Сергей Есенин - Стихотворения. Поэмы Страница 16

1917

«О муза, друг мой гибкий…»

О муза, друг мой гибкий,Ревнивица моя.Опять под дождик сыпкийМы вышли на поля.

Опять весенним гуломПриветствует нас дол,Младенцем завернулаЗаря луну в подол.

Теперь бы песню ветраИ нежное баю —За то, что ты окрепла,За то, что праздник светлыйВлила ты в грудь мою.

Теперь бы брызнуть в небоВишневым соком стихЗа отческую щедростьНаставников твоих.

О, мед воспоминаний!О, звон далеких лип!Звездой нам пел в туманеРазумниковский лик.

Тогда в веселом шумеИгривых дум и силАпостол нежный КлюевНас на руках носил.

Теперь мы стали зрелейИ весом тяжелей…Но не заглушит трельюТот праздник соловей.

И этот дождик шалыйЕго не смоет в нас,Чтоб звон твоей лампадыПод ветром не погас.

1917

«О, пашни, пашни, пашни»

О, пашни, пашни, пашни,Коломенская грусть,На сердце день вчерашний,А в сердце светит Русь.

Как птицы, свищут верстыИз-под копыт коня.И брызжет солнце горстьюСвой дождик на меня.

О, край разливов грозныхИ тихих вешних сил,Здесь по заре и звездамЯ школу проходил.

И мыслил и читал яПо библии ветров,И пас со мной ИсайяМоих златых коров.

<1917–1918>

«Песни, песни, о чем вы кричите?..»

Песни, песни, о чем вы кричите?Иль вам нечего больше дать?Голубого покоя нитиЯ учусь в мои кудри вплетать.

Я хочу быть тихим и строгим.Я молчанью у звезд учусь.Хорошо ивняком при дорогеСторожить задремавшую Русь.

Хорошо в эту лунную осеньБродить по траве одномуИ сбирать на дороге колосьяВ обнищалую душу-суму.

Но равнинная синь не лечит.Песни, песни, иль вас не стряхнуть?..Золотистой метелкой вечерРасчищает мой ровный путь.

И так радостен мне над пущейЗамирающий в ветре крик:«Будь же холоден ты, живущий,Как осеннее золото лип».

<1917–1918>

Инония[65]

Пророку Иеремии[66]

Не устрашуся гибели,Ни копий, ни стрел дождей, —Так говорит по БиблииПророк Есенин Сергей.

Время мое приспело,Не страшен мне лязг кнута.Тело, Христово тело,Выплевываю изо рта.

Не хочу восприять спасенияЧерез муки его и крест:Я иное постиг учениеПрободающих вечность звезд.

Я иное узрел пришествие —Где не пляшет над правдой смерть.Как овцу от поганой шерсти, яОстригу голубую твердь.

Подыму свои руки к месяцу,Раскушу его, как орех.Не хочу я небес без лестницы,Не хочу, чтобы падал снег.

Не хочу, чтоб умело хмуритьсяНа озерах зари лицо.Я сегодня снесся, как курица,Золотым словесным яйцом.

Я сегодня рукой упругоюГотов повернуть весь мир…Грозовой расплескались вьюгоюОт плечей моих восемь крыл.

Лай колоколов над Русью грозный —Это плачут стены Кремля.Ныне на пики звездныеВздыбливаю тебя, земля!

Протянусь до незримого города,Млечный прокушу покрав.Даже богу я выщиплю бородуОскалом моих зубов.

Ухвачу его за гриву белуюИ скажу ему голосом вьюг:Я иным тебя, господи, сделаю,Чтобы зрел мой словесный луг!

Проклинаю я дыхание Китежа[67]И все лощины его дорог.Я хочу, чтоб на бездонном вытяжеМы воздвигли себе чертог.

Языком вылижу на иконах яЛики мучеников и святых.Обещаю вам град Инонию,Где живет божество живых!

Плачь и рыдай, Московия!Новый пришел Индикоплов[68].Все молитвы в твоем часослове яПроклюю моим клювом слов.

Уведу твой народ от упования,Дам ему веру и мощь,Чтобы плугом он в зори ранниеРаспахивал с солнцем нощь.

Чтобы поле его словесноеВыращало ульями злак,Чтобы зерна под крышей небесноюОзлащали, как пчелы, мрак.

Проклинаю тебя я, Радонеж[69],Твои пятки и все следы!Ты огня золотого залежиРазрыхлял киркою воды.

