Антология - Русская любовная лирика Страница 10

Февраль 1934

Марина Ивановна Цветаева

1892–1941

«Под лаской плюшевого пледа…»

Под лаской плюшевого пледаВчерашний вызываю сон.Что это было? – Чья победа? —Кто побежден?

Все передумываю снова,Всем перемучиваюсь вновь.В том, для чего не знаю слова,Была ль любовь?

Кто был охотник? – Кто – добыча?Все дьявольски-наоборот!Что понял, длительно мурлыча,Сибирский кот?

В том поединке своеволийКто, в чьей руке был только мяч?Чье сердце – Ваше ли, мое лиЛетело вскачь?

И все-таки – что ж это было?Чего так хочется и жаль?Так и не знаю: победила ль?Побеждена ль?

23 октября 1914

«Мне нравится, что вы больны не мной…»

Мне нравится, что вы больны не мной,Мне нравится, что я больна не вами,Что никогда тяжелый шар земнойНе уплывет под нашими ногами.Мне нравится, что можно быть смешной —Распущенной – и не играть словами,И не краснеть удушливой волной,Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мнеСпокойно обнимаете другую,Не прочите мне в адовом огнеГореть за то, что я не вас целую.Что имя нежное мое, мой нежный, неУпоминаете ни днем, ни ночью – всуе…Что никогда в церковной тишинеНе пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукойЗа то, что вы меня – не зная сами! —Так любите: за мой ночной покой,За редкость встреч закатными часами,За наши не-гулянья под луной,За солнце, не у нас над головами, —За то, что вы больны – увы! – не мной,За то, что я больна – увы! – не вами!

3 мая 1915

«Никто ничего не отнял…»

Никто ничего не отнял —Мне сладостно, что мы врозь!Целую вас через сотниРазъединяющих верст.

Я знаю: наш дар – неравен.Мой голос впервые – тих.Что вам, молодой Державин,Мой невоспитанный стих!

На страшный полет крещу вас:– Лети, молодой орел!Ты солнце стерпел, не щурясь, —Юный ли взгляд мой тяжел?

Нежней и бесповоротнейНикто не глядел вам вслед…Целую вас – через сотниРазъединяющих лет.

12 февраля 1916

«Ты запрокидываешь голову…»

Ты запрокидываешь голову —Затем, что ты гордец и враль.Какого спутника веселогоПривел мне нынешний февраль!

Позвякивая карбованцамиИ медленно пуская дым,Торжественными чужестранцамиПроходим городом родным.

Чьи руки бережные трогалиТвои ресницы, красота,Когда, и как, и кем, и много лиЦелованы твои уста —

Не спрашиваю. Дух мой алчущийПереборол сию мечту.В тебе божественного мальчика —Десятилетнего я чту.

Помедлим у реки, полощущейЦветные бусы фонарей.Я доведу тебя до площади,Видавшей отроков-царей…

Мальчишескую боль высвистывайИ сердце зажимай в горсти!…– Мой хладнокровный, мой неистовыйВольноотпущенник – прости!

18 февраля 1916

«Откуда такая нежность?..»

Откуда такая нежность?Не первые – эти кудриРазглаживаю, и губыЗнавала – темней твоих.

Всходили и гасли звезды(Откуда такая нежность?),Всходили и гасли очиУ самых моих очей.

Еще не такие песниЯ слушала ночью темной(Откуда такая нежность?) —На самой груди певца.

Откуда такая нежность?И что́ с нею делать, отрокЛукавый, певец захожий,С ресницами – нет длинней?

18 февраля 1916

«Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес…»

Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,Оттого что лес – моя колыбель, и могила —лес,Оттого что я на земле стою – лишь однойногой,Оттого что я о тебе спою – как никто другой.

Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,У всех золотых знамен, у всех мечей,Я закину ключи и псов прогоню с крыльца —Оттого что в земной ночи я вернее пса.

Я тебя отвоюю у всех других – у той, одной,Ты не будешь ничей жених, я – ничьей женой,И в последнем споре возьму тебя – замолчи! —У того, с которым Иаков стоял в ночи.

Но пока тебе не скрещу на груди персты, —О, проклятие! – у тебя остаешься – ты:Два крыла твои, нацеленные в эфир, —Оттого что мир – твоя колыбель, и могила—мир!

