Александр Кондратьев - Боги минувших времен: стихотворения Страница 11

Низринутый

Я из битвы бежал. Наши рати разбиты.Я не мог устоять до конца.От позора и гнева пылают ланитыНаклоненного долу лица…

Я припомнил упорную, жаркую схватку,От бессильного гнева рыча,И до боли десницею сжал рукояткуНе стяжавшего славы меча.

В блеске яростных молний, под грома раскаты,Разразилась над нами гроза,И мы вниз полетели, смятеньем объяты,Закрывая руками глаза.

Я горю и страдаю, томясь и стеная,Метеором в эфире скользя.Скрой в объятиях, тьма, мне отныне родная,Тех, кому возвратиться нельзя!..

«Темные пропасти ада…»

Темные пропасти ада.Хаоса волн отголоски.Грозного вечного Гада.Тихие всплески.

Пеной покрытые мордыЗмей седмиглавый ЭребаВыставил, мощный и гордый,В сторону Неба.

Фыркая, царь ОкеанаВ высь на святые созвездьяЗлобно глядит из тумана,В жажде возмездья.

Тварей и чад первозданныхРатью бесчисленной полны,Ропщут в мелодиях странныхХаоса волны.

Чьи-то ужасные тениВстали над бездной уныло.Слышны укоры и пени:«Где ж твоя сила?

Скоро ль над адскою безднойТы, вознеся твое тело,В битву со стражею звезднойРинешься смело?

Скоро ль в лазури безбрежнойЦарствовать станешь со славой,Ночи властитель мятежный,Змей седмиглавый?!»…

Ночное празднество

Месяц льет свое сиянье, и ликует беснованьеНа вершине неприступной гор неведомой страны.Монотонный бубна грохот и звенящий, сладкий хохот,С громким пением сливаясь, дикой радости полны…На вершине неприступной праздник тайный и преступныйЛюди, с духами сплотившись, совершают в полумгле.Трепет неги, стоны счастья, пир безумный сладострастья,Вопли бешеных проклятий, посылаемых земле…Оглушительны и дики завывающие крики,Крики зова раздаются и разносятся кругом:«Где ты, вождь неустрашимый, где ты, дух неукротимый,Не согнувший гордой выи перед грозным Божеством?!Брат наш первый, дух великий! Появись нам, темноликийЦарь наш Люцифер с звездою синеватой над челом!Появись же метеором, обведи спокойным взоромВсех, собравшихся толпою здесь, на празднике твоем!»На базальтовой вершине, полон сладостной гордыни ,С непокрытой головою, с темной думой на челе,Неподвижным изваяньем перед стихнувшим собраньем ,Величавый и холодный, он явился в полумгле…Все кругом едва дышало. Поднял очи он устало,Упоенные упорством непокинутой борьбы.И, как мощный плеск прибоя, пронеслось перед толпою:«Если можете, то сбросьте цепи, гордые рабы!Я хочу, чтоб в наслажденье вы забыли про паденьеИ мятежною душою оторвались от земли.Я хочу, чтоб гнет неволи, чтоб сознанье горькой долиВ эту ночь, ночь пробужденья, вас тревожить не могли.Несмотря на все невзгоды, я со светочем свободыШел к отторгнутым от брата, в царство грусти и скорбей,Пробудить воспоминанье о былом существованье,С горделивою отвагой, как предвечный Прометей…Вас, о люди, вас, о духи, я зову! Не будьте глухи!Не забудьте в жалкой доле свой божественный уделИ того, кто вместе с вами, опрокинутый громами,Затаив в душе отмщенье, с горних высей низлетел!»…Без прощального привета, искрой гаснущею света,Грозный Люцифер исчезнул, как предутренний туман.А под ним кружились пары и, гудя, неслись ударыВ глухо стонущий под костью исполинский барабан…Стонут бубны. Веют крылья. Видны страшные усильяПозабыть про цепи плена, про неволю и позор…Вьются сплетшиеся тени. Стон, проклятия и пениС дикой песнею сливаясь, раздаются между гор…