Стая туч твоих, по-волчьи лающих,Словно стая злющих волков,Всех зовущих и всех дерзающихПрободала копьем клыков.

Твое солнце когтистыми лапамиПрокогтялось в душу, как нож.На реках вавилонских мы плакали,[70]И кровавый мочил нас дождь.

Ныне ж бури воловьим голосомЯ кричу, сняв с Христа штаны:Мойте руки свои и волосыИз лоханки второй луны.

Говорю вам — вы все погибнете,Всех задушит вас веры мох.По-иному над нашей выгибьюВспух незримой коровой бог.

И напрасно в пещеры селятсяТе, кому ненавистен рев.Все равно — он иным отелитсяСолнцем в наш русский кров.

Все равно — он спалит телением,Что ковало реке брега.Разгвоздят мировое кипениеЗолотые его рога.

Новый сойдет Олипий[71]Начертать его новый лик.Говорю вам — весь воздух выпьюИ кометой вытяну язык.

До Египта раскорячу ноги,Раскую с вас подковы мук…В оба полюса снежнорогиеВопьюся клещами рук.

Коленом придавлю экваторИ, под бури и вихря плач,Пополам нашу землю-матерьРазломлю, как златой калач.

И в провал, отененный бездною,Чтобы мир весь слышал тот треск,Я главу свою власозвезднуюПросуну, как солнечный блеск.

И четыре солнца из облачья,Как четыре бочки с горы,Золотые рассыпав обручи,Скатясь, всколыхнут миры.

И тебе говорю, Америка,Отколотая половина земли, —Страшись по морям безверияЖелезные пускать корабли!

Не отягивай чугунной радугойНив и гранитом — рек.Только водью свободной ЛадогиПросверлит бытие человек!

Не вбивай руками синимиВ пустошь потолок небес:Не построить шляпками гвоздинымиСияние далеких звезд.

Не залить огневого броженияЛавой стальной руды.Нового вознесенияЯ оставлю на земле следы.

Пятками с облаков свесюсь,Прокопытю тучи, как лось;Колесами солнце и месяцНадену на земную ось.

Говорю тебе — не пой молебствияПроволочным твоим лучам.Не осветят они пришествия,Бегущего овцой но горам!

Сыщется в тебе стрелок ещеПустить в его грудь стрелу.Словно полымя, с белой шерсти егоБрызнет теплая кровь во мглу.

Звездами золотые копытцаСкатятся, взбороздив нощь.И опять замелькает спицамиНад чулком ее черным дождь.

Возгремлю я тогда колесамиСолнца и луны, как гром;Как пожар, размечу волосьяИ лицо закрою крылом.

За уши встряхну я горы,Копьями вытяну ковыль.Все тыны твои, все заборыГорстью смету, как пыль.

И вспашу я черные щекиНив твоих новой сохой;Золотой пролетит сорокойУрожай над твоей страной.

Новый он сбросит жителямКрыл колосистых звон.И, как жерди златые, вытянетСолнце лучи на дол.

Новые вырастут сосныНа ладонях твоих полей.И, как белки, желтые весныБудут прыгать по сучьям дней.

Синие забрезжут реки,Просверлив все преграды глыб.И заря, опуская веки,Будет звездных ловить в них рыб.

Говорю тебе — будет время,Отплещут уста громов;Прободят голубое темяКолосья твоих хлебов.

И над миром с незримой лестницы,Оглашая поля и луг,Проклевавшись из сердца месяца,Кукарекнув, взлетит петух.

По тучам иду, как по ниве, я,Свесясь головою вниз.Слышу плеск голубого ливняИ светил тонкоклювых свист.

В синих отражаюсь затонахДалеких моих озер.Вижу тебя, Миопия,С золотыми шапками гор.

Вижу нивы твои и хаты,На крылечке старушку-мать;Пальцами луч закатаСтарается она поймать.

Прищемит его у окошка,Схватит на своем горбе, —А солнышко, словно кошка,Тянет клубок к себе.

И тихо под шепот речки,Прибрежному эху в подол,Каплями незримой свечкиКапает песня с гор:

«Слава в вышних богуИ на земле мир!Месяц синим рогомТучи прободил.

Кто-то вывел гусяИз яйца звезды —Светлого ИсусаПроклевать следы.

Кто-то с новой верой,Без креста и мук,Натянул на небеРадугу, как лук.

Радуйся, Сионе[72],Проливай свой свет!Новый в небосклонеВызрел Назарет.

Новый на кобылеЕдет к миру Спас.Наша вера — в силе.Наша правда — в нас!»

1918