Андрей Дементьев - Я продолжаю влюбляться в тебя… Страница 16

«Вижу я лицо твое…»

Вижу я лицо твое,Даже если ты не рядом.Вот ты вешаешь белье,Вот ты в зеркале нарядном.

Тихо в доме, как во сне.Но какие-то флюидыОт тебя идут ко мнеЧерез радость и обиды.

Мы их чувствуем с тобой,Осязаем их как будто,Чтоб ушла из сердца боль,Как уходит ночь из утра.

Эта боль в тебе жила.И мое терзает тело.Слишком много в мире зла,Чтобы сердце не болело.

Красота ли нас спасетИль слеза омоет души?Сами мы себе ОСВОДВ этом море равнодушья.

«С высоты своих лет…»

С высоты своих летОпускаюсь в былое,Где не стар я, не сед.И лицо молодое.

Впрочем, мысль не о том.Просто память вернуласьВ мой родительский дом,В опоздавшую юность.

Где мы жили в войну…Помню, как было страшно!Где пришлось пацануЗаменять в доме старших.

Где мечтал я о том,При годах своих малых, —Поменять отчий домИ сиденье в подвалахНа окопы иль танкИ на силу – бессилье,Чтобы видел наш враг,Как мы любим Россию…

С высоты своих летЯ в былое спускаюсь…Только там меня нет.Я – в полете,Как аист.

«На Святой земле мы ближе к Богу…»

На Святой земле мы ближе к Богу.И куда б ни отлучался я,Вновь в Израиль зовет меня дорога,Где всегда светла душа моя.

Для меня Земля та – и судьба, и чудо…И любимый мой ИерусалимЯ вовеки сердцем не забуду,Даже если и в разлуке с ним.

Снова в синем небе зори тают.Дарит море нам шумы свои.Как прекрасна ты, земля Святая —Край надежды, веры и любви.

«Я возвращаюсь улицей детства…»

Я возвращаюсь улицей детстваВ город по имени Тверь.И вершится в душе моей действо,Чтоб в былое открылась дверь.

– Здравствуй, мама! Как ты красива —Ни морщинок, ни седины.И глядит на меня РоссияФотографией со стены.

Это я подарил когда-тоСвой наивный тверской пейзаж.Мать торопится виноватоСтол украсить на праздник наш.

Батя режет тугое сало.Белое, как за окном мороз.– Баба Сима тебе прислала,Чтоб здоровым и сильным рос.

На столе довоенный чайникИ крахмальная белизна…

Как мне горестно и печальноСознавать нереальность сна.

Встреча

Майским утром синим,Одолев черед,Бабушка АксиньяСела в самолет.

И вздохнув глубоко,До слезы из глаз,На небо до срокаТихо вознеслась.

И накрывшись пледом,Стареньким на вид,Над российским летомБабушка летит.

В круглое окошкоСмотрит свысока.А у ног лукошко,Кринка молока.

А в лукошке творог,Блинчики да мед.Внуку в дальний городСнедь она везет.

Не терпелось оченьЕй пуститься в путь.Чтобы хоть разочекНа него взглянуть.

Внук по крови русский,Сын чужой страны…По причине грустной,По вине войны.

…Мы сошли по трапу,В чью-то благодать.Все боялась бабкаВнука не узнать.

И стоял поодальЮный господин.Из России родом,С чуждых палестин.

И узнав старушку,Бросился к ней внук.Выпало лукошко.У нее из рук.

Все мы были рядом.Он кричал: «Баба́!»

И светлела взглядомШумная толпа.

«Возле красного светофора…»

Возле красного светофора,Где скопилось много машин,Девочка нам подносит проворноПодснежники… А мы спешим.

Но взгляд ее так просящ и печален,Что я невольно затормозил.А мне уже сзади вовсю сигналятТысячи лошадиных сил.

И посредине гудков и браниЯ забрал у девочки все цветы…И взгляд ее вновь меня больно ранилПриметами нищеты.

Она пробежала с машиной рядом,Покуда я не нажал на газ…И светились подснежникиСиним взглядомЕе грустных глаз.

«От невзгод и от бед…»

От невзгод и от бедУхожу вновь в себя,Как уходит медведьНа всю зиму в берлогу…

Ну, а жизнь над душойВсе стоит, торопя…Чтоб вернулся я к ней —В суету и тревогу.

А зачем это мне?Мир покоем красив.Он меня одарилДобротой и любовью.

