Станислав Гагарин - Военные приключения. Выпуск 1 Страница 12

Карьеру шпиона Бек начал в 1917 году, пробравшись на территорию молодой Советской республики, где возглавил киевскую группу военной немецкой разведки КНЗ. После революции в Германии и краха династии Гогенцоллернов, когда кайзер Вильгельм бежал за границу, Юзеф Бек, разоблаченный чекистами, сумел скрыться и тайком направился в Варшаву, куда в то время стремились под крыло Пилсудского, облеченного доверием крупной польской буржуазии, все его прихвостни из бывшей «Первой бригады» — Медзинский, Шатцель, Матушевский, Лис-Куля и другие агенты австрийской военной разведки и члены полуконспиративной «Польской организации военной» — ПОВ.

Осенью 1918 года Бек сумел добраться до Люблина, где был радушно встречен и обласкан местным военным начальником Эвардом Рыдз-Смиглы. Тогда-то и обнялись два иуды, погубившие Польшу в сентябре 1939 года, приготовившие народу страшную участь военной катастрофы и оккупации.

Позже, уже в Варшаве, Бека принял в Бельведере — правительственной резиденции — сам «комендант» и первый маршал Юзеф Пилсудский. Следует предложение — возглавить Второй отдел Генерального штаба, готовить разведчиков и диверсантов против СССР. Предложение было с благодарностью принято. Банды Булак-Балаховичей и генерала Перемыкина, поход белорусских националистов на Мозырь, попытки создания антисоветского подполья, поддержка Савинкова — вот чем начал заниматься серый кардинал польской разведки Юзеф Бек, который был известен Алексею Емельяновичу давно и очень хорошо. Можно ли теперь поверить одному из его бывших сотрудников?

Ермаков тяжело поднялся из-за стола, прошелся по красной ковровой дорожке, бросил взгляд на окна — темнело, скоро зажгутся фонари — не пора ли и ему зажечь лампу на столе? Нет, лучше пока посумерничать, как когда-то говаривала мать.

Несомненно, что быстрое поражение прогнившего буржуазного режима Польши в войне с немцами многим из офицеров польской армии  в с т р я х н у л о  мозги, заставило думать иначе, искать выход из создавшейся ситуации. Среди них много истинных патриотов, не собирающихся складывать оружия и прекрасно понимающих — помощь может прийти только с востока, от братского славянского народа, от Красной Армии. Не слепые, видят, куда нацелился Гитлер, жаждущий подмять всю Европу.

Но сомнения не оставляли, бродили за ним тенью по широкому кабинету. Прав ли он? Не лезет ли сам в сети, хитро расставленные врагом, рискуя чужими жизнями и проигрышем в оперативной инициативе, столь важным в невидимой, жестокой схватке разведок, которая уже началась. Нет, не в Испании, раньше! Началась с первых дней существования Советской власти, которую он, генерал Ермаков и его товарищи, должны беречь, чтобы всегда были сильны страна и ее армия.

Много говорят об опыте войны в Испании, Но, как считал Алексей Емельянович, испанский опыт здесь не годился — другие условия, иная война, да и противник стал действовать более изощренными методами и в то же время зачастую слишком нагло, топорно, явно второпях проводя многие операции. И, как ни странно, добивался успеха, особенно в странах Западной Европы.

Долгие ночные часы проводил генерал Ермаков за бумагами, скрупулезно разбирая те операции немецкой разведки, о которых имел достаточно полную информацию. Недооценивать противника не был склонен. Наоборот, лучше несколько переоценить, считать тоньше, умнее, чтобы выигрывать наверняка. К тому же при выполнении задуманного им и его товарищами придется столкнуться не только с немцами. Имелись сведения, что польскими вопросами очень интересуется и английская разведка.

Походив еще немного по кабинету, генерал все-таки зажег настольную лампу и, сняв трубку внутреннего телефона, набрал номер.

— Козлов? Зайди с материалами.

Через несколько минут в кабинет неслышной походкой вошел немолодой майор с темно-синей коленкоровой папкой под мышкой. Жестом предложив ему располагаться у стола, Ермаков отошел к окну, словно занимая позицию стороннего наблюдателя, и, прислонясь спиной к высокому подоконнику, предложил:

— Давай, Николай Демьянович, порассуждаем…

Майор молча склонил в знак согласия лысоватую голову и открыл папку, приготовившись к работе.

— Итак, первое: успешно проведенная немцами операция по захвату польских разведывательных центров вместе с документацией и не успевшими скрыться сотрудниками.

