Анатолий Бергер - Времён крутая соль [сборник] Страница 12

О, только б ты была со мной —

Взгляд лёгкий, чёткий росчерк чёлки.

Быть может, там, где синева,

Где галактическая вьюга —

Уйдя с земли, найдём друг друга,

Я буду жив, и ты жива.

2007

«Вот существо единственное в мире …»

Вот существо единственное в мире,

Которое меня на этом свете

Покуда держит. Утреннее небо

Так держит звёзды синевой белёсой,

Им не давая сгинуть, раствориться…

Вот существо, его тепло упорно

Превозмогает, побеждает холод

Глухого одиночества ночного,

Легко проходит сквозь перегородку

Раздельных наших зорких сновидений

И вновь соединяет нас, и снова

Нас двое на земле, да и на небе.

2011

VIII

«Продувал меня Север насквозь …»

Продувал меня Север насквозь,

Полыхал надо мною сияньем,

Я с отцом и матерью врозь —

Отделён от них расстояньем

В тыщу дней, в миллион разлук,

В мириады воспоминаний,

Город мой мне чудился вдруг

Не собраньем мостов и зданий,

А предвестьем далёких бед,

Ну, а вьявь снова ветры дули,

Тыщу дней я был, тыщу лет

В несменяемом карауле.

2007

«О, память, память! Не оставь …»

О, память, память! Не оставь

На произвол судьбы бесследной —

Поступки пусть восстанут въявь,

Событья, строчек отзвук медный.

Всё то, что было, пело, жгло,

Всё то, что чудилось и снилось —

Пока есть память, не прошло,

Погибло, если позабылось.

2007

«А когда вспоминается детство …»

А когда вспоминается детство,

Под Уфою бараки в снегу —

Никуда от печали не деться,

И хотел бы — вовек не смогу.

Завывала пурга-завируха,

В репродуктор ревела война,

И преследовала голодуха

Год за годом с утра дотемна.

И ни сказки забавной и звонкой,

Ни игрушек — весёлой гурьбой —

Жизнь пугала чужой похоронкой,

Заводской задыхалась трубой.

Пахло холодом и керосинкой,

Уходил коридор в никуда,

И в усталой руке материнской

Всё тепло умещалось тогда.

1977

«Мне младенческий облик мой …»

Мне младенческий облик мой

В полутьме мелькнул в сновиденье,

Сновиденьем и полутьмой

Нарисованный на мгновенье.

На меня он, хмурясь, взглянул.

И растаял, и не вернулся,

Я забыл о нём, я уснул

И, тоскуя о нём, проснулся…

2007

«Что случилось, что же случилось …»

Что случилось, что же случилось —

С телом впрямь душа разлучилась

В ту проклятую ночь, когда

Била в колокола беда,

И железно койка скрипела,

И краснела лампа, дрожа,

А душа покинула тело —

Не увидели сторожа.

И ключи в замках громыхали

И гудели шаги вокруг.

Чьи-то шёпоты то вздыхали,

То опять пропадали вдруг…

1974

Суд

1

Лети, былое, прахом,

Казнить тебя пора

Руки единым взмахом

И росчерком пера!

Чтоб насмерть — не воскресло,

Не вырвалось из мглы.

О, как жестоки кресла,

Пронзительны столы!

Глядят глаза лихие

И в голосах тех — яд,

От имени России

Навытяжку стоят.

И не спастись, не скрыться,

Не пошатнуть стены.

Вдали родимых лица

Печальны и верны.

…И этот страх барьера

И эта вот скамья —

Моей судьбины мера,

Отныне суть моя?

Встать, сесть имею право,

Отсчитаны шаги.

Налево и направо

Погоны, сапоги.

2

И чем душа кипела,

Чем был годами жив,

Теперь подшито к делу

И брошено в архив.

Родимые тетради,

Знакомых рифм гурьба,

Дрожь сердца в звонком ладе,

Что ни строка — судьба.

Как трепетно порою

Листал, то тешась вновь

Созвучною игрою,

То правил, черкал в кровь!

Сквозь точки, запятые

Мелькали тем видней

Судьбы перипетии,

Событья прошлых дней.

И всё, как взрывом — смаху,

Бей, штемпель тот, кости!

