Роберт Рождественский - Семь поэм Страница 13

1967

Посвящение

Поэма

Мне нравится,              как он сказал:                             «Поехали!..»(Лихой ямщик.              Солома в бороде.)Пошло по свету отзвуками,                          эхами,рассказами,            кругами по воде......И Главного конструктора знобило.И космодром был                напряжённо пуст.«Поехали!» –такое слово            было.Но перед этим прозвучало:«Пуск!!»...И сердце билось не внутри,                              а возле.И было незнакомо и смешно.А он ремень поправил,будто вожжи,и про себя губами чмокнул:                           «Но-о-о!..»И широко,          размашисто,                      стотонно,надежд не оставляя на потом,с оттяжкой           по умытому бетонувдруг стеганулоогненным кнутом!И грохнул рёв!И забурлила ярость!Закрыла небо             дымная стена...Земля вогнулась чутьи,распрямляясь,ракету подтолкнула.А онаво власти          неожиданного бунта,божественному куполу под стать,так отрывалась от земли,                         как будтораздумывала:стоит ливзлетать?..И всё-таки она решила:                       «Надо!..»Запарена,по-бабьи – тяжела,сейчас       она           рожала                  космонавта!Единственного.Первого...Пошла!Пошла, родная!..

...Дальше было просто.Работа.И не более того.Он медлил,           отвечая на вопросы,не думая,что все слова еговойдут в века,               подхватятся поэтами,забронзовев,надоедят глазам...Мне нравится,              как он сказал:                             «Поехали!..»А главное:он сделал,как сказал!

Скрипит под ветром печальный ставень.В углу за печкой таится шорох...Мы вырастаем,мы вырастаемиз колыбелей             и распашонок...Огромно детство.Просторно детство.А мы     романы Дюма листаем.И понимаем,            что в доме -                         тесно.Мы вырастаем.Мы вырастаем...Укоры взрослых               несутся следом.Мы убегаем,            как от пожара.Нам двор -держава!..Но как-то летоммы замечаем:             мала держава...Нас что-то кличети что-то гонитк серьёзным спорам,                    к недетским тайнам.Нас принимаетгигантский город!Мы   вырастаем!Мы   вырастаем!..А город пухнет.Растёт, как тесто.А нам в нём тесно!И мы,пьянея,садимся в поезд,где тоже -           тесно.А в чистом поле -ещё теснее...Мы негодуем,             недосыпаем,глядим воследжуравлиным стаям.На мотоциклах,               пригнувшись, шпарим.Мы   вырастаем!Мы вырастаем!..Мы трудно дышимот слёз и песен.Порт океанский               зовём                     калиткой.Нам Атлантическийслишком тесен!Нам тесен          Тихий, или Великий!..Текут на север густые реки.Вонзились в тучу верхушки елей.Мы вырастаем!..

Нам тесно          в клеткемеридианов и параллелей!

Над суматошными кухнями,                         надлекцией«Выход к другим мирам».Вашей начитанностью,                     лейтенант.Вашей решительностью,                      генерал.Над телеграммами, тюрьмами,                            надбардом,вымучивающим строку.Над вековыми костяшками нардВ парке        обветренного Баку.Над похоронной процессией,                           надсборочным цехом                искусственных солнц,барсом,шагнувшим на розовый наст,криком:«Уйди!..»,сигналами:«sos!..».Над запоздалыми клятвами,                          наддиктором,превозносящим «Кент»,скрипом песка,всхлипом сонат,боеголовками дальних ракет,над преферансом,над арфами,над...

Ушларакета!..Мы вздохнулии огляделись воспалённо...Нотраектория полётавсё ж началасьне в Байконуре!..Откуда же тогда,                 откуда?От петропавловского гуда?От баррикад на Красной Пресне?..Нет,     не тогда,а прежде.Прежде!..Тогда откуда же,                 откуда?От вятича?Хазара?Гунна?От воинов          Игоревой рати?..Нет,даже раньше!Даже раньше!..Она в лесных пожарах                     грелась,она волхвов пугала,                    снизясь...Такая даль,такая древностьи археологам             не снилась...Она пронизывала степи,звенела        на шеломах курских,набычась,подпирала стены,сияла      в новгородских кузнях!Та траектория полёта,презрев хулу,разбив кадила,черезпоэмы и полотна,светящаяся,проходила!Она -      телесная,                живая.И вечная.И вечевая.И это из неё             сочитсякровь пахаряи разночинца...Кичатся        знатностью бароны,а мыдовольствуемся малым.Мы -     по бумагам -                  беспородны.Но это       только -                по бумагам!..Не спрашивай теперь,                     откудав насэто ощущенье             гула,земное пониманьецели...Бренчат разорванныецепи!

