Русский романс - Полонский Е. П. Страница 46

СЕРГЕЙ ГОЛИЦЫН

(1806–1868)

192. Скажи, зачем[201]

Скажи, зачем явилась ты Очам моим, младая Лила, И вновь знакомые мечты Души заснувшей пробудила? Скажи, зачем? Скажи, зачем? Скажи, зачем? Но погоди, Хочу продлить я заблужденье. Удар жестокий отврати — Удвоишь ты мое мученье, Сказав — зачем, сказав — зачем. Над страстию моей шутя, Зачем с ума меня ты сводишь? Когда ж любуюсь на тебя, Ты взор с холодностью отводишь, Скажи, зачем? Скажи, зачем? Скажи, зачем? Но погоди, Хочу продлить я заблужденье. Удар жестокий отврати — Удвоишь ты мое мученье, Сказав — зачем, сказав — зачем. 1828

Александр Бестужев-Марлинский

(1797–1837)

193. <Из повести «Испытание»> («Скажите мне, зачем пылают розы…»)[202]

Скажите мне, зачем пылают розы Эфирною душою по весне И мотылька на утренние слезы Манят, зовут приветливо оне?           Скажите мне! Скажите мне, не звуки ль поцелуя Дают свою гармонию волне? И соловей, пленительно тоскуя, О чем поет во мгле и тишине?           Скажите мне! Скажите мне, зачем так сердце бьется И чудное мне видится во сне, То грусть по мне холодная прольется, То я горю в томительном огне?           Скажите мне! <1830>

ФЕДОР ТЮТЧЕВ

(1803–1873)

194. «Ты зрел его в кругу большого света…»[203]

Ты зрел его в кругу большого света — То своенравно-весел, то угрюм, Рассеян, дик иль полон тайных дум, Таков поэт — и ты презрел поэта! На месяц взглянь: весь день, как облак тощий. Он в небесах едва не изнемог, — Настала ночь — и, светозарный бог, Сияет он над усыпленной рощей! Конец 1820-х — начало 1830-х годов

195. «Сей день, я помню, для меня…»[204]

Сей день, я помню, для меня Был утром жизненного дня: Стояла молча предо мною, Вздымалась грудь ее волною, Алели щеки, как заря, Все жарче рдея и горя! И вдруг, как солнце молодое, Любви признанье золотое Исторглось из груди ея… И новый мир увидел я!.. <1830>

196. Весеннее успокоение[205]

(Из Уланда)

О, не кладите меня В землю сырую — Скройте, заройте меня В траву густую! Пускай дыханье ветерка Шевелит травою, Свирель поет издалека, Светло и тихо облака Плывут надо мною!.. <1832>

197. «Что ты клонишь над водами…»[206]

Что ты клонишь над водами, Ива, макушку свою? И дрожащими листами, Словно жадными устами, Ловишь беглую струю? Хоть томится, хоть трепещет Каждый лист твой над струей… Но струя бежит и плещет, И, на солнце нежась, блещет, И смеется над тобой… <1836>

198. «Тени сизые смесились…»[207]

Тени сизые смесились, Цвет поблекнул, звук уснул — Жизнь, движенье разрешились В сумрак зыбкий, в дальний гул… Мотылька полет незримый Слышен в воздухе ночном… Час тоски невыразимой!.. Все во мне, и я во всем… Сумрак тихий, сумрак сонный, Лейся в глубь моей души, Тихий, томный, благовонный, Все залей и утиши. Чувства — мглой самозабвенья Переполни через край!.. Дай вкусить уничтоженья, С миром дремлющим смешай! <1836>

199. «О чем ты воешь, ветр ночной?..»[208]

О чем ты воешь, ветр ночной? О чем так сетуешь безумно?.. Что значит странный голос твой, То глухо жалобный, то шумно? Понятным сердцу языком Твердишь о непонятной муке — И роешь и взрываешь в нем Порой неистовые звуки!.. О, страшных песен сих не пой Про древний хаос, про родимый! Как жадно мир души ночной Внимает повести любимой! Из смертной рвется он груди, Он с беспредельным жаждет слиться!.. О, бурь заснувших не буди — Под ними хаос шевелится!.. <1836>