо смертным, мать Зевесу приписала3 °Cвой женский грех, что ловко сочинилТу басню Кадм, и будто Зевс СемелуУбил за дерзко выдуманный брак.Я, бешенством объяв их, из домовБежать заставил, – потеряв рассудокОни теперь ушли на КиферонВ вакхических одеждах, с жаждой оргийВ груди, и сколько в Фивах естьНароду женского, всех с ними вместеЗаставил я покинуть очаги.И под шатрами елей, как попало,Бездомные на голых спят скалах.Да, город, ты почувствуешь теперь,40 Что до сих пор чуждался оргий Вакха.Семелы матери я память защититьЯвляюсь мощным богом, сыном Зевса.Почет и власть царя здесь отдал КадмПенфею, сыну дочери Агавы.Он богоборец и ни разу мнеНе сделал возлиянья и в молитвах.Упоминать не хочет. Пусть же царьИ прочие фиванцы убедятся,Что точно бог я. Здесь как научуСебе служить, пойду в другие земли.50 А если с войском двинутся фиванцы,Чтоб женщин с Киферона возвратить,Затеют с ними бой мои менады.Так вот зачем, обличье изменив,Из бога стал я с виду человеком.

(Обращаясь к хору, который перед этим только что выступил на Фимелу.)

А вы, со мной покинувшие Тмол[4],Вы, Лидии питомицы, подругиВ пути и на стоянке, вы, тимпанНад головой фригийский поднимая,Подарок Реи-матери и мой,6 °Cтолпитесь около дворца Пенфея:Пусть громкие удары соберутСюда фиванцев. Я на КиферонПойду теперь, к моим вакханкам новым,И в хороводы легкие вплетусь[5].

Вступительная песнь хора

Хор при произнесении 63 строки проходит вдоль параскений, спускается на фимелу (помост в орхестре, несколько ниже сцены) и располагается с левой стороны от зрителей, четырехугольником по пяти в ряд; средний в первом ряду – корифей.

Флейтист (точнее кларнетист) предшествует хору и остается с ним на фимеле во все время пьесы. Хор состоит из 15 лидийских женщин: они в длинных одеждах, босые, на плечах небриды, голова увита плющом или тисом; в руках длинные тирсы в плюще или легкие короткие посохи; у иных, вместо тирса, в руках тимпан (род бубна). Дионис по окончании пролога уходит направо.

Хор поет в унисон. Первые восемь строк исполняет один корифей. Мимические движения, а может быть и плясовые, сопровождают эту вступительную песнь.

Строфа I

Земли Азии, где вы?Тмол священный, ты покинут! Сладок труд мой.Я истому в славу Бромия подъемлю,К богу Вакху я взываю: Эвоэ!

Антистрофа I

Прочь с дороги, с дороги!Скройтесь в домы, и уста благоговейно70 Пусть сомкнутся: Диониса петь я буду,Как его везде я славлю и всегда.

Строфа II

О, как ты счастлив, смертный,Если, в мире с богами,Таинства их познаешь ты,Если, на высях ликуя,Вакха восторгов чистыхДушу исполнишь робкую.Счастлив, если приобщен тыОргий матери Кибелы;80 Если, тирсом потрясая,Плюща зеленью увенчан,В мире служишь Дионису.Вперед, вакханки, вперед!Вы, бога и божьего сына,Домой Диониса ведите!С гор Фригийских на стогна ЭлладыОтведите вы Вакха домой.

Антистрофа II

Грянули громы Зевса —Муки родов приспели:90 Не доносив, извергнулаБромия мать из чреваИ под ударом молнийКончила жизнь безвременно.Но извергнутого принялЗевс в свое немедля лоноИ, тая от Геры сына,Он его в бедре искусноЗолотой зашпилил пряжкой:Когда же приспел ему срок,100 Рогатого бога родил он,Из змеи он венок ему сделал:С той поры этой снедью зверинойОбвивает менада чело.

Строфа III

Вы, колыбель Семелы,Фивы, плющом венчайтесь!Нежной листвой оденьтесь,Пурпуром ягод тиса!Вакха исполнись, город11 °C зеленью дуба и ели!И белорунных кистейБольше на пестрой небриде нашей!Надменный тирс тебя сподобит Вакху, —И вся страна запляшет за тобою,Где свои лики промчит Дионис…В гору он мчится, а женщин толпаЖдет его там – не дождется.От станков их отбил Дионис:Только Вакхом и бредят.

Антистрофа III

120 Крита юдоль святая[6],Мрачный приют Куретов,Зрел ты рожденье Зевса.С гребнем тройным на шлеме,Там Корибанты обручЗвонкой одели кожей.Дико тимпан загудел:С сладкими звуками слиться хотелФригийских флейт; тимпан вручили Рее,Но стали петь под гул его вакханки.130 Рея сатирам его отдала:Звонкая кожа с ума их свела.Через два года на третий[7]Бьют в тимпаны и пляшут они,Веселят Диониса[8].

ЭПОД

О, как я люблю Диониса,Когда он один на гореОт легкой дружины отстанет,В истоме на землю падет.Священной небридой одет он,140 Путь держит к Фригийским горам;Он хищника жаждал услады:За свежей козлиною кровьюГонялся сейчас.Но чу! Прозвучало: «О Вакх, эвоэ!»Млеком струится земля, и вином, и нектаром пчелиным,Смол благовонных дымом курится.Прянет тогда Дионис…И вот уже носится вихрем:150 Он нежные кудриПо ветру распустит.Вот факел горящий в горах замелькалНа тирсе священном.И с вакхической песнью слилисьПризывные клики:«Ко мне, мои вакханки,Ко мне, мои вакханки!Роскошный дар Пактола,Злаченые тимпаныПусть тяжко загудят!Воспойте Диониса,Ликующего бога,На свой фригийский лад!160 Нежной флейты священные звукиПусть нагорный вам путь усладят!»И призыв еще не смолкнул,А вакханка в быстром бегеРядом с Вакхом уж несется:Точно в стаде жеребенокПодле матки скачет резвый.

Действие первое