Илья Эренбург - Молитва о России

И. ЭРЕНБУРГЪ.

МОЛИТВА о РОССIИ

1918

«Всякiй пьющiй воду сiю возжаждетъ опять.

А кто будетъ пить воду, которую Я дамъ ему,

тотъ не будетъ жаждать вовѣкъ».

Молитва о Россiи.

Эхъ, настало время разгуляться,Позабыть про давнюю печаль!Резолюцiю, декларацiюЖарь!Послужи ка намъ, красавица!Что не нравится?Приласкаемъ, мимо не пройдемъ —Можно и прикладомъ,Можно и штыкомъ!..Да завоемъ во мглѣОтъ этой, отъ вольной воли!..

О нашей родимой землѣМиромъ Господу помолимся.О нашихъ поляхъ пустыхъ и холодныхъ,О нашихъ безлюбыхъ сердцахъ,О тѣхъ, что молиться не могутъ,О тѣхъ, что давятъ малыхъ ребятъ,О тѣхъ, что поютъ невеселыя пѣсенкиО тѣхъ, что ходятъ съ ножами и съ кольями,О тѣхъ, что брешутъ языками песьимиМиромъ Господу помолимся.

Господи, пьяна, обнаженаВотъ Твоя великая страна!Захотѣла съ тоски повеселиться,Загуляла, упала, въ грязи и лежитъ.Говорятъ — «нежилица»Какъ же намъ жить?

Видишь плачутъ горькiя очиТвоей усталой рабы,Только рубашка въ клочьяхъ,Да румянецъ темной гульбы.И поетъ, и хохочетъ, и стонетъ…Только Своей ее не зови —Видишь смуглыя церковныя ладониВъ крови!…А кто то оретъ «Эй, поди ко мнѣ!Иш, раскидалась голенькая!..»

О нашей великой странѣМиромъ Господу помолимся.О матеряхъ, что прячутъ своихъ дѣтей —Хоть бы не замѣтили!.. Господи, пожалѣй!..О тѣхъ, что ждутъ послѣдняго часа,О тѣхъ, что въ тоскѣ предсмертной молятся,О всѣхъ умученныхъ своими братьямиМиромъ Господу помолимся.

Была вѣдь великой она!И маясь молилась за всѣхъ,И вѣрили всѣ племенаЧто несетъ она мiру Крестъ.И глядя на Востокъ молчащiй,Гдѣ горе, снѣгъ и веснаГоворили вѣря и плача:«Гряди, Христова страна!»Была, росла и молилась,И нѣтъ ея больше…

О всѣх могилахъМиромъ Господу помолимсяО тѣхъ, что съ крестами,О тѣхъ, на которыхъ ни креста, ни камня,О камняхъ на мѣстѣ, гдѣ стояли церкви наши,О погасшихъ лампадахъ, о замолкшихъ колокольняхъ,О запустѣнiи нынѣ наставшемъМиромъ Господу помолимся.

Господи, прости, помилуй насъ!Не оставь ее въ послѣднiй часъ!Все извѣдавъ и все потерявъДа уйдетъ она отъ смутыКъ Тебѣ, трижды отринутому,Какъ ушла овца заблудшаяОтъ пахучихъ травъНа лугъ родимый!Да отвергнетъ духа цѣпи,Злое и разгульное житье,Чтобъ съ улыбкой тихой встрѣтитьИго легкое Твое!Да искупить жаркой страдойЭти адовы года,Чтобъ вкусить иную радостьПокаянья и труда!Ту, что сбилась на своемъ таинственномъ пути,Господи, прости!Да возстанетъ золотое солнце,Церкви бѣлыя, главы голубыя,Русь богомольная!

О PoсciиМиромъ Господу помолимся.

Пугачья кровь.

На Болотѣ стоитъ Москва терпитъ,Прiобщиться хочетъ лютой смертиНадо какъ въ Чистый Четвергъ выстоятьУжъ кричатъ пѣтухи голосистые.Желтый снѣгъ отъ мочи лошадинойВкругъ костровъ тяжело и дымно.Oтъ церквей идетъ темный гудъ.Бабы все ждутъ и ждутъ.