Люцифер

В беспредельном пространстве небес голубыхОн летел метеором лучистымИ о чем-то мечтал. Но и в грезах своихОставался он духом нечистым.Неземная печаль отражалась в очах,И поник он челом вдохновленным;Чуть змеилась улыбка на бледных устах,На лице его скорбно надменном…И о чем он мечтал? О блаженстве ль в раюИ об ангелах с кроткой душою?Или грезил о том как в последнем боюОн сойдется с самим Иеговою?Вспоминал ли о верных сподвижниках он,С ним деливших борьбы упоенье,Золотые надежды минувших временИ не смытый позор пораженья?Иль он вспомнил внезапно о детях земли.Покоряемых гордою властью?..Но как мак темно-алый уста расцвели,Очи вспыхнули дикою страстью…

Черная птица

В виноградниках племени ДанаДева, в полдень уснувшая знойный,От мелодии чудной нежданноЗатрепещет сквозь сон беснокойный.И волшебное сладкое пенье,Пенье черной неведомой птицы,В сердце девы пробудит томленье,И она приподнимет ресницы.Дева очи откроет газельи,Где восторга заблещет зарница,И воскликнет в безумном веселье:«О, привет Тебе, гордая птица!О крылах твоих темных и смелыхМириады красавиц мечтали;Много девственниц смуглых и белыхНеземной отдавались печали…Пой мне песню, как звезды ночныеНизлетели на землю, тоскуя,Как томились уста огневыеИ алели, прося поцелуя.Пой о тех, кто эфира пустыниПобедил для земли отдаленнойИ склонялся, забыв о гордыне,Перед девой земною смущенной.О, раскрой свои черные крыльяИ сильней обними меня ими.И блаженства полна и бессилья,Я замру под устами твоими!..Так ускорь же свое превращенье,Покажи мне твой лик серафима!Мне не страшно небесное мщенье,Не боюсь я громов Элоима!..»

Из Древнего мира. «Я варвар. Мне нравятся яркие краски…»

Я варвар. Мне нравятся яркие краски,Тиары Мардуковой блеск;Мне любы покорные женские ласкиИ моря таинственный плеск.Я грохот железной люблю колесницы,Рыкание рыжего льва,Бессильные слезы плененной царицыИ первые страсти слова.Я видеть люблю, как объемлет палатыЦарей побежденных пожар.Люблю умащенных волос ароматыИ гимны богине Истар.

Амазонка

Облитая лунным сияньем,Лесной каменистой дорогоюСтремлюсь я, полна содроганием,Скачу я, объята тревогою.

Рассыпались прядями чернымиМои шелковистые волосы.На теле, изрезанном тернами,Алеют кровавые полосы.

Кентавровой раненный пикою,Свалился скакун мой измученный.Я слышу, ватагою дикоюТабун приближается скученный.

Я слышу их крик завывающийИ отзвуки смеха и ржания.Их много… В душе замирающейТвержу я слова заклинания:

«Спаси, о Диана, пернатоюСтрелою смертельной и длинною!Спаси меня, страхом объятую,Спаси меня, деву невинную!..»

Все ближе врагов приближение.От бега спирает дыхание.Увы, невозможно спасение!О ужас!.. теряю сознание…

«Я поэтесса Хариксена…»

Я поэтесса Хариксена.Мне в песнях люб один Эрот;Моя известность не умрет,Пока, шипя, морская пенаВ береговые скалы бьет.

На струнах сладостной пектидыВоспет был мною ты один,Богинь и смертных властелин,Венчанный розами КипридыЗолотокудрый юный сын.

Весь песен жар, все сердца силыМои тебе посвящены.Иные боги мне не милы…Во всех концах родной страныМои творения слышны.

Хоть родом я не из Милета,Не Лесбос родина моя,Но здесь и там известна я,И нет ни одного поэта,Кому б, дыхание тая,Я ни шептала: я твоя!..

Горе древнеегипетского офицера