Из фильмов           мы предпочитаемразвлека-тельные.Из книжек          мы предпочитаемсберега-тельные.Сидим в тиши,              лелеем блатыподзавядшие.Работу любим,              где зарплата -под завязочку...Мы презираем             в хроникеторжественные омуты...Все космонавты -кролики!На них       проводят                опыты!В быту,слегка подкрашенномнаучными         названьями,везётотдельным гражданам...Чего ж                про них               названивать?!Они ж             бормочут тестикипод видом испытания.Они ж             в науке-технике -ни уха,        ни... так далее...Их интеллект сомнителен.В их мужество не верится...Живые заменителимашин             над миром вертятся!!Не пыльное занятие:лежишь,                 как в мягком поезде.Слетал разок и –                 на тебе!И ордена!И почести!Среди банкета вечного,раздвинувглазки-прорези,интересуйся вежливо:«А где тутсумма -прописью?..»Живи себе,           помалкивай,хрустикотлетой киевскойиль ручкоюпомахивай:«Привет, мол,наше с кисточкой!..»

Над запоздалыми клятвами,                          наддиктором,превозносящим «Кент»,скрипом песка,всхлипом сонат,боеголовками             дальних ракет.Над затянувшейся свадьбою,                           надвежливым:«Да...»,вспыльчивым:«Нет!..»Над стариком,              продающим шпинат,над аферистом,               скупающим нефть.Над заводными игрушками,                         наджаждойкокосовых пальм                и лип.Над седоком твоим,Росинант.Над сединой твоею,Олимп.Над нищетой,над масонами,над...

Мыте же испытанья                проходим...Тяжёлыми дверями грохочем.Вступая в духоту барокамер,с врачихой молодойбалаганим...Мыв тех же испытаньях                    стареем.Мы верим людям,птицам,деревьям...Бросаемся,дрожа от капели,то - в штопоры,                то - в мёртвые петли.Высокое давленьековарно...Живая кожа -             вместо скафандра.И нету под рукой,как нарочно,надёжного глотка                 кислорода...Нас кружат           центрифуги веселья,мы глохнемв полосах невезенья.И ломимся в угар перегрузок.И делимся на храбрых и трусов,пройдя сквозь похвалы и дреколья...Другое непонятно.Другое...Как это?Слово,       яснее полдня,слово,       свежей, чем запах озона,и тяжелее ночного боя, -вдруг      невесомо?Как это?Слово,       застывшее важно,слово,       расцвеченное особо,слово,обрушивающееся, как кувалда, -вдруг      невесомо?Как это?Слово,       скребущее горлои повторяющееся бессонно,слово,которое твёрже закона, -вдруг      невесомо?...Вновь тебя будет                    по каждому слогучетвертоватьразъярённая совесть...Пусть не придёт                к настоящему                             словудаже мгновеннаяневесомость!.....Как мне дожить                  до такого дня,ценоюкаких седин,чтобы у жизни              и у меняголос былодин?

Земля -в ознобе         телетайпных лент.Не ведаю,          куда глядит начальство...Мне кажется:я взялчужой билет.Совсем другому               он                  предназначался...Со мною        колобродить до утраготовы,про чужой билет не зная,актёры,        космонавты,                    докторас высокими, как горы,именами...Растерзана гудками тишина,сиреневый дымок летит по следу...И только мама веритда жена,что еду я          по своему билету.А я    святым неверьем взят в кольцо.С большой афиши,белой, будто полюс,испуганно глядит                 моё                     лицо,топорщитсяподделанная подпись.И мне то тяжело,                 то трын-трава,чужие голосав меня проникли.В знакомых песнях                  не мои                         слова!Надписываю ячужиекниги!..Чужой билет.Несвойственная роль.Я тороплюсь.Я по земле шатаюсь...И жду:       вот-вот появится                        контроль.Тот поездотойдёт.А я останусь.

Над заводными игрушками,                         наджаждойкокосовых пальм                и лип.Над седоком твоим,Росинант.Над сединой твоею,Олимп.

Над телескопами Пулкова,                         надскромным шитьём                полевых погон.Чанами с надписью:«Лимонад».Чашкою с запахом:самогон.Над озорными базарами,                       надсейфом,который распотрошён.Над городами             Торжок и Нант,над именами            Иван и Джон.Над ресторанной певичкою,над...