Журавли ладят в небеСвой черный курсив.И приходят стихиК моему изголовью.

Тишина на земле…Красота и восторг.Я смотрю благодарноНа синее небо…

Вдруг ворвался в меняОчень Ближний Восток.И взглянул мне в глазаОбреченно и слепо.

И душа моя бросиласьВ черный квадратПолыхавшего пламенемТелеэкрана…

Словно тоже я был виноват,Что дымится земля,Как открытая рана.

«В лес весна нагрянула в апреле…»

В лес весна нагрянула в апрелеШумная – от птичьей кутерьмы.И стоят в весенних платьях ели,Будто бы и не было зимы.

И ручьи, ожив от ветров вешних,Песни разнесли по всем концам.Воробьи покинули скворешни,Чтобы сдать их на лето скворцам.

Дождь стучится робкою капелью.Первый дождь – предвестник майских гроз.Так тепло, что сосны загорелиИ открыты шеи у берез.

Ожил лес – теплу и солнцу рад он.Ничего, что выбравшись из тьмы,В эту пору он еще залатанБелыми заплатами зимы.

В деревне

Люблю, когда по крышеДождь стучит.И все тогда во мнеЗадумчиво молчит.

Я слушаю мелодию дождя.Она однообразнаИ прекрасна.

И все вокруг с душоюСообразно.И счастлив я,Как малое дитя.

На сеновале душно пахнетСеном.И в щели бьет зеленыйСвет травы.

Стихает дождь…И скоро в небе серомРасплещутся озера синевы.

Уймется дождь…Я выйду из сарая,И все вокруг —Как будто в первый раз.

Я радугу сравню с вратами рая,Куда при жизниЯ попал сейчас.

«Помню тот парижский стылый вечер…»

Помню тот парижский стылый вечер,Изменивший все в моей судьбе.Ласково я взял тебя за плечиИ святое слово прошептал тебе.

Помню, как над Триумфальной аркойПолыхнули синью небеса.И дороже не было подарка,Чем твои счастливые глаза.

«Море под вечер разгневалось шумно…»

Море под вечер разгневалось шумно.И разрыдалось нежданно навзрыд…Камни смотрели на волны угрюмо.Слезы омыли горячий гранит.

Впрочем, стихия внезапно уснула.И успокоилась голубизна…И от недавнего мощного гулаСтала слышнее вокруг тишина.

Заметки с выставки

Здесь унижают русскую культуруЦинизмом и бездарностью невежд.Над лбом Толстого примостились курыСорить помет поверх его одежд.

Здесь не нужны ни Левитан, ни Репин,Ни Суриков с Боярыней своей.Своих кумиров здесь настырно лепят,И похвала струится, как елей.

Суди их Бог и наша с вами совесть,Своей они уже не обретут.Но время, о грядущем беспокоясь,Всех призовет на справедливый суд…

И мы возьмем искусство на поруки.Жизнь без него печальна и пуста.И от цинизма, пошлости и скукиВ который раз спасет нас красота.

«Вдали туман…»

Вдали туман…И в нем – Иерусалим.И облака цепляются за горы.Вот так, наверно, выглядел Олимп.Но мне дороже всех ОлимповЭтот город,Где так давно душа моя живет,Когда я сам в Москве или в поездках…Бежит дорога в тот счастливый год,Когда взошел я на Святое место.

Прошу у Неба подсказать слова,Чтоб их опять с моей любовью сверить.За окнами раскрашена листва,Как будто бы писал ее Малевич.

Спускаюсь вниз я – в суету и шум.Где веером обмахиваясь,ПальмыМолчат в плену своих зеленых дум.И я молчу в тиши исповедальной.

«У нас в России любят спорить…»

В споре рождается истина.

У нас в России любят спорить,Надеясь что-то изменить.Как будто редкий извлекают кореньИз уравненья – «Быть или не быть…»

Меня вконец те споры утомили:То против власти,То за ту же власть…Рождает спор порой гипертонию,А Истина пока не родилась.

Но люди спорят…Я боюсь, что сглазятВсе доброе, что мы в себе храним.И как сказал когда-то мудрый классик —Мир вопреки всему неповторим.

И потому душа моя нечастоСпускается в словесный бурелом…Ведь для меня бесспорно только счастье,Что я нашел в согласии твоем.

«Жизнь моя – то долги, то потери…»