Крестился палачъ, пилъ водку,Управился, кончилъ работуДа за волосы какъ схватитъ Пугача.Но Пугачья кровь горяча.Задымился снѣгъ подъ тяжелой кровью.Началъ парень чихать, сквернословить:«Ужъ пойдемъ, пойдемъ, твою мать!По Пугачьей крови плясать!»Посадили голову на колъ высокiйТѣло раскидали и лежитъ оно въ Болотѣ.И стоитъ и стоитъ Москва,Надъ Москвой Пугачья голова.

Раздѣлась баба, кинулась голаяЧерезъ площадь къ высокому колу:«Ты, Пугачъ, на колу не плачь!Хочешь такъ побалуйся со мной, Пугачъ!Проростутъ, проростутъ твои рваныя рученьки,И покроется земля злаками горючими,И начнетъ народъ трясти и слабить,И потонутъ дѣтушки въ темной хляби,И пойдутъ парни сѣмячки грызть, тѣшиться,И станетъ тѣсно какъ въ лѣсу отъ повѣшенныхъ,И кого за шею, а кого за ноги,И разверзнется Москва смрадными ямами,И начнутъ лечить народъ скверной мазью,И будутъ бабушки на колокольни лазить,И мужья пойдутъ въ церковь брюхатые,И родятъ и помрутъ отъ пакости,И отъ нашей родины останется икра рачья,Да на высокомъ колу голова Пугачья!..»

И стоитъ и стоитъ Москва,Надъ Москвой Пугачья голова.Желтый снѣгъ отъ мочи лошадиной.Вкругь костровъ тяжело и дымно.

Парижъ, Ноябрь, 1915

Сказка.

Каменщики пѣли «мы молоды!Въ небо уйдемъ! что намъ стоитъ?Въ нашихъ сердцахъ столько золота!На горѣ новый городъ построимъ!Весь мiръ мы воздвигнемъ заново!Наши башни пронзятъ небо старое!Вмѣсто звѣздъ зажжемъ электрическiя лампочкиБудемъ перекликаться съ жителями Марса!»

На лѣсах еще сновали каменщики быстрые,А уж въ залы тащили бархата ворохъ…Въ одну ночь былъ выстроенъСамый высокiй городъ.Чего только въ немь не было!..Ручные носороги въ саду куралесили.Прямо въ небоУводили витыя лѣстницы.Старики рѣзвились задравъ рубашки,Младенцы спорили о философiи,Всѣ цѣлый день играли въ шашкиИ пили кофе.Никто не грустилъИбо никто не любилъ,Никто но воскресалъ,Ибо никто не умиралъ.Но всѣ, вздымаясь на самолетахъ быстрыхъНѣжно ласкали другъ друга,И только слегка попискивалиО землѣ вспоминая темной и скудной.Такъ не зная юности и старостиЖили люди, можетъ день, можетъ годъ…Чтобъ не пробрался гость изъ иного царстваТри гепарда не отходили отъ золотыхъ воротъ.

Былъ вечеръ. На площади пѣли скрипки сонныя.Томныя дѣвушки жевали цыплятъ,Юноши засыпая тонкiе экспромтыНогтемъ писали на цвѣточныхъ лепесткахъ.Тогда пришелъ на площадь Нищiй,Больной, смердящiй, въ рогожѣ дранойСкрипки залаяли неприлично.На фруктовыя вазы вскочили дамы.«Вотъ вамъ гепарды!.. Завели бъ лучше сторожа съ собаками!..»«Папа, развѣ есть на свѣтѣ нищiе?..»«Послушайте, monsieur, вы плохо пахнете!..Вы вѣрно ошиблись… кого вы ищете?»«Иду я на Святую Гору, грѣхи замаливать!Я ослѣпъ отъ снѣга, я оглохъ отъ вѣтра!Благодѣтели милосердные, сжальтесь!Дайте до утра отогрѣться!..»Отвѣчали ему всѣ: мудрые младенцы, попугаи, дамы,Мопсы, старички, коты сiамскiе:«Ахъ, какъ жаль! вы напрасно шли такъ много!Ни одного мѣстечка свободнаго!Сойдите на землю тамъ, помнится,Есть отели, меблированныя комнатыНашъ городъ такъ малъ.У насъ всего пятьсотъ залъ;Сто залъ чтобъ пить Шато д'Икемъ, сто залъ чтобъ вздыхать поутру,Сто залъ для чтенья персидскихъ лириковъ,Сто залъ для ѣзды на ручныхъ кенгуру,Сто залъ откуда мы смотримъ на Сирiуса…Какъ видите — все занято…Счастливый путь!.. До свиданья!..»

