Владимир Высоцкий - Избранное Страница 18

Теперь дозвольте пару слов без протокола.

Чему нас учат семья и школа?

Что жизнь сама таких накажет строго!

Тут мы согласны — скажи, Серега!

Вот он проснётся утром — он, конечно, скажет: —

Пусть жизнь осудит, пусть жизнь накажет!

Так отпустите — вам же легче будет!

Чего возиться, коль жизнь осудит?

Вы не глядите, что Сережа всё кивает,—

Он соображает, всё понимает!

А что молчит, так это от волненья,

От осознанья и просветленья.

Не запирайте, люди! Плачут дома детки!

Ему же — в Химки, а мне — в Медведки!

A-а!… Всё равно — автобусы не ходют,

Метро закрыто, в такси не содют.

Приятно всё-таки, что нас тут уважают.

Гляди, подвозют! Гляди, сажают!

Разбудит утром не петух, прокукарекав, —

Сержант поднимет — как человеков.

Нас чуть не с музыкой проводят, как проспимся.

Я рупь заначил — опохмелимся!

Но всё же, брат, трудна у нас дорога.

Эх, бедолага! Ну, спи, Серега…

[1971]

ПРЫГУН В ВЫСОТУ

Разбег, толчок! — и стыдно подниматься.

Во рту опилки, слёзы из-под век.

На рубеже проклятом 2.12

Мне планка преградила путь наверх.

Я признаюсь вам как на духу —

Такова вся спортивная жизнь,

Лишь мгновение ты наверху —

И стремительно падаешь вниз.

Но съем плоды запретные с древа я,

И за хвост подёргаю славу я!

Ведь у всех толчковая — левая,

А у меня толчковая — правая.

Разбег, толчок! — свидетели паденья

Свистят и тянут за ноги ко дну.

Мне тренер мой сказал без сожаленья:

«Да ты же, парень, прыгаешь в длину!

У тебя растяженье в паху!

Прыгать с правой — дурацкий каприз!

Не удержишься ты наверху!

Ты стремительно катишься вниз!»

Но, задыхаясь словно от гнева, я

Объяснил толково я: «Главное,

Что у них толчковая — левая,

А у меня толчковая — правая».

Разбег, толчок — мне не догнать канадца,

Он мне в лицо смеётся на лету.

Я снова планку сбил на 2.12,

И тренер мне сказал напрямоту,

Что начальство в десятом ряду,

И что мне прополощут мозги,

Если враз сей же час не сойду

Я с неправильной правой ноги.

Но лучше выпью зелья с отравою,

Над собою что-нибудь сделаю,

Но свою неправую правую

Я не сменю на правую левую.

Трибуны дружно начали смеяться,

Но пыл мой от насмешек не ослаб:

Разбег, толчок, полет… и 2.12

Теперь уже мой пройденный этап.

Пусть болит моя травма в паху,

Пусть допрыгался до хромоты,

Но я все-таки был наверху,

И меня не спихнуть с высоты.

Съел плоды запретные с древа я,

И за хвост поймал-таки славу я.

Пусть у всех толчковая — левая,

Но у меня толчковая — правая!

[1971]

ЧЕСТЬ ШАХМАТНОЙ КОРОНЫ

1. ПОДГОТОВКА

Я кричал: «Вы что там — обалдели?

Уронили шахматный престиж!»

Ну, а мне сказали в спецотделе:

«Вот! Прекрасно, ты и защитишь!

Но учти, что Фишер очень ярок.

Даже спит с доскою, сила в нем,

Он играет чисто, без помарок».

Ничего, я тоже не подарок —

У меня в запасе ход конем.

Ох вы мускулы стальные,

Пальцы цепкие мои!

Эх, резные, расписные

Деревянные ладьи.

Друг мой, футболист, учил: «Не бойся!

Он к таким партнерам не привык.

За тылы и центр не беспокойся,

А играй по краю напрямик».

Я налег на бег на стометровки,

В бане вес согнал, отлично сплю,

Были по хоккею тренировки —

Словом, после этой подготовки

Я его без мата задавлю!

Ох вы сильные ладони,

Мышцы крепкие спины!

Эх вы кони мои, кони!

Ах вы, милые слоны!

«Не спеши и главное — не горбись!—

Так боксёр беседовал со мной.—

В ближний бой не лезь, работай в корпус:

Помни, что коронный твой — прямой».

Честь короны шахматной на карте!

Он от пораженья не уйдёт!

Мы сыграли с Талем десять партий —

В преферанс, в очко и на бильярде, —

Таль сказал: «Такой не подведет!»

Будет тихо всё и глухо.

А на всякий там цейтнот

Существует сила духа

И красивый аперкот.

И в буфете для других закрытом

Повар успокоил: «Не робей!