Грядущее ты к праху,

А нынче — Бог прости!..

В лихие те картоны,

В железо скрепок тех

Моленья, зовы, стоны,

И праведность, и грех.

1970

«Не расплескать бы лагерную кружку …»

Не расплескать бы лагерную кружку,

Передавая другу по несчастью,

Пока на вышке нас берут на мушку,

Собачий клык готов порвать на части.

Дымится чай или, верней, заварка,

До воли далеко, проверка скоро,

И лагерные звёзды светят ярко,

Обламываясь о зубцы забора.

1989

«В проходе тёмном лампочка сочится …»

В проходе тёмном лампочка сочится,

И койки двухэтажные торчат.

Усталого дыханья смутный чад,

Солдатские замаянные лица.

То вздох, то храп, то стон, то тишина.

Вдруг скрежет двери — входит старшина:

«Дивизион — подъём!» И в миг с размаху

Слетают в сапоги. Ремни скрипят.

Но двое-трое трёхгодичных спят,

А молодёжь старается со страху.

«Бегом!» Глухое утро. Неба дрожь.

О, время, ну когда же ты пройдёшь!

И словно мановеньем чародея,

Прошло.

Решётка, нары, и в углу

Параша. Снова лампочка сквозь мглу,

А за оконцем вышки. Боже, где я?

Заборы, лай, тулупы да штыки.

Шлифуй футляры, умирай с тоски.

Кругом разноязыкая неволя,

Я на семнадцатом, на третьем — Коля.

А ты, Россия, ты-то на каком?

А, может, ты на вышке со штыком?

Когда ж домой? Спаси, помилуй, Боже!

Вернулся. Долгожданная пора.

Но не могу сегодня от вчера

Я отличить никак. Одно и то же.

1986

«Тревожны сны — тоска и спешка …»

Тревожны сны — тоска и спешка,

Аэродрома гул густой,

Огни и ночь, и высотой

Как будто правит дух ночной,

И тёмной древнею усмешкой

Его черты искажены.

О, Боже, как тревожны сны!

Потом избушка, ветхий двор,

Прибит к забору умывальник.

Сибирский край. О днях тех дальних

Не позабыть мне до сих пор.

Но в снах всё смешано жестоко,

Как, впрочем, в жизни. И опять

Навек уходит время вспять,

Уходит во мгновенье ока.

И остаётся сон да страх —

Всё, что забыто впопыхах.

1989

«Набежала отовсюду …»

Набежала отовсюду,

Облегла со всех сторон…

Эту белую причуду

Помню веку испокон.

От башкирского барака,

В Заполярье островка,

Лагерей мордовских мрака,

До тебя, Туба-река.

Петербургское глухое,

Полузимье, полумгла —

До весны подать рукою,

Да вот осень обошла…

Помню, помню — рифмой зоркой,

Сном, где вьюги вьётся сеть,

Деда давней проговоркой:

«Не зимой бы умереть»…

2007

«Снова осень дрожит, горя …»

Снова осень дрожит, горя,

Но причуды памяти злы —

Вспоминаются лагеря,

Ржавой проволоки узлы.

И на вышке вновь часовой,

И овчарок водят менты.

Ну, а здесь желтизны прибой,

Листья падают с высоты.

Ни проверок нет, ни команд.

Тропка вьётся в березняке,

А навстречу мне лейтенант

Да с овчаркой на поводке.

2006

«Сибирь, Курагино, зима …»

Сибирь, Курагино, зима,

Туба замёрзла, затвердела…

А всё же ссылка — не тюрьма,

Хоть власть об этом не радела.

И здешний — не тюремный люд,

Хоть и знаток того жаргона,

Как выпьют — песни запоют

В дыму махры и самогона

Про Стеньки Разина челны —

Не про колымские зачёты,

Такие, знаешь, певуны,

Говоруны такие, что ты…

2004

«А Курагино моё всё в снегу …»

А Курагино моё всё в снегу,

А Туба моя недвижна, бела,

Жёсткий холод её взял на бегу

Под уздцы, с тех пор стоит, замерла.

И заснежен вдалеке березняк,

В нём с коровами не бродит пастух,

Вороньё там о каких-то вестях,

Знай, раскаркалось, летит во весь дух.