Андрей Дементьев - Я продолжаю влюбляться в тебя… Страница 10

«В горах, где мы живем…»

В горах, где мы живем,Намного мягче климат.Днем нет крутой жарыПрохладно по ночам.Встречаю я рассветВдвоем с ИерусалимомМое окно для зорь, —Как кораблям причал.

В горах, где мы живем,Прозрачен синий воздух.И нежатся цветыПоодаль от дорог.И звон колоколов,Как чей-то долгий возглас.И тишина, как вздох,Приходит на порог.

Обетованный край.Библейские заветы…Безоблачная синь,Где месяц в небо вмерз.И дуют в души намИзраильские ветры.Попутные ветраМоих надежд и грез.

«За эти годы в первый раз…»

За эти годы в первый разЯ от тоски тебя не спас.

И с одиночеством твоимМоя душа не совладала.Неужто я лишился дара,Что был нам так необходим?

А, может, что-то с нами сталось,Ушло за несколько минут?И побеждает нас усталость.Ведь и от счастья устают…

Ты не сердись, что в первый разЯ от тоски тебя не спас.

«Нет ничего прекрасней…»

Нет ничего прекраснейУтра в моем лесу.Гроздья рябины краснойЯ тебе принесу.

Здравствуй, волшебник-лес!Я полюбил давноСосен зеленый плеск,Ягод твоих вино.

Если беда нагрянет,Счастье уйдет из рук, —Вновь нас с тобой заманитВ гости мой старый друг.

Радостью нас одарит,Тихой – как свет зари.И о беде недавнейТы с ним заговори.

Лес тебя не обманет.Он неспроста затих…Весь в голубом тумане,Словно в слезах твоих.

«Я мучаюсь…»

Я мучаюсь, когда пишу стихи.Когда их не пишу, я расслабляюсь.И дни такие для меня плохи.Как будто я упавший с неба аист.

Ничто меня не трогает уже,Когда я без пера, а дом без песен.И пустота в заброшенной душе.И я тебе навряд ли интересен.

Но вдруг приходит Муза невзначай.Я мучаюсь, и радуюсь, и плачу…Прости мне ту счастливую печаль,Когда я на нее лишь сердце трачу.

Российским женщинам

Простите нас во имя Богоматери,Прекрасные посланницы ее,За то, что вы на беды силы тратите,Переизбыв терпение свое.

Простите, что не всем нам удаетсяНадежду вознести на ваш алтарь…Как в жаркий день земле нужны колодцы,Так вам нужна мужская доброта.

Простите нас за эгоизм и черствость,Когда вам одиноко и темноМы на охоте набираем верстыИли кидаем фишки в казино.

Спохватимся, почувствовав обиду,В молчании сокрытую от нас…Раскаяньем мы все бывали битыЗа горькую печаль любимых глаз.

И в глубине души свою вину упрятав,Стараемся быть тоньше и нежней.Как мало мы дарили вам нарядовИз-за мужицкой тупости своей.

И все же мы не так уж безнадежны.И в чем-то даже рыцари подчас…А вы в обидах будьте с нами строжеИ нежностью воспитывайте нас.

«На скалах растут оливы…»

На скалах растут оливы.На камне цветут цветы.Живут средь камней олимы[2]Как рядом со мною – ты.

Я твой нареченный камень.Крутой и надежный грунт.Попробуй меня руками.Почувствуешь, как я груб.

Но весь я пророс цветами.И нежностью их пророс.Со мной тебе легче станетВ минуты ветров и гроз.

Я твой нареченный камень,Согретый огнем любви.Когда же мы в бездну канем,Ты вновь меня позови.

«Эта осень похожа на лето…»

Эта осень похожа на лето:Вдоволь солнца и очень тепло.Даже бабушки в меру раздеты.А уж модницам как повезло.

Можно вновь облачиться в наряды,Что носили еще по весне…И выходят на берег Непрядвы,И листва на зеленой волне.

Эта осень похожа на лето.Лишь бы дольше она не ушла…Снова солнцем планета согрета,Как согрета надеждой душа.

«Я весь словарь распотрошил…»

Я весь словарь распотрошил.О, сколько в нем забытых слов!Но я их в блог переложил,Чтоб ты услышала мой зов.