— Так точно… — тихо откликнулся майор. — Акция спланирована по личному приказанию адмирала Канариса, руководил капитан Фабиан. Усиленными мотомеханизированными группами командовали лейтенанты Шнейдер, Булан и Енш. Осуществление акции было начато с момента вторжения на территорию Польши. Поддержка «люфтваффе» обеспечивалась. Не исключена предварительная серьезная проработка операции Данцигским институтом.

Об этом институте Алексею Емельяновичу докладывали неоднократно. Незадолго до нападения на Польшу немцы широко развернули в Кенигсберге, Бреслау, Берлине и Данциге «научные учреждения востоковедения», являвшиеся прикрытием филиалов военной разведки, работавшей в первую очередь против СССР. «Славянский восток» не давал покоя фюреру — огромные пространства плодородной земли, залежи ископаемых, развитая промышленность… В частности, под крылом абвера функционировал Данцигский «Институт фюр Остеевропеише Виртшафт», сотрудники которого часто выезжали в Польшу. Якобы в научные командировки. Там же осел и ряд бывших работников фирмы Круппа «Друсаг», которая в двадцатые и начале тридцатых годов по заключенному контракту направляла из Германии в Советский Союз специалистов. Теперь некоторые из этих «спецов» работали на абвер. Хотя чему удивляться — Крупп всегда война — пушки, танки, броневые плиты для кораблей военно-морского флота.

— Николай Демьянович, кто из этого института был в составе делегации на переговорах по обмену галицейских немцев на украинцев? Или в числе четырехсот немецких представителей, приезжавших к нам в октябре тридцать девятого?

Козлов тихо зашелестел бумагами. Кожа на его лбу собралась в складки, брови сложились шалашиком. Сними с него коверкотовую гимнастерку с двумя шпалами в петлицах, одень в рубашку с галстуком и нарукавники — вот тебе самый натуральный бухгалтер какой-нибудь артели, настолько добродушное лицо майора не вязалось с его профессией военного разведчика. Ни «стального» взгляда, ни загадочности.

— Господин Бергер, — майор нашел нужный лист в деле, и складки на его лбу разгладились. — Штандартенфюрер СС. По нашим данным, осуществлял контроль за работой других сотрудников делегации, неоднократно бывал в Данцигском институте.

— О нем поговорим позже, — прервал его Ермаков. — Значит, немцы получили картотеки польской разведки. Лакомый кусок для Берлина. Однако не могут они в полной мере использовать имеющиеся у них материалы, не зная кодов и шифров, применявшихся восточной референтурой Второго отдела Генерального штаба. Таблицы кодов поляки успели уничтожить. Вроде все в кулаке, а в рот никак не сунешь, — усмехнулся генерал. — Дешифровка им пока не удалась, так?

— Совершенно верно… — Николай Демьянович быстро пробежал глазами лежащую перед ним сводку. — Абвером предприняты меры к розыску скрывающегося на оккупированной территории бывшего полковника Викентия Ксавериевича Марчевского, сорока семи лет, поляка, католического вероисповедания, имеющего высшее военное образование, ранее проживавшего в Варшаве. Марчевский участвовал в разработке системы кодов и шифров для картотек Второго отдела и теперь является как бы живым ключом к захваченным материалам. По нашим данным, его местонахождение немцами еще не установлено.

— Зато мы получили от него весточку… — генерал отошел от окна, заложив руки за спину, туго обтянутую тонким сукном кителя, начал расхаживать по кабинету. — Пойми правильно, Николай Демьянович! Мы с тобой много лет работаем вместе. Как говорится: ум хорошо, а два — лучше. Хочу еще раз пройти все, от начала до конца, перебрать каждый фактик, попробовать его на зуб — не фальшивый ли? Нам отвечать за операцию, нам и думать о ней денно и нощно. Потому и позвал: сомнения мучат. Полагаешь — генерал Ермаков сомнений не знает? Знает, еще как знает… Не мне тебе рассказывать, что значат эти картотеки и для нас, и для немцев, и даже для англичан, давших приют эмигрантскому польскому правительству. На эту приманку абвер может выманить кого угодно, а нам промахнуться нельзя! Люди, числящиеся в картотеках, могут получить нового хозяина — какие кадры подбирали себе господа, вроде Бека, ты знаешь. И начнет расползаться эта зараза, как чума, по нашей территории. Поэтому и волнуюсь. Что рассказал Лодзинский?

— Тадеуш Лодзинский перешел нашу границу три месяца назад. На первом же допросе в погранотряде потребовал доставить его к представителям советской военной разведки, обещая сообщить важные сведения. С ним работал Коноплев.