Владимир Высоцкий - Лирика Страница 10

1967

«Мао Цзедун – большой шалун…»

Мао Цзедун —большой шалун —Он до сих пор не прочь кого-нибудь потискать, —Заметив слабину,меняет враз жену, —И вот недавно докатился до артистки.

Он маху дал —он похудал:У ней открылся темперамент слишком бурный, —Не баба – зверь, —она теперьВершит делами «революции культурной».

А ну-ка встань, Цин Цзянь,а ну Талмуд достань, —Уже трепещут мужнины враги!Уже видать концы —жена Лю ШаоциСломала две свои собачие ноги.

А кто не чтит цитат,тот – ренегат и гад, —Тому на задницы наклеим дацзыбао!Кто с Мао вступит в спор,тому дадут отпорЕго супруга вместе с другом Линем Бяо.

А кто не верит нам,тот – негодяй и хам,А кто не верит нам, тот – прихвостень и плакса.Марксизм для нас – азы,ведь Маркс не плыл в Янцзы, —Китаец Мао раздолбал еврея Маркса!

1967

«От скушных шаба́шей…»

От скушных шаба́шейСмертельно уставши,Две ведьмы идут и беседу ведут:«Ну что ты, брат-ведьма,Пойтить посмотреть бы,Как в городе наши живут!

Как все изменилось!Уже развалилосьПодножие Лысой горы.И молодцы вродеДавно не заходят —Остались одни упыри…»

Спросил у них леший:«Вы камо грядеши?»«Намылились в город – у нас ведь тоска».«Ах, гнусные бабы!Да взяли хотя быС собою меня, старика».

Ругая друг дружку,Взошли на опушку.Навстречу попался им враг-вурдалак.Он скверно ругался,Он к им увязался,Кричал, будто знает, что как.

Те к лешему: как он?«Возьмем вурдалака!Но кровь не сосать и прилично вести!»Тот малость покрякал,Клыки свои спрятал —Красавчиком стал, – хочь крести.

Освоились быстро, —Под видом туристовПоели-попили в кафе «Гранд-отель».Но леший поганилСвоими ногами —И их попросили оттель.

Пока леший брился,Упырь испарился, —И леший доверчивость проклял свою.И ведьмы пошлялись —И тоже смотались,Освоившись в этом раю.

И наверняка ведьПрельстили бега́ ведьм:Там много орут, и азарт на бегах, —И там проигралиНи много ни мало —Три тысячи в новых деньгах.

Намокший, поблекший,Насупился леший,Но вспомнил, что здесь его друг, домовой, —Он начал стучаться:«Где друг, домочадцы?!»А те отвечают: «Запой».

Пока ведьмы вылиИ все просадили,Пока леший пил-надирался в кафе, —Найдя себе вдовушку,Выпив ей кровушку,Спал вурдалак на софе.

1967

Невидимка

Сижу ли я, пишу ли я, пью кофе или чай,Приходит ли знакомая блондинка —Я чувствую, что на меня глядит соглядата́й,Но только не простой, а – невидимка.

Иногда срываюсь с местаБудто тронутый я,До сих пор моя невеста —Мной не тронутая!

Про погоду мы с невестойНочью диспуты ведем,Ну а что другое, если —Мы стесняемся при ём.

Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!

Однажды выпиваю – да и кто сейчас не пьет! —Нейдет она: как рюмка – так в отрыжку, —Я чувствую – сидит, подлец, и выпитому счетВедет в свою невидимую книжку.

Иногда срываюсь с местаКак напудренный я,До сих пор моя невеста —Целомудренная!

Про погоду мы с невестойНочью диспуты ведем,Ну а что другое, если —Мы стесняемся при ём.

Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!

Я дергался, я нервничал – на выдумки пошел:Вот лягу спать и подымаю храп; ну,Коньяк открытый ставлю и – закусочки на стол, —Вот сядет он – тут я его и хапну!

Иногда срываюсь с местаБудто тронутый я,До сих пор моя невеста —Мной не тронутая!

Про погоду мы с невестойНочью диспуты ведем,Ну а что другое, если —Мы стесняемся при ём.

Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!

К тому ж он мне вредит, – да вот не дале как вчера —Поймаю, так убью его на месте! —Сижу, а мой партнер подряд играет «мизера́»,А у меня «гора» – три тыщи двести.

Побледнев, срываюсь с местаКак напудренный я,До сих пор моя невеста —Целомудренная!

Про погоду мы с невестойНочью диспуты ведем,Ну а что другое, если —Мы стесняемся при ём.

Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!

А вот он мне недавно на работу написалЧудовищно тупую анонимку, —Начальник прочитал, мне показал, – аяузналПо почерку – родную невидимку.

Оказалась невидимкой —Нет, не тронутый я —Эта самая блондинка,Мной не тронутая!