Нищiй перстомъ замкнулъ свой горькiй ротъ,Дрожа отъ стужи у деревьевъ мандариновыхъ,На челѣ его выступилъ кровавый потъ.Открылись на ладоняхъ язвы гвоздиныяИ всеже вздохъ пронесся длинный и могильныйКакъ вѣтръ. Погасли люстры.Стѣны закачались. Диваны заходили.Коты сiамскiе замяукали грустноДа гдѣ то чирикала птичка:«Поль, что случилось? Зажгите жъ электричество!»Потомъ все стихло, просвѣтлѣло.Нѣтъ города! Ночь, снѣгъ, тишина,Только вѣтеръ трепалъ портьеры, да на осколкахъ тарелокъГолубѣла куцая луна.Дамы декольтированныя груди прикрывали перьями страусовыми,Мужчины отъ холода хватались за животы,Визжали младенцы забывъ о Шопенгауерѣ,Издыхая царапались взлохмаченные коты.«Я хотѣла надѣть теплое платье… это ты сказалъ ненужно!..»«Я не вижу ни автомобиля, ни даже простого извощика…»«Это ужасно!.. вѣдь я еще не ужиналъ!..»«Ты забываешь, что я на седьмомъ мѣсяцѣ… я умру… ты вѣдь хочешь?..»«Можетъ помолиться? вѣдь такiе случаи въ исторiи бывали…»Отче Haшъ!.. вы не помните какъ дальше?..

Нищiйъ все также дрожалъ у березы печальной,Кровавый иней на лбу блисталъ.Отнявъ отъ устъ застывшiй палецъ,Онъ сказалъ:«Я такой маленькiй — я живу въ заячьихъ норахъ,Я ночую въ домикѣ улитки, въ гнѣздѣ жаворонка.Я не могъ помѣститься въ вашемъ огромномъ rородѣ!Я не могъ войти въ ваши залы мраморныя!У васъ были звѣзды, золотыя вазы, скрипки нежныя,У васъ былъ городъ въ цвѣту и въ огняхъ,Я стоялъ и плакалъ надъ вашей бѣдностью —У васъ не было мѣста для меня.Что отдать вамъ? Моя рогожа разодрана,Кругомъ только лесъ и снѣга.Какъ приму васъ? У меня нѣтъ высокаго города,У меня нѣтъ даже простого очага.Но вѣрьте! вѣрьте! вѣрьте!Что вамъ стужа? что вамъ снѣгъ?Мое сердцаОткрыто для всѣхъ!Усомнились, оно маленькое! гдѣ же?Насъ много! какъ мы войдемъ?Глупые! Цѣлый мiръ находилъ послѣднее прибѣжищеВъ немъ!»

Говорилъ Нищiй. Падали слезы жаркiя.И земля дышала бѣлымъ паромъ,Снѣгъ сходилъ, средь листьевъ прошлогоднихъ,Показались первыя былинки, такiя убогiя,Зацвѣтали первоцвѣты, запахло Пасхой,Запѣли къ землѣ припадая бѣлогрудыя ласточки,Слезы капали, землю тревожилиБудили, грѣли.Дождикъ апрѣльскiй.И дряхлые франты въ промокшихъ цилиндрахъ,И дамы, бросая съ пудрой пуховки,Грѣясь на солнцѣ, плакали слезали невинными,Радуясь веснѣ средь зимы глубокой:«Христово сердце! солнце майское!Въ Твоихъ лучахъ мы купаемся!»

Только нищiй какъ прежде дрожалъ отъ стужи, отъ вѣтра.Его лицо кололъ декабрьскiй снѣгъ.Нѣтъ! Ему не согрѣтьсяВовѣкъ!Слышимъ Твой голосъНо въ нашихъ сердцахъ унылыхъТакая темь! такой холодъ!Господи помилуй!

Судный День.