Эфраим Кишон - Брачный договор (Ктуба) Страница 9

Буки (входит): Все нормально. Ему просто нужен отдых, вот и все.

Шифра: Он все еще обижается?

Буки: Еще как!

Шифра: Ну, слава Богу, это хороший признак.

Яфа (вбегает в платье, пошитом Шифрой. Взволнована до предела):Какой ужас! Как это случилось?.

Аяла: Никакой не ужас.

Шифра: 30 лет! 30 лет вместе прожили! Такой человек! Такой человек!

Буки: Он еще жив, кстати. Это я так, на всякий случай.

Яфа: У моего покойного мужа тоже были такие припадки. С этим надо быть очень осторожным, молодой человек! Чем я могу помочь, Шифра, дорогая!?(Все трое смотрят на нее многозначительно) Ладно, тогда я не буду вам мешать.

Шифра: Хорошо!

Яфа (уходя, оборачивается): Г-н Борозовский спит?

Буки: Как ангелочек.

Яфа: Слава Богу! Вы врач?

Буки: Знаете, у нас в кибуце, все должны во всем разбираться…я дал тов. Борозовскому две таблетки снотворного, это и слона усыпит…

Элимелех (выходит в пижаме, заспанный. Все застыли в удивлении)

Аяла: Папа!

Элимелех (драматическим тоном): Мне надо сесть!

Аяла: Так возвращайся в постель!

Элимелех: А ты не давай мне указаний! (Яфе) Здравствуйте, дорогая! Извините за мою скромную одежду…

Яфа (всхлипывает): Видеть г-на Борозовского в таком виде…

Шифра: Как ты себя чувствуешь?

Элимелех: А от тебя мне ничего не нужно.

Шифра: Ты все еще на меня сердишься?

Элимелех: Я не сержусь. Я ведь всего лишь квартировладелец.

Яфа: Квартировладелец?

Элимелех: Ну, а кто же? Муж, что ли? Я вам удивляюсь, г-жа Биренбойм! Как я могу быть мужем? Разве я приношу домой цветы, одеколоны, коробки конфет? Я приношу домой всего лишь свое сердце, г-жа Биренбойм, а его в вазу не поставишь…Оно только стучит… пока не перестанет…

Яфа (всхлипывает): Нет, нет, г-н Борозовский! Нет!

Буки: Что вы плачете все время? Вы ведь всего-навсего соседка.

Яфа: Молодой человек, что вы понимаете в соседских отношениях?

Буки: Ого!

Яфа: И вообще — что вы здесь делаете?

Буки: Вот и я об этом все время думаю.

Элимелех (стонет): Я — диктатор…Я вдруг, ни с того, ни с сего стал диктарором…

Аяла: Буки, отведи отца в постель, он простудится.

Элимелех: Не надо обо мне заботиться! Идите на свой концерт! Заботьтесь о своем Чайковском! (кричит): Портниха!

Шифра: Ты забыл, что ты болен, Эли, тебе нельзя волноваться.

Элимелех: Я уже об этом не думаю. Если хотите знать, ночью, когда меня мучила бессонница…

Буки: Ну-ну!

Элимелех: Когда меня почти мучила бессонница, я вспоминал свою жизнь. Элимелех Борозовский — спрашивал я себя — а зачем вообще человек женится? Ради чистоты в доме? Для этого можно домработницу взять. Чтобы хорошо кушать? Для этого есть ресторан. Для… Сегодня даже детей можно делать без этого. Так зачем же, спрашивается?

Буки: Не знаю.

Элимелех: Я вам скажу: человеку нужен кто-нибудь, кому бы он смог рассказать о своих проблемах! Вот! Вот поэтому и женятся. И с этой минуты ему уже что рассказать.

Шифра: Потрясающее открытие!

Элимелех: А чего еще можно ожидать от такого третьесортного мужа как я?

Шифра: Пошли, Эли, я сделаю тебе компресс.

Элимелех: С чего это ты будешь делать мне компресс? Уважаемая г-жа Биренбойм, не могли ли вы наложить мне на грудь влажную повязку?

Яфа: Я?

Элимелех: Сделайте одолжение!

Шифра: Идите, идите. Раз он просит…

Яфа: Ну, ладно. (Буки) Но только, чтобы успокоить г-на Борозовского.

Буки: А как же!

Шифра: Ну, не буду вам мешать.

Яфа: Хорошо.

Элимелех (демонстративно возвращается в комнату, трагично): Ой, снова приступ! Может, последний…(Вдруг, обычным голосом): Шлезингер звонил?

Буки: Нет.

Элимелех: Если позвонит, скажи ему, что меня сразила болезнь. (Заходит к себе в комнату, закрывает дверь): Посторонним вход воспрещен!

Яфа: Постарайтесь соблюдать тишину! Не курить! (уходит к Элимелеху)

Буки: В тихом омуте…

Шифра: А я ей еще платье шила…(Уходит)

Аяла: Маму жалко… И папу тоже…Может, даже больше…

Буки: Несчастненький! Да он здоров, как дикий бык!

Аяла: Да что ты говоришь! Он же почти ходить не может! У него температура.

Буки: Ага. Холера у него.

Аяла: И все таки… может, ему надо что-то принять?

Буки: Может… (переходит на крик): Скажи, ну что ты нашла в этом Роберте?

Аяла (орет в ответ, как ни в чем ни бывало): Он замечательный человек, образованный и воспитанный!

