Федор Сологуб - Том 1. Книги стихов Страница 14

«В мерцаньи звёзд нисходит на меня…»

В мерцаньи звёзд нисходит на меняИных, нездешних дум святое обаянье.Благословляю ночь за кроткое мерцанье  Небесного огня.

  Мятутся там иные поколенья,Но воля их и жизнь их нашей не чужда,И где-то между них горит моя звезда  Заветом возрожденья.

  Всё то, к чему в земной холодной мглеСтремился долго я, стремился безнадежно,Всё светит мне теперь так радостно и нежно  На той святой земле.

  Подъемлются внимательные взорыИ там, как здесь мои, к далёким небесам,И тайну дивную вещают также там  Бесстрастных звёзд узоры.

  И к тем очам нисходит мой привет,Моей земной души чистейшее дыханье,Благословляю ночь за кроткое мерцанье,  За безмятежный свет.

«Звёзды, приветствуйте брата!..»

Звёзды, приветствуйте брата!В вашей блаженной странеВсё совершится когда-то,Что б ни пригрезилось мне.

Бездна небес не преграда, –Всё совершится опять.Что ж из того, что мне надоЗдесь, на земле, почивать!

В вашей блаженной пустынеСнова пригрезится мнеВсё, что мне грезится нынеВ этой безумной стране.

«Моя печаль в полночной дали…»

Моя печаль в полночной дали,Росой обрызгана, легла.В единственной моей печали,В безмолвной и туманной дали,Вся жажда жизни умерла.

Ещё одной я вею страстью.Ты, буйный ветер, страсть моя.Ты научаешь безучастью,Своею бешеною властьюОтвеяв прелесть бытия.

Всех чар бессильно обаянье,И ни одной преграды нет.Весь мир – недолгое мечтанье,И радость – только созерцанье,И разум – только тихий свет.

«Мечта души моей, полночная луна…»

Мечта души моей, полночная луна,Скользишь ты в облаках, ясна и холодна.

Я душу для тебя свирельную настроил,И войны шумные мечтами успокоил.

Но мне ты не внимай, спеши стезёй своей,И радостных часов над морем не жалей.

Твоя минует ночь, поникнет лик усталый, –Я море подыму грозою небывалой.

Забудет океан о медленной луне,И сниться будет мне погибель в глубине,

И, полчище смертей наславши в злое море,Я жизнью буйною утешусь на просторе.

«Приподняла ты тёмный полог…»

Приподняла ты тёмный пологИ умертвила милый сон, –Но свет очей моих недолог,И днём я скоро утомлен.

И ты зовёшь меня напрасноТо к наслажденью, то к труду, –Внимая зову безучастно,Я за тобою не иду.

Напрасно в разные личиныТы облекаешь прелесть дня, –Твои восторги и кручиныНепостижимы для меня.

Воскреснет скоро сон-спаситель,И, разлучив меня с тобой,Возьмёт меня в свою обитель,Где тьма, забвенье и покой.

«Я душой умирающей…»

Я душой умирающейЖизни рад и не рад,И от бури взывающейНе ищу я оград.

Я беспечной улыбкоюОтвечаю грозе,И покорностью зыбкоюЯ подобен лозе.

Верю сказке божественной,Вижу дивные сны.Что мне радость торжественнойНерастленной весны!

Что мне звёзды небесные,Их таинственный строй!Что мне торжища тесныеИ телец золотой!

Горько пахнет известкоюВ переулке моём.Я дорогою жёсткоюПробираюсь в мой дом.

Там дыхание ладанаВсе мерещится мне.Там святыня угаданаВ неземной тишине.

Бесконечность страданияВ тех стенах вмещена,И тоска умирания,Как блаженство, ясна.

«Прикасаясь холодной рукой…»

Прикасаясь холодной рукойОсторожно к плечу моему,Ты стоишь у меня за спинойИ зовёшь меня кротко во тьму, –Прикасаясь к плечу моемуПовелительно-нежной рукой.

Но не смею я встать и сказать,Что с тобою готов я идтиБезмятежное счастье искатьНа последнем, на тайном пути, –Я хочу за тобою идти,Но не смею об этом сказать.

И к чему! Не исполнился срок,Не настал заповеданный час,Да и мой не окончен урок,И огонь предо мной не погас, –Не настал заповеданный час,И земной не исполнился срок.

«Угас дневной надменный свет…»

Угас дневной надменный свет,Угомонились злые шумы, –И наступает ваш рассвет,Благие творческие думы.Темнее сумрак за окном,Светлее кроткая лампада.В уединении ночномУспокоение, отрада.

Преображается в мечтахДневное горькое томленье,И всё, что было злость и страх,Теперь – смиренное моленье,Благоухая и звеня,Восходит к Божьему престолу,А тени суетного дняСкользя, бледнея, никнут долу.

«Люблю моё молчанье…»

Люблю моё молчаньеВ лесу во тьме ночейИ тихое качаньеЗадумчивых ветвей.Люблю росу ночнуюВ сырых моих лугахИ влагу полевуюПри утренних лучах.Люблю зарёю алойВесёлый холодок,И бледный, запоздалыйРыбачий огонёк.Тогда успокоеньеНисходит на меня,И что мне всё томленьеПережитого дня!Я всем земным просторомБлаженно замолчуИ многозвёздным взоромВесь мир мой охвачу.Закроюсь я туманомИ волю дам мечтам,И сказочным обманомРаскинусь по полям.

«Слабеют яростные стрелы…»

Слабеют яростные стрелы  Земных страстей.Сомкни глаза. Близки пределы  Твоих путей.

Не обману тебя, больного, –  Утешься, верь, –Из заточения земного  Открою дверь.

В твоей таинственной отчизне,  В краю святом,Где ты покоился до жизни  Господним сном,

Где умирают злые шумы  Земных тревог, –Исполнив творческие думы,  Почиет Бог.

И ты взойдёшь, как дым кадильный,  В Его покой,Оставив тлеть в земле могильной  Твой прах земной.

«В лесу кричала злая птица…»

В лесу кричала злая птица,Едва ручей журчал в кустах,По небу прядала зарница,Туман сгущался на полях.

Из-за раскрытого широкоТомленья в полночи моейПрозрачный голос издалёкаМне что-то пел, – не знаю чей.

И всё, что вкруг меня звучало, –Ручей, и ветер, и трава, –Всё, докучая, заслонялоЕго эфирные слова.

И я заклятием молчаньяВоззвал к природе, – и онаОчарованью заклинаньяБыла на миг покорена.

Я ждал, – и в вещем ожиданьиЗажёгся мне великий свет.Далёкий зов погас в молчаньи,Но был в молчании ответ.

«На лбу её денница…»

На лбу её денницаСияла голубая,И поясом зарницаБыла ей золотая.

Она к земле спускаласьПо радуге небесной,И в мире оставаласьБлаженно-неизвестной.

Но захотела властиНад чуждыми телами,И нашей буйной страстиС тоской и со слезами.

Хотелось ей неволиИ грубости лобзаний,И непомерной болиБесстыдных истязаний, –

И в тёмные, плотскиеОблекшися одежды,Лелеяла земные,Коварные надежды.

И жизнь её влачиласьПозором и томленьем,И смерть за ней явиласьБлаженным избавленьем.

«Рассвет полусонный, я очи открыл…»