Глеб Филиппов - Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами) Страница 13

Злится ветер — князь удельный в гати бездорожной. Самолет мой — крест нательный на любви безбожной. Свет неяркий, акварельный, под стрелой крылатой. Самолет мой — крест нательный на любви проклятой. 2 р.

Я сойти давно хочу, да мал пейзаж окрестный. Распят я и нету чуда, что летает крест мой. Даль уходит беспредельно в горизонт неявный. Самолет мой — крест нательный на тебе, и я в нем. 2 р.

Сентябрь. Дожди

Am Dm Дожди забренчали сонаты

E Am По клавишам мокнущих дней,

Am Dm И труб водосточных стакатто

G C Органных тонов не бедней.

A7 Dm Я вот уже многие годы

G C От каждого ноября

Am Dm Жду этой дождливой погоды,

E Am Все жду я, все жду я, а зря.

Am Dm

Ну вот наконец-то дождливый сентябрь,

G C

Ну вот наконец-то прохладная осень,

Am Dm

И тучи повисли косыми сетями,

E Am

И кончился месяц под номером восемь. Хоть я не наивен, как прежде, Твержу я: дождей подожди. Живу я в невнятной надежде, А годы идут как дожди. Последнему будет работа, Мой голубоглазый палач, Мой тысячный дождь для кого-то Всего только первый плач.

П-в А если бы жизни кривая Легла на ладонь, словно путь, Я смог бы, глаза закрывая, В грядущее заглянуть. Нет, лучше, пожалуй, не надо И так не в ладах я с судьбой. Известны исходы парадов, А чем же закончится бой?

П-в

Сердце поэта (памяти Александра Чака)

G C D7 На тротуаре сердце лежало, G C D7 на тротуаре, солнцем согретом. G C G Оно чуть дышало, оно чуть дрожало, C G D7 G мягкое, грустное сердце поэта.

H7 Em

Его уронила нечаянно утром

Em H7 Em

женщина с добрым рассеянным взглядом,

Am Em

когда доставала из сумочки пудру

Am H7 Em

или помаду, или помаду.

А ночью подвыпивший старый бродяга о сердце споткнулся, до смерти разбился. Собачники утром забрали беднягу смотри, этот парень неделю не брился.

И сердце забрали, а старший собачник,

который не думал над тем, что неясно,

решил, что ему привалила удача:

такое хорошее, свежее мясо.

Жена из фасоли и сердца поэта сварила еще неизвестное блюдо, и сыт был собачник, и все его дети, и все приходившие в гости к ним люди.

А после обеда неясные мысли

и светлые думы, и образов стаи

сменили в их душах тоску и угрюмость,

и все — как ни странно — поэтами стали.

История кончилась, в общем, удачно, но, честно признаться, уж вы не печальтесь, конец я придумал, все было иначе, и сердце осталось лежать на асфальте.

И об него спотыкается кто-то,

кто-то спешит, пробегая с ним рядом,

но ищет его до сих пор по субботам

женщина с добрым рассеянным взглядом.

— Баллада о вылитом роме

На свете жил солдат один из многих ненормальных. Он все пословицы был рад понимать буквально. "Дороги все приводят в Рим". А сколько их — дорог! И он все шел и шел по ним, но в Рим попасть не мог.

А он все шел, и каждый раз оказывался там, где вслед смотрели сотни глаз солдатам как врагам. "Дороги все приводят в Рим". А сколько их — дорог! И он все шел и шел по ним, но в Рим попасть не мог.

И вот в одном краю с плеча он сбросил автомат, и грохнул каску оземь, удивляя весь отряд, и вылил ром на землю из походной фляги он, и поклонился женщине, чтоб видел легион.

Он взял ее ребенка и помог его нести. "Сударыня, простите, я здесь только по пути. И не могли бы Вы смотреть приветливей чуть-чуть? Хотел без автомата я найти до Рима путь."

Могло все это вылиться в международный фарс, но только командир полка был ловок, словно барс, но только командир полка был не настолько глуп. Он вовремя прицелился, и закопали труп.

И словно звон колоколов плыл канонады гром. Все были на солдата злы за вылитый им ром. "Дороги все приводят в Рим". А сколько их — дорог! А он все шел и шел по ним, но в Рим попасть не смог.

— Любовь что земля, а люди — что лес,

***

Любовь что земля, а люди — что лес, кленами и сосняками, недоуменный, стою, как крест, с березовыми руками…

И вечно один и тот же звук,

листья мои шелестят устало.

Почему же так много деревьев вокруг?

Почему, почему земли так мало?

Вы о чем, леса, землю всг просите?

Ваши чудеса — кроны да просеки.

Почему же совсем не растет один, а кто-то крону купает в тучах? Почему для одних — покой равнин, а для других — неизбежность кручи?

Почему же земля не ко всем ровна,

к одним ты суха, к другим ты влажна?

Налей же и мне своего вина,

сегодня мне пьяным быть очень важно.

Вы о чем, леса, землю всг просите?

