Борис Гребенщиков - Серебро Господа моего Страница 15

Не пей вина, Гертруда

В Ипатьевской слободе по улицам водят коня.На улицах пьяный бардак;На улицах полный привет.А на нем узда изо льда;На нем – венец из огня;Он мог бы спалить этот город –Но города, в сущности, нет.

А когда-то он был другим;Он был женщиной с узким лицом;На нем был черный корсаж,А в корсаже спрятан кинжал.И когда вокруг лилась кровь –К нему в окно пришел гость;И когда этот гость был внутри,Он тихо-спокойно сказал:

Не пей вина, Гертруда;Пьянство не красит дам.Нажрешься в хлам – и станет противноСоратникам и друзьям.Держись сильней за якорь –Якорь не подведет;А ежели поймешь, что самсара – нирвана,То всяка печаль пройдет.

Пускай проходят века;По небу едет река,И всем, кто поднимет глаза,Из лодочки машет рука;Пускай на сердце разброд,Но всем, кто хочет и ждет,Достаточно бросить играть –И сердце с улыбкой споет:

Не пей вина, Гертруда,Пьянство не красит дам.Напьешься в хлам – и станет противноСоратникам и друзьям.Держись сильней за якорь –Якорь не подведет;А если поймешь, что самсара – нирвана,То всяка печаль пройдет.

Ты нужна мне

Ты нужна мне – ну что еще?Ты нужна мне – это все, что мне отпущено знать;Утро не разбудит меня, ночь не прикажет мне спать;И разве я поверю в то, что это может кончиться вместе с сердцем?

Ты нужна мне – дождь пересохшей земле;Ты нужна мне – утро накануне чудес.Это вырезано в наших ладонях, это сказано в звездах небес;Как это полагается с нами – без имени и без оправданья…

Но, если бы не ты, ночь была бы пустой темнотой;Если бы не ты, этот прах оставался бы – прах;И, когда наступающий деньОтразится в твоих вертикальных зрачках –Тот, кто закроет мне глаза, прочтет в них все то же –

Ты нужна мне……окружила меня стеной,Протоптала во мне тропу через поле,А над полем стоит звезда –Звезда без причины…

Сувлехим Такац

Его звали Сувлехим Такац,И он служил почтовой змеей.Женщины несли свои тела, как ножи,Когда он шел со службы домой;И как-то ночью он устал глядеть вниз,И поднял глаза в небосвод;И он сказал: «Я не знаю, что такое грехи,Но мне душно здесь – пора вводить парусный флот!»

Они жили в полутемной избе,В которой нечего было стеречь;Они следили за развитием легенд,Просто открывая дверь в печь;И каждый раз, когда король бывал правИ ночь подходила к ним вброд,Королева говорила: «Подбрось еще дров,И я люблю тебя, и к нам идет парусный флот!»

Так сделай то, что хочется сделать,Спой то, что хочется спеть.Спой мне что-нибудь, что больше, чем слава,И что-нибудь, что больше, чем смерть;И может быть, тогда откроется дверь,И звезды замедлят свой ход,И мы встанем на пристани вместе,Взявшись за руки; глядя на парусный флот.

Русская нирвана

На чем ты медитируешь, подруга светлых дней?Какую мантру дашь душе измученной моей?Горят кресты горячие на куполах церквей –И с ними мы в согласии, внедряя в жизнь У Вэй.

Сай Рам, отец наш батюшка; Кармапа – свет души;Ой, ламы линии Кагью – до чего ж вы хороши!Я сяду в лотос поутру посереди КремляИ вздрогнет просветленная сырая мать-земля.

На что мне жемчуг с золотом, на что мне art nouveau;Мне, кроме просветления, не нужно ничего.Мандала с махамудрою мне светят свысока –Ой, Волга, Волга-матушка, буддийская река!

Голубой огонек

Черный ветер гудит над мостами,Черной гарью покрыта земля.Незнакомые смотрят волками,И один из них, может быть, я.Моя жизнь дребезжит, как дрезина,А могла бы лететь мотыльком;Моя смерть ездит в черной машинеС голубым огоньком.

Не корите меня за ухарство,Не стыдите разбитым лицом.Я хотел бы венчаться на царство,Или просто ходить под венцом –Но не купишь судьбы в магазине,Не прижжешь ей хвоста угольком;Моя смерть ездит в черной машинеС голубым огоньком.

