Владимир Маяковский - Том 6. Стихотворения, поэмы 1924-1925 Страница 15

[1925]

Рабкор («"Ключи счастья" напишет…»)*

«Ключи счастья»*         напишет какая-нибудь дура.Это       раньше      и называлось:            л-и-т-е-р-а-т-у-р-а!Нам этого мало —         не в коня корм.Пришлось      за бумагу         браться рабкорам.Работы груда.      Дела горы.За что ни возьмись —         нужны рабкоры!Надо   глядеть      за своим Пе-Де* —не доглядишь,      так быть беде.Того и гляди      (коль будешь разиней)в крестины      попа         привезет на дрезине.Покрестит        и снова         гонит вон —в соседнем селе         закупить самогон.Пе-Че* пропиши,          чтоб не брал Пе-Чеказенный кирпич            для своих печей.С Те-Че*   и с Ше-Че*         не спускайте глаз,а то,   разозлясь,      изорвут стенгаз.Пиши!   И пусть      не сходит со стенсам       совпревосходительный            эН*!С своих   высоких постов,            как коршуны,начальства      глядят         на работу рабкорщины.Позеленев         от пяток до носа,грозят   — Уволим! —         Пишут доносы.Да у рабкоров      не робкий норов,и взять на пушку         нельзя рабкоров.Знаем   печатного слова вес,не устрашит      ни донос,         ни обрез.Пишет рабкор.      Рабкор —            проводникленинских дел         и ленинских книг.Пишет рабкор      За рабкорами            скоров селах   родится         селькор за селькором.Пишет рабкор!      Хватает стенгазлучше, чем пуля,         чем штык,            чем газ.И от того,        что пишет рабкор,сохнет   белогвардеец и вор.Вперед, рабкоры!           Лозунг рабкорин:— Пишите в упор!         — Смотрите в корень!

[1925]

Рабкор («Лбом пробив безграмотья горы…»)*

Лбом   пробив      безграмотья горы,сразу

за перья

      засели рабкоры.Тот — такой,      а этот —         этакий, —каждого   надо      взять под заметки.Спецы,   замзавы         и завы,            как коршуны,злобно   глядят      на работу рабкорщины.Пишет:   «Поставили         скверного спеца,с ним   ни в какой работе не спеться».Впишет,   подумает:         — Кажется, здорово?! —Радостью       светит         улыбка рабкорова.Пишет:   «Петров      подозрительной масти,лезет к бабью,      матершиниться мастер».Белым   и ворам      эта рабкорьхуже, чем тиф,      чем взрослому корь.Сжали кулак,      насупили глаз,рады б порвать      и его         и стенгаз.Да у рабкоров      не робкий норов,голой рукой      не возьмешь рабкоров.Знают   печатного слова вес,не устрашит рабкора         обрез.Пишут рабкоры,         лозунг рабкорин:— Пишите в упор         и смотрите в корень!

[1925]

Немножко утопии про то, как пойдет метрошка*

Что такое?      Елки-палки!По Москве —      землечерпалки.Это       улиц потрохавырывает МКХ*.МКХ   тебе      не теньнавело   на майский день.Через год        без всякой тениприте   в метрополитене.Я   кататься не хочу,яне верю лихачу.Я   полезу   с Танеюв метрополитанию.Это       нонече      не в плане —в тучи   лезтьна ероплане.Я   с милёнком Семкоюпрокачусь подзёмкою.Под Москвой      товарищ кротна аршин       разинул рот.Электричество гудёт,под землей      трамвай идет.Во Москве-реке          карасьсмотрит      в дырочку сквозь грязь.Под рекой         быстрей налимапоезда проходят мимо.У трамвайных      у воришекв морде      радости излишек.Времена пойдут не те,поворуем         в темноте.У милёнка          чин огромный:он     в милиции подзёмной.За проезд цена кусается.Крот   в метрошку         лезет зайцем.

[1925]

Два мая*

Сегодня   забыты         нагайки полиции.От флагов         и небо           огнем распалится.Поставить         улицу —         она              от толпв один   смерчевой            развихрится столб.В Европы        рванется         и бешеный раж еепойдет   срывать      дворцов стоэтажие.Но нас   не любовь сковала,            но миррабочих      к борьбе         взбарабанили мы.Еще предстоит —         атакой взбежа,восстаньем      пройти         по их рубежам.Их бог,   как и раньше,         жирен с лица.С хвостом         золотым,         в копытах тельца̀.Сидит расфранчен         и наодеколонен.Сжирает      на̀ день      десять колоний.Но скоро,       на радость         рабам покорным,забитость       вырвем           из сердца            с корнем.Но будет —      круги         расширяются вернои Крест —и Проф-*           и Коминтерна.И это будетпоследний…* —            а нынчесердцами       не нежность,         а ненависть вынянчим.Пока   буржуев      не выжмем,            не выжнем —несись   по мужицким         разваленным хижинам,несись   по асфальтам,         греми            по торцам:— Война,        война,          война дворцам!А теперь       картина             идущего,вернее,   летящего         грядущего.Нет       ни зим,      ни осеней,         ни шуб…Май —   сплошь.         Ношук луне   и к солнцу          два ключа.Хочешь —          выключь.         Хочешь —               включай.И мы,          и Марс,      планеты обеслетелись         к бывшей         пустыне Гоби.По флоре,        эту печку         обвившей,никто   не узнает      пустыни бывшей.Давно   пространств         меж мирами Советыслетаются      со скоростью света.Миллионами      становятся в рядсамолеты        на первомайский парад.Сотня лет,          без самого малого,как сбита       банда капиталова.Год за годом         пройдут лета еще.Про них      и не вспомнит             мир летающий.И вот начинается            красный парад,по тысячам           стройно         скользят и парят.Пустили      по небу         красящий газ —и небо   флагом      красное враз.По радио        к звездам         — никак не менее! —гимны   труда      раскатило             в пение.И не моргнув      (приятно и им!)планеты      в ответ          рассылают гимн.Рядом   с этой      воздушной гимнастикой— сюда   не нанесть         бутафорский сор —солнце   играм      один режиссер.Всё      для того,      веселиться чтобы.Ни ненависти,         ни тени злобы.А музыка        плещется,         катится,               льет,пока        сигнал           огласит         — разлёт! —И к солнцу      отряд         марсианами вскинут.Купают   в лучах         самолетовы спины.

[1925]