Эта самая блондинка…У меня весь лоб горит!Я спросил: «Зачем ты, Нинка?»«Чтоб женился», – говорит.

Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!

1967

Песня про плотника Иосифа, деву Марию, Святого Духа и непорочное зачатье

Возвращаюся с работы,Рашпиль ставлю у стены, —Вдруг в окно порхает кто-тоИз постели от жены!

Я, конечно, вопрошаю:«Кто такой?»А она мне отвечает:«Дух Святой!»

Ох, я встречу того Духа —Ох, отмечу его в ухо!Дух он тоже Духу рознь:Коль Святой – так Машку брось!

Хочь ты – кровь голубая,Хочь ты – белая кость, —Вот родится Он, и знаю —Не пожалует Христос!

Машка – вредная натура —Так и лезет на скандал, —Разобиделася, дура:Вроде, значит, помешал!

Я сперва-сначала с лаской:То да сё…А она – к стене с опаской:«Нет, и всё!»

Я тогда цежу сквозь зубы,Но уже, конечно, грубо:«Хочь он возрастом и древний,Хочь годов ему тыщ шесть, —У него в любой деревнеДве-три бабы точно есть!»

Я – к Марии с предложеньем, —Я на выдумки мастак! —Мол, в другое воскресеньеТы, Мария, сделай так:

Я потопаю под утро —Мол, пошел, —А ты прими его как будто,Хорошо?

Ты накрой его периной —И запой, – тут я с дубиной!Он – крылом, ая – колом,Он – псалом, ая – кайлом!

Тут, конечно, он сдается —Честь Марии спасена, —Потому что, мне сдается,Этот Ангел – Сатана!

…Вот влетаю с криком, с древом,Весь в надежде на испуг…Машка плачет. «Машка, где он?»«Улетел, желанный Дух!»

«Как же это, я не знаю,Как успел?»«Да вот так вот, – отвечает, —Улетел!

Он псалом мне прочиталИ крылом пощекотал…»«Ты шутить с живым-то мужем!Ах ты скверная жена!..»Я взмахнул своим оружьем…Смейся, смейся, Сатана!

1967

Дайте собакам мяса

Дайте собакам мяса —Может, они подерутся.Дайте похмельным кваса —Авось они перебьются.

Чтоб не жиреть воронам,Ставьте побольше пугал.Чтобы любить, влюбленнымДайте укромный угол.

В землю бросайте зерна —Может, появятся всходы.Ладно, я буду покорным —Дайте же мне свободу!

Псам мясные ошметкиДали – а псы не подрались.Дали пьяницам водки —А они отказались.

Люди ворон пугают —А воронье не боится.Пары соединяют —А им бы разъединиться.

Лили на землю воду —Нету колосьев, – чудо!Мне вчера дали свободу —Что я с ней делать буду?!

1967

Моя цыганская

В сон мне – желтые огни,И хриплю во сне я:«Повремени, повремени —Утро мудренее!»Но и утром всё не так,Нет того веселья:Или куришь натощак,Или пьешь с похмелья.

В кабаках – зеленый штоф,Белые салфетки, —Рай для нищих и шутов,Мне ж – как птице в клетке.В церкви – смрад и полумрак,Дьяки курят ладан…Нет, и в церкви всё не так,Всё не так, как надо!

Я – на гору впопыхах,Чтоб чего не вышло, —На горе стоит ольха,Под горою – вишня.Хоть бы склон увить плющом —Мнебитоотрада,Хоть бы что-нибудь еще…Всё не так, как надо!

Я – по полю вдоль реки:Света – тьма, нет Бога!В чистом поле – васильки,Дальняя дорога.Вдоль дороги – лес густойС бабами-ягами,А в конце дороги той —Плаха с топорами.

Где-то кони пляшут в такт,Нехотя и плавно.Вдоль дороги всё не так,А в конце – подавно.И ни церковь, ни кабак —Ничего не свято!Нет, ребята, всё не так!Всё не так, ребята…

Зима 1967/68

Марш аквалангистов

Нас тянет на дно, как балласты.Мы цепки, легки, как фаланги,А ноги закованы в ласты,А наши тела – в акваланги.

В пучину не просто полезли,Сжимаем до судорог скулы,Боимся кессонной болезниИ, может, немного – акулы.

Замучила жажда – воды бы!Красиво здесь – все это сказки, —Здесь лишь пучеглазые рыбыГлядят удивленно нам в маски.

Понять ли лежащим в постели,Изведать ли ищущим брода?!Нам нужно добраться до цели,Где третий наш без кислорода!

Мы плачем – пускай мы мужчины:Застрял он в пещере кораллов, —Как истинный рыцарь пучины,Он умер с открытым забралом.

Пусть рок оказался живучей, —Он сделал, что мог и что должен.Победу отпраздновал случай, —Ну что же, мы завтра продолжим!

1968