15 августа 1916

Из цикла «Дон-Жуан»

И была у Дон-Жуана – шпага,И была у Дон-Жуана – Донна Анна.Вот и все, что люди мне сказалиО прекрасном, о несчастном Дон-Жуане.

Но сегодня я была умна:Ровно в полночь вышла на дорогу.Кто-то шел со мною в ногу,Называя имена.

И белел в тумане – посох странный…– Не было у Дон-Жуана – Донны Анны!

14 мая 1917

Любви старинные туманы

Над черным очертаньем мыса —Луна – как рыцарский доспех.На пристани – цилиндр и мех,Хотелось бы: поэт, актриса.

Огромное дыханье ветра,Дыханье северных садов, —И горестный, огромный вздох:– Ne laissez pas traоner mes lettres![3]

Так, руки заложив в карманы,Стою. Синеет водный путь.– Опять любить кого-нибудь? —Ты уезжаешь утром рано.

Горячие туманы Сити —В глазах твоих. Вот та́к, ну во́т…Я буду помнить – только ротИ страстный возглас твой: – Живите!

Смывает лучшие румяна —Любовь. Попробуйте на вкус,Как слезы – со́лоны. Боюсь,Я завтра утром – мертвой встану.

Из Индии пришлите камни.Когда увидимся? – Во сне.– Как ветрено! – Привет жене,И той – зеленоглазой – даме.

Ревнивый ветер треплет шаль.Мне этот час сужден – от века.Я чувствую у рта и в векахПочти звериную печаль.

Такая слабость вдоль колен!– Так вот она, стрела Господня! —– Какое зарево! – СегодняЯ буду бешеной Кармен.

…Так, руки заложив в карманы,Стою. Меж нами океан.Над городом – туман, туман.Любви старинные туманы.

19 августа 1917

Из цикла «Комедьянт»

«Вы столь забывчивы, сколь незабвенны…»

Вы столь забывчивы, сколь незабвенны.– Ах, Вы похожи на улыбку Вашу!Сказать еще? – Златого утра краше!Сказать еще? – Один во всей вселенной!Самой Любви младой военнопленный,Рукой Челлини ваянная чаша.

Друг, разрешите мне на лад старинныйСказать любовь, нежнейшую на свете.Я Вас люблю. – В камине воет ветер.Облокотясь – уставясь в жар каминный —Я Вас люблю. Моя любовь невинна.Я говорю, как маленькие дети.

Друг! Всё пройдет! – Виски в ладонях сжаты,Жизнь разожмет! – Младой военнопленный,Любовь отпустит Вас, но – вдохновенный —Всем пророкочет голос мой крылатый —О том, что жили на земле когда-тоВы, – столь забывчивый, сколь незабвенный!

25 ноября 1918

«Ваш нежный рот – сплошное целованье…»

Ваш нежный рот – сплошное целованье…– И это всё, и я совсем как нищий.Кто я теперь? – Единая? – Нет, тыща!Завоеватель? – Нет, завоеванье!

Любовь ли это – или любованье,Пера причуда – иль первопричина,Томленье ли по ангельскому чину —Иль чуточку притворства – по призванью…

– Души печаль, очей очарованье,Пера ли росчерк – ах! – не все равно ли,Как назовут сие уста – доколеВаш нежный рот – сплошное целованье!

Конец ноября 1918

Две песни

И что тому костер остылый,Кому разлука – ремесло!Одной волною накатило,Другой волною унесло.

Ужели в раболепном гневеЗа милым поползу ползком —Я, выношенная во чревеНе материнском, а морском!

Кусай себе, дружочек родный,Как яблоко – весь шар земной!Беседуя с пучиной водной,Ты все ж беседуешь со мной.

Подобно земнородной деве,Не скрестит две руки крестом —Дщерь, выношенная во чревеНе материнском, а морском!

Нет, наши девушки не плачут,Не пишут и не ждут вестей!Нет, снова я пущусь рыбачитьБез невода и без сетей!

Какая власть в моем напеве, —Одна не ведаю о том, —Я, выношенная во чревеНе материнском, а морском.

Когда-нибудь, морские струиВыглядывая с корабля,Ты скажешь: «Я любил – морскую!Морская канула – в моря!»

В коралловом подводном древеНе ты ль – с серебряным хвостом,Дщерь, выношенная во чреве,Не материнском, а морском!

13 июня 1920