Буки: Козел с дипломом!

Аяла: Он — настоящий джентльмен, хоть ты лопни! Он — представитель одной из лучших семей страны! Вот!

Буки: Ага! Его родители приплыли во время всемирного потопа на своей личной яхте! Я, между прочим, тоже 6-е поколение в стране!

Аяла: 6- поколение в стране или вообще 6-е?

Буки: Я хотя бы разговариваю как нормальный человек, дорогая моя!

Аяла: Ага, тебя задевает, что он — интеллигент, а не крестьянин.

Буки: Статистика! Тоже мне профессия! Три года считают, и выходит, что у каждого кибуцника есть 1.3 ребенка. Браво!

Аяла: Э, да ты ревнуешь, товарищ!

Буки: Я? С чего бы это?

Аяла: Интересно, что бы Фрейд на это сказал?

Буки: Он бы со смеху лопнул.

Аяла: А тебе не кажется, что за тобой уже коровы соскучились?

Буки: Я работаю в поле! Но я действительно скучаю…

Аяла: Так что же ты здесь торчишь тогда?

Буки: Хочешь знать, почему?…Знаешь, мне жаль твоих родителей…. Два уважаемых товарища, ни в чем не виноваты, бьются как в мышеловке. И из-за чего? Из-за сущей ерунды! Из-за какого-то Яши Зискина, который забыл их зарегистрировать!

Аяла: Если бы ты немного разбирался в психологии, ты бы понял. У папы комплекс неполноценности. Как бы тебе объяснить? Ну, на собаках попробую. Чем меньше собачка, тем она злее лает.

Буки: По этому вопросу у меня свое мнение есть. Большая собака облаивает всех, потому что она большая, а маленькая делает то же самое, потому что у нее комплекс неполноценности. А какая же молчит? Я предпочитаю лошадей.

Аяла: Буки, дорогой! Мы продолжим дискуссию после того, как ты прочтешь" Этюды о комплексе неполноценности" Фрейда, ладно?

Буки: Ладно, но это написал Адлер.

Аяла: Что?

Буки: Адлер. "Э стади оф орган инфериорити энд итс психикал композишн". Неплохая книжка.

Аяла: Ты… читаешь… такие… книги?

Буки: Откуда у меня на это время? Так, иногда в библиотеке перелистываю.

Аяла: А я… думала, ты только в коровах разбираешься.

Буки: Опять коровы! Ты паранойей не страдаешь?

Аяла: Нет. Но ведь ты же работаешь в поле.

Буки: Ну, слава Богу!

Тишина. Смотрят друг на друга. В воздухе порхает нечто, похожее на поцелуй.

Аяла (вдруг): Так ты нарочно утюг сломал!

Буки: Мне нужен утюг? (Затяжной поцелуй)

Элимелех (появляется с бутылкой содовой, внимательно глядит на целующихся. Поначалу решает устроить скандал, но затем передумывает и сводит все к шутке): Только не в моем доме! (Покашливает) Эй, хватит!

Аяла (дает Буки пощечину): Как ты посмел?

Буки (убегает): Поле…

Аяла (кричит ему вслед): Я, между прочим, замуж собираюсь! (Отцу) Нет, какой нахал!

Элимелех: Сама ты нахалка! Это что же такое, а? Один — жених, второй — в резерве? И от кого ты этого набралась?

Аяла: От своего отца.

Яфа (выходит из отцовской спальни): Что такое? Что случилось?

Элимелех: Ничего особенного.

Яфа: Молодой человек начал приставал к Аяле?

Элимелех: Ничего себе начал. Это не начало, это конец. Нашли общий язык! Целуются!

Яфа: Зачем же ты им помешал?

Элимелех: Не терплю дыма в доме! Целоваться с утра, натощак? Где это видано?

Яфа: Весна пришла, Эли.

Элимелех: Ого! Еще как! Даже я почувствовал!

Яфа: Да?

Элимелех: А как же? Что я, хуже других? Я тоже простыл.

Яфа: Ах, весна! На деревьях распускаются почки, просыпается вся природа…

Элимелех: Шлезингер, наверно, уже тоже проснулся. Надо идти на склад… а эти целуются с утра!

Яфа: Настоящая любовь всегда побеждает, Эли!

Элимелех: Но не с такой же скоростью! (Садятся. Яфа ластится к нему. Он мурлычет. Г-жа Биренбойм любит цветы?

Яфа: Очень-очень.

Элимелех: Купите себе букетик за мой счет.

Яфа: Ах, Эли!

Элимелех: Весна! Вы слышите птиц? (Прислушивается)

Яфа: Нет.

Элимелех: Я тоже. Откуда тут птицы?

Яфа: Может, надо изменить окружающую среду?

Элимелех: Вот и я так думаю. Но Шифра не хочет. А мне как раз нравится современная меблировка.

Яфа: Мне тоже.

Элимелех: И современные стены. Одна зеленая, другая желтая, третья серая.

Яфа: И одна — голубая!

Элимелех: Нет! Это ужасно! Коричневая!

Яфа: Ой, я хотела сказать — коричневая. Конечно, коричневая!

Элимелех: С чего это вы так взволнованы, дорогая?

Яфа: Прямо не знаю… Сердце бьется… вот… (прижимает его руку к "сердцу").

Элимелех (в смущении выдергивает руку):