Мне не жаль, что я здесь не прижился;Мне не жаль, что родился и жил;Попадись мне, кто все так придумал –Я бы сам его здесь придушил;Только поздно – мы все на вершине,И теперь только вниз босиком;Моя смерть ездит в черной машинеС голубым огоньком.

Фикус религиозный

Ой ты, фикус мой, фикус; фикус религиозный!Что стоишь одиноко возле края земли?Иноверцы-злодеи тебя шашкой рубили,Затупили все шашки и домой побрели.

Ясно солнце с луною над тобой не заходят,Вкруг корней твоих реки золотые текут;А на веточке верхней две волшебные птицы,Не смыкая очей, все тебя стерегут.

Одну звать Евдундоксия, а другую – Снандулия;У них перья днем – жемчуг, а в ночи – бирюза;У них сердце – как камень, а слеза – как железо,И, любимые мною, с переливом глаза.

Я читал в одной книге, что, когда станет плохоИ над миром взойдут ледоруб да пила –Они снимутся с ветки, они взовьются в небоИ возьмут нас с тобою под тугие крыла.

Навигатор

С арбалетом в метро,Я самурайским мечом меж зубами;В виртуальной броне, а чаще, как правило, без –Неизвестный для вас, я тихонько парю между вамиСветлой татью в ночи, среди черных и белых небес.

На картинах святых я –Незримый намек на движенье,В новостях CNN я – черта, за которой провал;Но для тех, кто в ночи,Я – звезды непонятной круженье,И последний маяк тем, кто знал, что навеки пропал…

Навигатор! Пропой мне канцону-другую;Я, конечно, вернусь – жди меня у последних ворот,Вот еще поворот – и я к сердцу прижму дорогую,Ну а тем, кто с мечом –Я скажу им: «Шалом Лейтрайот!»

А пока – a la guerre comme a la guerre, все спокойно.На границах мечты мы стоим от начала времен;В монастырской тиши мы –Сподвижники главного Война,В инфракрасный прицелМы видны как Небесный ОМОН.

Три сестры

Что ж ты смотришь совой – дышишь, словно рухнул с дуба?Посмотри на себя – хвост торчком, глаза востры.Это все пустяки; в жизни все легко и любо,Пока вдруг у тебя на пути не возникнут три сестры.

У них кудри – как шелк, а глаза – как чайны блюдца;У них семь тысяч лет без пардонов, без мерси.У них в сердце пожар; они плачут и смеются;Загляни им в зрачки – и скажи прощай-прости.

Три сестры, три сестрыЧерно-бело-рыжей мастиВ том далеком краю, где не ходят поезда;Три сестры, три сестрыРазорвут тебя на части:Сердце – вверх, ноги – вниз,Остальное – что куда.

А в саду – благодать, пахнет медом и сиренью.Навсегда, навсегда, навсегда – я шепчу: Приди, приди!Кто зажег в тебе свет – обернется твоей теньюИ в ночной тишине вырвет сердце из груди.

Три сестры…

Гарсон № 2

Гарсон № 2, Гарсон № 2,На наших ветвях пожухла листва;И, может, права людская молва,И все – только сон, Гарсон № 2.

Вот стол, где я пил; вот виски со льдом;Напиток стал пыль, стол сдали в музей.А вот – за стеклом –Мумии всех моих близких друзей;А я только встал на пять минут – купить сигарет.Я вышел пройтись в Латинский Квартал,Свернул с Camden Lock на Невский с Тверской;Я вышел – духовный, а вернулся – мирской,Но мог бы пропасть – ан нет, не пропал.

Так Гарсон № 2, Гарсон № 2,То разум горит, а то брезжит едва;Но мысль мертва, радость моя, а жизнь – жива,И все это сон, Гарсон № 2.

А колокольный звон течет, как елей;Ох, моя душа, встань, помолись –Ну что ж ты спешишь?А здесь тишина, иконы битлов, ладан-гашиш;А мне все равно – лишь бы тебе было светлей.

Так Гарсон № 2, Гарсон № 2,На кладбище – тишь;На наших гробах – цветы да трава,И, похоже, права людская молва,И все – только сон, Гарсон № 2;А раз это сон – что ж ты стоишь, Гарсон № 2?!

Самый быстрый самолет