Я славлю         одиночество моста,шальное одиночество                    печурки.Я славлю         одиночество                     гнездавернувшейся из-за морей пичуги...(А сам -         в игре с огнём,тревожным,переменчивым, -живу     случайным днём,живу мелькнувшим месяцем...Работаетв бокупривычная          механика...А ябегу,      бегу.Бледнею.Кровью харкаю.Смолкаю,         застонав.Ждувещего прозрениято в четырёх             стенах,то в пятом           измерении...Разъехались друзья.Звонят,        когда захочется...У каждогосвояпроверкаодиночеством...)Я славлю         одиночество письма,когда оно уже почти нежданно...Я славлю         одиночество                     умаучёногопо имени         Джордано!..(А сам,        припав к столу,пью горькое и сладкое.Как будто          по стеклускребуногтями слабыми.Не верю        никому,считаю днидо поезда...И страшно          одному,а с кем-то рядом -боязно...В постылый дом               стучу,кажусьчуть-чуть заносчивым.«Будь проклята, -                  кричу, -проверкаодиночеством!..»)

Я славлю         одиночество лучав колодце,под камнями погребённом.Я славлю         одиночество врача,склонившегосянад больным ребёнком.(Неясная         ценалюбымделам и почестям,когда идёт она -проверкаодиночеством!..Пугать не пробуй.                  Денег не сули.Согнисьнад неожиданною ношей...)

Я славлю         одиночество Землии верю,что не быть ейодинокой!

Над озорными базарами,                       надсейфом,который распотрошён.Над городами             Торжок и Нант,над именами            Иван и Джон.Над баскетбольными матчами,                            надтанкером,облюбовавшим порт.Над шелестеньем оленьих нарт,мягкими криками:«Поть!..Поть!..»Над арабеском Бессмертновой,                             надфразой,дымящейся на устах.Монументальностью колоннади недоверьемпогранзастав.

Над устаревшими твистами,                          надверностьюза гробовой доской.Нервами,         будто манильский канат.Тёмным вином.Светлой тоской.Над муравьями,над лазером,над...

У развилок           холодных,с каждой смертьюстарея, -мёртвых        так и хоронят,чтобы в небо             смотрели.Посредине планетыв громе        туч грозовыхсмотрят мёртвые                в небо,веря в мудростьживых...

Бродят реки в потёмках.И оттуда,со дна,смотрят парнив будёновкахкрутого сукна.Те,    которые принялипулемётный горох.Над зелёною Припятьюоборвали         галоп.Задохнулись от гнева,покачнулись в седле...Смотрят мёртвыев небо.Как их много             в земле!..

Тех,     кто пал бездыханнона июньской заре.Тех,     кто умер в Дахау.Тех,     кто канул в Днепре...Бредя ролью трубастой,будто лука           изгиб,смотритЖенька Урбанский,удивясь,         что погиб...Ливеньпристани моет,жирно хлюпает грязь...В небо       мёртвые               смотрят.Не мигая.Не злясь...Ах, как травы душисты!Как бессовестна                смерть!..Знаю:житьпосле жизнинадо тоже          уметь.Равнодушно и немопрорастает быльё...

Смотрят мёртвыев небо,как в бессмертьесвоё.

Колдуя       и клянясь,среди обычных сутолокземля      вцепилась в нас,крича от страшныхсудорог.Века     висят над ней,кипят самосожжения...И всё-такисильнейземного        притяжениято, что в дыму костра,треща,       темнеет окорок,то, что плывёт               жара,похожая на обморок.То, что струится                 дождь,то, что лопочут                голуби,то, что смеётся                дочь,увидя лошадьв городе.Что шмель          к цветку приник,что паутина -сказочна.И что течёт            родникстекляннои загадочно.То, что художник -                   слеп,а каруселивертятся.И то, что свежий хлебна полотенцесветится.Что на гончарный кругложатся пальцы чуткие.И что приходит               друг,необходимость              чувствуя.Что веренице             днейне будет завершения...Во много раз             сильнейземного притяжениято, что        с тоской в глазахзадумчиво и жертвенно,ни слова не сказав,тебя целуетженщина.То, что молчит струна,звучитбумага нотная.И то, что есть               она -Земля -всё время          новая!С проклятьями и страхами.С едою и питьём...И то, что мы             уйдёмв неё -такую странную.

Значит,        всё-таки есть она -                            глупая смерть.Та,которая вдруг.Без глубинных корней.За которой оркестрам                     стонать и греметь.Глупо.Глупая смерть...

А какая умней?А в постели умней?А от пыток умней?А в больнице?              В убожестве                          краденых дней?А в объятьях мороза                    под скрипы саней?Гдеумней?Да и как это можно:                    умней?!В полыханье пожара?В разгуле воды?В пьяной драке,                где пастбище делит межа?От угара?От молнии?От клеветы?От раскрашенной лжи?От слепого ножа?..