Ваши чудеса — кроны да просеки.

— Модильяни, или синий автопортрет

Один человек нарисовал свой портрет одним только синим карандашом. И сказал он себе, так как денег нет, а нарисован портрет хорошо: И скорее померкнет солнечный свет, чем кто-то поймет и купит портрет. Пусть портрет теперь будет мной, я же буду своим портретом, и стану ходить в рубашке одной и зимой, и летом. Портрету ни жарко, ни холодно, и не умрет он от голода, а если есть захочет и пить, не нужно будет взаймы просить. Нарисую целый окорок, бутылку сухого около. Может быть, кисть винограда, ну а в общем — все, что мне надо. А когда затоскую, женщину нарисую. Правда, это нелегкий труд, но зато надоест — сотру. А себя, то есть свой портрет, подарю знакомым, или повешу на толстый гвоздь в комнате. Так он и сделал, искали его весь день, а когда взломали дверь, то висел он на толстом гвозде. И был он синего цвета теперь, и трудно было его отличить от портрета, который тоже висел на стене и тоже был синего цвета.

— Тебе

Тебе, которая снова меня так печалит, хотя я один уж давно здесь в неравной борьбе. Тебе, которая не снизойдет и не отвечает, конечно, конечно, тебе, тебе.

Тебе, от которой я видел хорошего мало, хотя и раскачивал мир, как твою колыбель, тебе, которая знала меня, не всегда понимала, конечно, конечно, тебе, тебе.

Тебе, которая счастье узнала лишь наполовину, любима была и любила кормить голубей. Тебе, которая в общем ни в чем не повинна, конечно, конечно, тебе, тебе,

которая плакала может быть дольше, чем дождь прощальную песню играл в водосточной трубе. Тебе и только тебе я скажу, что люблю, но не больше, конечно, конечно, тебе, тебе.

— Холодный взгляд любовь таит…

Холодный взгляд любовь таит, И красота гнетет и дразнит… Прекрасны волосы твои, Но одиночество прекрасней.

Изящней рук на свете нет, Туман зеленых глаз опасен… В тебе все — музыка и свет, Но одиночество прекрасней.

Не видеть ясных глаз твоих Нет для меня страшнее казни. Мои печали на двоих, Но одиночество прекрасней.

Тебе идет любой наряд, Ты каждый день бываешь разной… "Счастливчик", — люди говорят, Но одиночество прекрасней.

С тобою дни равны годам, Ты утомляешь, словно праздник. Я за тебя и жизнь отдам, Но одиночество прекрасней.

Твоих речей виолончель Во мне всегда звучит, не гаснет… С тобою быть — вот жизни цель, Но одиночество прекрасней.

— Я вообще на ощупь очень нервный

Я вообще на ощупь очень нервный. Мнительный, застенчивый до слез. Говорят, что от привычки скверной Пью я без закуски, как матрос. Ну а я и есть матрос Вселенной. Мне любые рейсы по плечу. Стоит мне поддать, как я мгновенно Поплыву и даже полечу.

Припев:

Я не по изысканным салонам

Знал по подворотням этикет.

"Южное" мешал с одеколоном,

это ж братцы — фирменный букет.

Если влить в поллитра политуры Жидкость для ращения волос. Взять сто грамм желудочной микстуры С этого помрет и эскимос. Я же этим только для разгона Натощак желудок полоскал Добавлял сто грамм одеколона И имел желаемый накал.

Припев

Если взять сто грамм аэрозоли Что от тараканов и клопов И иприбавить жидкость для мозолей Капнуть капли две «ШАНЕЛЬ» духов Влить туда резинового клея И добавить лака для ногтей С Этого и грузчики балдеют. Я же только вижу в темноте.

Припев —------------------------------------

Last-modified: Tue, 17-Sep-96 16:08:16 GMT

Александр Дулов

Тайга сл. И.Жданов

Сырая тяжесть сапога, D C7 F Роса на карабине. E7 A7 Кругом тайга, одна тайга, Dm Gm И мы — посередине. E7 A7 Dm

Письма не жди, письма не жди, Дороги опустели. Идут дожди, одни дожди Четвертую неделю.

И десять лет, и двадцать лет, И нет конца и края. Олений след, медвежий след Вдоль берега петляет.

Сырая тяжесть сапога, Роса на карабине. Кругом тайга, одна тайга, И мы посередине.

1961

Наш разговор сл. Мария Черкасова(?) муз. А.Дулова

3/4

Am И ни о чём, и ни о чём

E7 наш разговор, наш разговор

Am для нас с тобой одних заметный.

A7 Dm Чудесный вяжем мы узор

Am E7 Am из лёгких снов простых и светлых.

Ты даришь мне, ты даришь мне толпу берёз, толпу берёз. Ты — как волшебник без обмана. И радуги прозрачный мост мне вынимаешь из кармана.

А серебри-, а серебристая река, вокруг река ложится плавною мольбою. Вплетаешь в струны облака и… рукою.