Роберт Рождественский - Эхо любви. Стихотворения. Поэмы (сборник) Страница 11

Из сборника

«Радиус действия»

(1965)

Радиус действия

Мне все труднее           пишется.Мне все сложнее           видится.Мгновеньями летят года, –хоть смейся,хоть реви…И я из дома убежал,                чтоб наконец-то вырватьсяиз радиуса действияобыденной любви.Я был самонадеян.           Сел в самолет.                Обрадовался.

От молчаливой женщинырешительно уехал.Но все равно остался                в знакомом оченьрадиусе.Слова ее,глаза еево мне звучали           эхом.Невероятный радиус!Как от него          избавиться?Непостижимый радиус!Нет никакого сладу.И я на этом радиусе –                как на булавке                     бабочка…И больно мне,и весело,и тяжело,и сладко…

О, радиусы действия!                Радиусы действия!Они – во мне,они – в любом,и никакой      межи!Есть радиусы действия                у гнева и у дерзости.Есть радиусы действия                у правды и у лжи.Есть радиусы действия                у подлости и злобы –глухие,затаенные,сулящие беду…Есть радиусы действия                единственного слова.А я всю жизнь ищу его.И, может быть,           найду.А может,мнене суждено…Летят неразделенныегода!

Но, вопреки всему,я счастлив      оттого,что есть на свете женщина,судьбой приговореннаяжитьв радиусе действиясердца моего!..

Кочевники

Ч. Чимиду

У юрты ждут оседланные кони.Стоит кумыс на низеньком столе…Я знал давно,я чувствовал,           что корнимои –вот в этой      пепельной земле!..Вскипает чай задумчиво и круто, –клубящегося пара торжество.И медленно          плывет кумыс по кругу.И люди величаво               пьют его…А что им стоитна ноги подняться,к высокому порогу подойти.

«Айда!»И все.Минут через пятнадцатьони уже не здесь.Они –     в пути…Как жалок и неточенбыл учебник!Как он пугал меня!Как голосил:«Кочевники!»Да я и сам      кочевник!Я сын дороги.Самый верный сын…Все в лес смотрю.И как меня ни кормят,и как я над собою ни острю, –из очень теплыхи удобных комнатяв лес смотрю.

Все время      в лес смотрю.То – север,то – большое солнце юга!То – ивняки,то – колкое жнивье…И снова      я раскладываю юрту,чтобы потом опятьсобрать ее!..Приходит ночь.И вновь рассветы брезжат,протяжными росинками звеня…И подо мной,           как колесо тележье,поскрипываетдобраяземля.

«Кем они были в жизни – величественные Венеры?..»

С. Красаускасу

Кем они были в жизни –                величественные Венеры?Надменные Афродиты –                кем в жизни были они?..Раскачиваясь,размахиваясь,колокола звенели.Над городскими воротами                бессонно горели огни.Натурщицы приходилив нетопленые каморки.Натурщицы приходили –                застенчивы и чисты.И превращалась одеждав холодный          ничей комочек.И в комнатестановилось теплее                от наготы…Колокола звенели:«Все в этом мире тленно!..»Требовали:«Не кощ у нствуй!..Одумайся!..Отрекись!..»Но целую армию красокхудожникгнал в наступленье!И по холсту,          как по бубну,                грозно стучала кисть.Уд ар!И рыхлый монашек                оглядывается в смятенье.Уд ар!И врывается паника                в святейшее торжество.Стекла звенят в соборе…Уд ар!И это смертельнодля господина бога                и родственников его…

Колокола звенели.Сухо мороз пощелкивал.На башне,      вздыбленной в небо,стражник седой дрожал…И хохотал художник!И раздавал пощечиныханжам,живущим напротив,и всем грядущим               ханжам!Среди откровенного холодакраски цвели на грунте.Дул торжественный ветерв окна,как в паруса.На темном холсте,               как на дереве,зрелитеплые груди.Мягко светились бедра.Посмеивались глаза.И раздвигалась комната.

И исчезали подрамники.Величественная Афродита                в небрежной позе плыла.А натурщицам было холодно.Натурщицытихо вздрагивали.Натурщицы были               живыми.И очень хотелитепла.Они одевались медленно.Шли к дверям.И упорнов тоненькие накидки                не попадали плечом,И долго молились в церкви.И очень боялись           бога…

А былиуже бессмертными.И бог здесь был           ни при чем.