Смерть       ничем не задобришь,                           привыкла                                    к дарам...Вот Гастелло             летит с перекошенным ртом.Онпри жизнипошёл на последний                   таран!Всё при жизни!!!А смерть наступила                   потом...Горизонт покосившийся.Кровь на песке.И Матросов           на дзот навалился плечом.Онпри жизниподумал об этом                броске!Всё при жизни!!!И смерть         тут совсем ни при чём...Голос радио.Падает блюдце из рук.Прибавляется жителей                     в царстве теней...Значит,глупая смерть -                та,                    которая                            вдруг?Ну, а если не вдруг?Постепенно?Умней?!Всё равно ты её подневольник                             и смерд!Всё равно не поможет твоё:                           «Отвяжись!..»Впрочем,если и есть она -                  глупая смерть, -это всё-таки лучше,чем глупаяжизнь.

Свет     Вечного огня,жар    вещего костра,тебе рассвет -родня.Тебе заря -сестра.Гудящий        над строкой,не сказаннойникем,мятущийся огонь,ты для меня -рентген!Рентген -          пока данодержать в рукахперо,когда      черным-черно,когда      белым-бело...Восстав        из-под землив пороховомдыму,погибшие         пришлик подножью твоему.Сквозь дальние огни,сквозь ржавые бинтыв упорглядятони,как полыхаешь              ты...Снега идут сквозь них.Года идут сквозь них.

Ты правильно возник!Ты вовремя возник!Их прошлый           непокой,несбывшийся            просторсейчас в тебе,огонь.Сейчас в тебе,костёр...Не станет пусть                в векахни уголка,ни дня,куда б       не проникалсветВечного огня!..Я знаю, что хочу.Я,   голову склоня,гляжув глазаогняи медленно шепчу:всем     сбившимся               с пути,всем     рухнувшим               с конядорогу освети,свет     Вечного огня.Замёрзших отогрей.Оружье закали.К наивным          будь               добрей.Зарвавшихсяспали...Не верю я          покав переселенье душ...Но ты -        наверняка! -в огне       ракетных                дюз!На кончике пера.На утреннем            лугу...СветВечного костра,мы у тебя          в долгу.В долгу за каждый вздохи прежде,и теперь...И если я тебене выплачу свой долг,тогда убей меняи прокляни меня,жарвещего костра.СветВечного огня.

Над устаревшими твистами,                          надверностьюза гробовой доской.Нервами,         будто манильский канат.Тёмным вином.Светлой тоской.Над зацветающей яблоней,                         надсамоубийцейс вечным         пером,над повтореньем робинзонад,взором коров,блефом корон.Над восковыми фигурами,                        надпарусом,вечно просящим бурь,взрывамичавкающих гранат,плеском стрижей,посвистом пуль.Над маяками,над школами,над...

Кто-то заплакал.Кто-то заохал.Бодрые песни             лезут из окон.И поговоркавновь торжествует:«Незаменимых             не существует...»Трусы,       герои,              прачки,                      министры -всё заменимо.Все заменимы...Всёзаменимо!Действуя чётко,сменим давайте               бога                    на чёрта.Шило     на мыло.Пешку      на пешку.(Это привычно.и неизбежно.)Сменим давайтегоры     на поле.Зава     на зама.Зама     на пома.А панихиду -             на именины.Всё заменимо.Всезаменимы...Значит, напрасно                 крестили нас в загсах.Зря мы считали               годы без засух.Зря утопали            в пахоте вязкой.Бредили вязью              старославянской.Зря мы пудовым кланялись щукам.Зря композитор               тему нащупал.Зря архитектор               кальку изводит.Зря над могилами                 матери                        воют.Зря нас дорога однажды сманила.Всезаменимы.Всёзаменимо!!Я наполняю лёгкие                  гневом!Я вам клянусьпошатнувшимся небом:лжётпоговорка!Врётпоговорка!Незаменимо           катится Волга.Незаменимы           ветры над взморьем.Незаменимы           Суздальи Смольный.Незаменимы отсветы флага...Незаменимадобрая фляга.Зёрна морошки.Тень от платана...

Незаменим          академик Ландау.Незаменима           и окрылённарезкостьконструктораКоролёва!..

Даже артисты цирков бродячих,даже стекольщик,даже жестянщик,кок,над которым не светятся нимбы, -незаменимы.            Незаменимы...

Каюсь,но я признаю неохотно:жизнь      не окончится                   с нашим уходом.Внуков,чей путь ещё даже не начат,незаменимые бабушки                    нянчат.Знаю:родятся под Омском                   и Тулой,в горной глуши,за сиреневой тундрой, -знаю:взойдут на асфальтовых                       нивахновые тысячинезаменимых!Незаменимых            в деле и в силе.Незаменимых,будто Россия.Пусть -        знаменитых,                    незнаменитых -незаменимых.Незаменимых!

1969