Да с таким прекрасным аппетитом

Ты проглотишь всех его коней!

Ты присядь перед дорогой дальней

И бери с питанием рюкзак.

На двоих готовь пирог пасхальный —

Этот Шифер хоть и гениальный,

А небось покушать не дурак!»

Ох мы крепкие орешки!

Мы корону привезем.

Спать ложимся вроде — пешки,

Просыпаемся ферзём.

2. ИГРА

Только прилетели — сразу сели.

Фишки все заранее стоят.

Фоторепортёры налетели —

И слепят, и с толку сбить хотят.

Но меня и дома — кто положит?

Репортёрам с ног меня не сбить!

Мне же неумение поможет —

Этот Шифер ни за что не сможет

Угадать, чем буду я ходить.

Выпало ходить ему, задире.

Говорят, он белыми мастак.

Сделал ход с е2 на е4 —

Что-то мне знакомое, так-так!

Ход за мной. Что делать — надо,

Сева! Наугад, как ночью по тайге.

Помню: всех главнее королева,

Ходит взад-вперед и вправо-влево.

Ну а кони — только буквой «Г».

Эх, спасибо заводскому другу —

Научил, как ходят, как сдают.

Выяснилось позже — я с испугу

Разыграл классический дебют.

Всё слежу, чтоб не было промашки,

Вспоминаю повара в тоске.

Эх! Сменить бы пешки на рюмашки —

Живо б прояснилось на доске!

Вижу — он нацеливает вилку,

Хочет есть. И я бы съел ферзя.

Под такой бы закусь — да бутылку!

Но во время матча пить нельзя.

Я голодный — посудите сами:

Здесь у них лишь кофе да омлет.

Клетки как круги перед глазами.

Королей я путаю с тузами

И с дебютом путаю дуплет.

Есть примета, вот я и рискую:

В первый раз всегда должно везти.

Я его замучу, зашахую —

Мне бы только дамку провести!

Не мычу, не телюсь. Весь как вата.

Надо что-то бить — уже пора.

Чем же бить? Ладьёю — страшновато,

Справа в челюсть — вроде рановато,

Неудобно — первая игра.

Он мою защиту разрушает —

Старую, индийскую — в момент!

Это смутно мне напоминает

Индо-пакистанский инцидент.

Только зря он шутит с нашим братом

У меня есть мера, даже две.

Если он меня прикончит матом,

Я его — через бедро с захватом

Или ход конём по голове.

Я ещё чуток добавил прыти —

Всё не так уж сумрачно вблизи.

В мире шахмат пешка может выйти —

Если тренируется — в ферзи!

Шифер стал на хитрости пускаться —

Встанет, пробежится — и назад.

Предложил турами поменяться —

Ну, еще б меня не опасаться!—

Я же лёжа жму сто пятьдесят!

Я его фигурку смерил оком,

И когда он объявил мне шах,

Обнажил я бицепс ненароком,

Даже снял для верности пиджак.

И мгновенно в зале стало тише.

Он заметил, что я привстаю,

Видно, ему стало не до фишек,

И хвалёный пресловутый Фишер

Тут же согласился на ничью!

* * *

Так дымно, что в зеркале нет отраженья

И даже напротив не видно лица.

И пары успели устать от круженья.

И всё-таки я допою до конца.

Все нужные ноты давно сыграли.

Сгорело, погасло вино в бокале.

Минутный порыв говорить — пропал.

И лучше мне молча допить бокал.

Полгода не балует солнцем погода.

И души застыли под коркою льда.

И, видно, напрасно я жду ледохода.

И память не в силах согреть в холода.

Все нужные ноты давно сыграли.

Сгорело, погасло вино в бокале.

Минутный порыв говорить — пропал.

И лучше мне молча допить бокал.

В оркестре играют устало, сбиваясь!

Смыкается круг, не порвать мне кольца!

Спокойно! Мне нужно уйти, улыбаясь.

И всё-таки я подожду до конца.

Все нужные ноты давно сыграли.

Сгорело, погасло вино в бокале.

Тусклей, равнодушней оскал зеркал.

Нет! Лучше мне просто разбить бокал.

[1971]

* * *

Я все вопросы освещу сполна,

Дам любопытству удовлетворенье.

Да! У меня француженка жена,

Но русского она происхожденья.

Нет! У меня сейчас любовниц нет.

А будут ли? Пока что не намерен.

Не пью примерно около двух лет.

Запью ли вновь? Не знаю, не уверен.

Да нет! Живу не возле «Сокола»,

В Париж пока что не проник…

Да что вы всё вокруг да около!

Да спрашивайте напрямик!

Я все вопросы освещу сполна,

Как на духу — попу в исповедальне.