«Не ночь, а просто…»

М. Озеровой

Не ночь,      а простосорок минут сумерек…К тебе есть          просьба:бежим от запутанной сутолоки!Туда –где простор,где река      тяжела и покорна…Там дремлет           костертого счастливогогода…Мы выйдем из лодки,дождемся полночного часа.И угли холодныевдруг покраснеют           от счастья!И вновь мыпривыкнемк росе,к шорохам чутким…Пылать      травинкам!Гореть      березовым чуркам!..А нам –помолчать.Погрустить,          если будет охота…И снова начатьот костра      счастливого года!Всю душу проветрить.Все тайные мысли           проверить.И сердцу поверить.И теплым коленям поверить…И праздничным вечеромна главной площади                городапусть вспыхнет навечнокостер      счастливого года!И пусть он согреетвсе руки,      все клятвы,                все просьбы…

Поедем скорее!Поедем,пока не поздно.

Ремонт часов

Сколько времени?– Не знаю…Что с часами?– Непонятно…То спешат он и,           показывая                скорость не свою.То, споткнувшись,останавливаются.Только обоняньемя примерно-приблизительное                     время                          узнаю…Я сегодня подойду                к одинокому еврею.(Там на площадибудочки выстроились в ряд.)«Гражданин часовщик,                почините мне время.Что-то часики моибарахлят…»Он, газету отложив,                на часы посмотрит внятно.Покачает головою.Снова глянет сверху вниз.«Ай-яй-яй! –           он мне скажет, –Ай-яй-яй!Это ж надо!До чего же вы,           товарищ,                довели механизм…Может, это не нарочно.Может, это вы нечаянно.Для него,      для механизма,                абсолютно все равно!Вы совсем не бережете                    ваше время,                          ваши часики.Сколько лет вы их не чистили?То-то и оно!..»

Разберет часы потом он,                     причитая оченьгрозно.И закончит,подышав на треугольную печать:«Судя     по часам «Москва»,вы ужедовольно взрослый.И пора уже      за собственное время                отвечать…»

Я скажу ему:           «Спасибо!»Выну пятьдесят копеек.Тысяча семьсот шагов           до знакомого двора.И машины мне навстречу                будут мчаться                     в брызгах пенных.Будто это не машины.Будто это глиссера.

Разлохмаченные листья                прицепятся к ботинкам.Станет улица качаться                в неоновом огне…

А часы на рукахбудут тикать.Тихо тикать.И отсчитывать время,                предназначенноемне.

Планета друзей

А вам не услышать,           как холодно звякают листья.А вам не увидеть           дрожания каменных веток…Я это пишу слишком близко от вас.Очень близко.И все ж таки так далеко,                как с другой планеты.На этой планетесебе я не доверяю.Смеюсь над собой, –                и никак не кончается это.Я голос теряю.Я чьи-то пути повторяю.И вижу:проходит мимо           ваша планета!Она появляется –чудо мое зоревое,глазазастилает!Величием дышит крамольным.Она проплывает           в густом голубом ореоле.Прошитая солнцем.Продутая ветром.Пропахшая морем.На этой планете,           на этой планете вашейгудят поезда,громыхая бессонно,                бессвязно.Тяжелые стрепеты                пыльными крыльями машут.У тихих селений           стоят умудренные вязы…Я знаю:на вашей планете проходит лето.Ночная река          источает целебный холод.Проходит лето.Проходят ссоры.Друзья проходят.Проходит мимо,           проходит мимо                     ваша планета.И я поднимаюсь.И я подчиняюсь крику.И в собственном крике,                тяжелом и темном,                               вязну…Я долженпрыгнуть.Я прыгну!Сейчас я прыгнуна эту планету –земную,добрую,вашу.Переезжает роща

С ума сошла          роща.Переезжает          роща.Деревья взволнованы,они кричат:«Едем!Со всеми манатками,с гусеницами мохнатыми,с росою      позванивающей,с жуком-короедом,с божьими коровками,с паутинной проседью…Давайте в кузове машинприсядем по традиции.А потом      подымемся.А потом      тронемся…Ну а как –      с птицами?Как же быть          с птицами?Прилетят птицыголубыми клиньями.Над землей забьетсяудивленный плеск…Покружат,      потужат,разведут крыльями.Внизу вместо рощи –голая плешь…»

А в коридоре поезда,в коридоре поездаслышно,      как колесаразговор ведут…Мы едем,мы едем,хотя нам тоже           боязно:вдруг прилетят радостии насне найдут?

Ночью