И в незнакомых тех словахМеня почувствуешь ты вновь.Хоть и живу я впопыхах,Но та ж в душе моей любовь.

И если в чем я виноват,То ты не множь вину мою.Когда два сердца невпопад,Я этот грех свой отмолю.

К твоим коленям припаду,Почувствовав шаги твои.И все невзгоды отведуСчастливой волею любви.

«Смиренно я прошу…»

Смиренно я прошу прощенья у тебя,Когда несправедливИли когда несдержан.Когда слова, как стужа декабря,Морозят душу, холодят надежду.

Я знаю, как душа твоя скорбит,Споткнувшись о мою несправедливость,Но ты уходишь снова от обид,В который раз явив свою мне милость.

Наверно, только любящая матьГотова так прощать ошибки сына,Не разучившись сердцем понимать:Любовь и доброта всегда едины…

«Над Святой землей туман завис…»

Над Святой землей туман завис.Холодно и непривычно грустно.Я спускаюсь по тропинке вниз,Чтоб пройти по высохшему руслуБушевавшей некогда реки,Что стекла в библейские легенды…Мы от тех времен так далеки,Как российский бомж от президента.

Над Святой землей завис туман.И земля притихла, опечалясь.Все равно здесь так уютно нам,Словно мы с весною повстречались.

Потому что это наш любимый дом,Где в беде друзья тебя не бросят.Много раз я убеждался в том.Здесь о доброте людей не просят.

Над Святой землей туман завис.Ничего, что мне немного грустно.А на дружбу с ней не надо виз.Было бы взаимным наше чувство.

«Мне снится вновь…»

Мне снится вновьИ не дает покояМоя Обетованная Земля,Где вдоль дорог зимойЦветут левкоиИ подпирают небо тополя.

А небо голубое-голубое.И солнце ослепительное в нем.Нам, как нигде,Здесь хорошо с тобою.Со всеми вместе.И когда вдвоем.

И я молю ВсевышнегоО том лишь,Чтоб здесь был мир.И ныне, и всегда…Вставал рассвет над городом.Ты помнишь?И угасала поздняя звезда.

Иерусалим светился куполами,Вычеркивая контуры церквей.В лучах зари, —Как в золоченой раме, —Вновь поражал он красотой своей.

Еще с тобой мы встретим не однаждыБиблейских зорь неповторимый вид,Чтоб сумрак не касался нашей жизни,Как не коснулся он моей любви…

«Я во сне не летаю…»

Я во сне не летаю, а падаю вниз.Для полетов, как видно, года мои вышли.Вот гора надо мной, словно черный карнизУ покатой, окрашенной в синее, крыши.

Я боюсь высоты – наяву и во сне.И когда я лечу в бесконечную пропасть.Обрывается сон…И приходят ко мнеОжидание чуда и смутная робость.

Начинается день, забывается сон.Но лишь встречу тебя, —Та же на́ сердце робость.Улыбаешься ты.Я как будто спасен.Хоть опять я лечу в бесконечную пропасть.

Наш дом – «Юность»

Не спеша иду по улице знакомой.Утро… Тихий воздух голубой.Все, как прежде…Только нету дома,Дома,Где встречались мы с тобой.

В нем была редакция журнала,Знаменитого на всю страну.Много лет промчалось?Или мало?Те года я грустно помяну.

Правда, дом формально сохранился.Но теперь он старый и чужой.Лучше уж тогда б он развалился,Разминувшись с юною душой.

Ты пришла в редакцию девчонкой:Светлая коса и синий взгляд…Непохожая на «юниоров» в чем-то,Жившая легко и наугад.

Я в тебя влюблялся постепенно.Синий взгляд, улыбка, модный бант…Позже дали о себе знать гены —Мудрость и распахнутый талант…

Как скрывает золото порода,Так таился в глубине твой дар:Другом быть в любое время годаИ держать за дружество удар.

Нежная душа твоя искриласьОт удач и вспыхнувших похвал…Нам страна оказывала милость:И за твой талант любя журнал.

А теперь та «Юность» позабыта,Жизнь ее осталась за чертой…

И когда меня томит обида,Я твоей спасаюсь красотой.

Воскресенье